Шрифт:
Как главный военный советник, Берзин уделял большое внимание созданию и налаживанию работы генштаба республиканской армии. В докладе он отмечал, что в генштабе наиболее полно развернули работу оперативный, организационный и разведывательный отделы, однако и их работа еще слаба. Он также считал, что: «в общем генштаб еще не представляет собой сколоченного коллектива, не охватил всех вопросов, входящих в его компетенцию». После 15 лет работы в Штабе РККА (фактически в генштабе), он хорошо видел все недостатки и в структуре, и в работе генштаба республиканской армии и старался сделать все возможное, чтобы наладить работу этой организации.
Берзин в своей повседневной работе постоянно сталкивался с руководящими работниками испанского генштаба. В людях он разбирался хорошо, и его характеристики испанских офицеров, которые он приводит в своих докладах Урицкому, достаточно интересны. Вот только две из этих характеристик.
«Начальник генштаба — генерал Мартинес Кабрера. Из находящихся в республиканской армии генералов является наиболее деятельным и подготовленным. Однако знание военного дела и характера современной войны посредственное. Самолюбив. На сотрудничество с нами идет туго, часто рассматривая нашу деятельность как подмену испанского командования, и высказывает эти мысли другим офицерам, хотя на словах с нами часто бывает очень любезен…»
«Начальник разведывательного отдела подполковник Эстрадв (бывший начальник генштаба). В военном отношении, принимая во внимание уровень подготовки испанских офицеров, подготовлен хорошо. Обладает большой работоспособностью и сейчас, несмотря на понижение по службе, работает много и охотно. Основной его недостаток — отсутствие воли и силы. Состоит в партии социалистов. Однако работает в полном контакте с коммунистами и в практической работе больше связан с последними. Один из более надежных и преданных революции офицеров. Есть все основания считать, что через него, когда будет нужно, можно провести линию компартии. Работал и работает с нами в исключительно тесном контакте, ничего от нас не скрывает и во всем идет нам охотно навстречу».
Через два дня, 12 декабря 1936 г., Берзин отправил Урицкому письмо, где дает оценку состояния испанской республиканской армии. В нем он достаточно подробно говорит об обстановке в республиканской армии и о тех условиях, в которых приходится работать советским советникам и самому «Доницетти». Условия были тяжелейшие, и все-таки наши «добровольцы», работая на пределе сил, делали все возможное, чтобы отстоять Мадрид, создать из разрозненных отрядов регулярную армию и дать отпор франкистам. Вот только два отрывка из этого письма, под которым стояла подпись «Доницетти».
«В своих телеграммах я старался возможно правдивее и объективнее отразить то состояние армии синих, и в особенности органов управления армии синих, которое фактически имеет место. Регулярной армии как таковой еще нет, имеются колонны и отряды периода партийных формирований, имеются 8 бригад (в том числе две интернациональных), сформированных фактически нами. Эти бригады прошли примерно десятидневное обучение, не имея ни винтовок, ни пулеметов; винтовки и пулеметы бригады получали на фронте, стрелять (кроме интербригад) учились на фронте. Боеспособность этих бригад, исключая интернациональные, минимальная. Боеспособность импровизированных партийными организациями отрядов (колонны, центурии) еще меньшая. Вооружение этих частей и вообще всей испанской республиканской армии, если не считать авиацию и танки, весьма слабая и далеко не достигает того уровня, который имеют части противника. Артиллерии очень мало, орудия самых различных систем и калибров, снарядов для большинства калибров не хватает. Стрелковое оружие — винтовки и пулеметы — самых различных систем и калибров…»
«Наше положение такое, что нам приходится не только советовать и доказывать полезность того или иного мероприятия, нам приходится убеждать министров и командующих в том, что республику нужно защищать от фашизма, просить, упрашивать послать, например, машины для перевозки такой-то части, отпустить оружие такой-то части, приходится доказывать, что людей на фронте нужно ежедневно кормить и одевать. В такой обстановке мне лично приходится «скакать» из города в город, чтобы поймать Кабалеро и получить визу или согласие на то или иное мероприятие, наседать на штаб фронта и мадридцев, чтобы подтолкнуть работу, «митинговать» с вождями партий о том, как ускорить создание армии, прорабатывать операции. Все наши советники, кроме мадридской группы, в постоянных разъездах по новым формированиям… Людей (советников) не хватает, число их нужно увеличить, нужно иметь в виду, что без советника-толкача ни одно дело вперед не двигается…»
И опять, как крик о помощи, необходимость помочь и послать в Испанию как можно больше: «Материальной частью нужно помочь. Их закупки мало дают или дают чепуху.
Нам не хватает винтовок для вооружения 12 бригад. (Примечание РУ: винтовки уже получены.) Необходимы еще танки, бомбардировщики, истребители, нужна артиллерия. Создаваемых 12 бригад не хватит; нужно будет создавать или новые бригады, или маршевые пополнения для имеющихся. Для тех и иных нужно вооружение. Нужны советники, без них формирование и обучение частей и органов управления идет плохо…»
Ноябрь 36-го, когда франкисты рвались к Мадриду и бои шли в предместьях столицы, был самым тяжелым для главного военного советника и команды советников, которую он возглавлял. Все они работали на пределе сил и делали все возможное, чтобы не сдать город. И это им удалось. Столица республики держалась до марта 39-го. Неудивительно, что их труд был высоко оценен в Москве. 3 января 1937 г. председатель ЦИК Калинин подписал постановление о награждении командиров, политработников, инженеров и техников РККА орденами Союза. Даже в этом секретном постановлении, которое, конечно, не было опубликовано в газетах, не говорилось об истинной причине награждения и не упоминалась Испания. В тексте была безликая стандартная формулировка: «За выдающиеся успехи в боевой, политической и технической подготовке соединений, частей и подразделений РККА». Из сотрудников военной разведки орденом Ленина были награждены Берзин, военный атташе в Испании комбриг Горев, а также трое сотрудников Разведупра майоры Мамсуров, Львович и Анулов. Возможно, это был первый случай, когда сотрудники военной разведки были награждены высшей наградой страны.