— Так ведь это прекрасно, и ребенку должно там нравиться. Я видел в парке ланей и кроликов.

— Да, конечно, это полезно для развития, но он в основном любит на них охотиться.

— А вам, мистер Петерсон, не кажется, что мальчик нуждается в приятелях, с которыми он мог бы играть?

— Я с вами совершенно согласен и даже усыновил одного мальчика, но он, к сожалению, умер. После этого я опасаюсь экспериментировать.

— Но причем здесь эксперимент? Ведь умереть мог любой ребенок, возразил доктор, — почему бы вам не приглашать какого-нибудь паренька из местных хотя бы на несколько часов в день, чтобы ваш сын мог немного поболтать и поиграть с ним?

— Нет, нет, никогда! Поживите у нас, понаблюдайте за мальчиком, осмотрите его; может быть, сможете посоветовать что-нибудь.

— Как врач, думаю, что сделать для него сейчас можно очень немного: ну, скажем, внимательно следить, исправлять дурные привычки, которые могли у него выработаться.

Петерсон удивленно поднял брови:

— Это не ново. Несколько лет назад я советовался с одним крупным специалистом, и он заявил, что ребенку необходимо предоставить свободу действий. Он что-то советовал относительно подавленных желаний и утверждал, что единственный шанс добиться хоть какого-нибудь улучшения — позволить ребенку жить — как он хочет. Вот почему мы очутились здесь и завели ланей и кроликов.

— Вы, кажется, упоминали, что мальчик любит охотиться на них?

— Не совсем так. Не буду ничего добавлять к сказанному, а хочу, чтобы вы хорошенько понаблюдали за ним. Я сказал Йорри, чтобы он по возможности помогал вам. Он знает моего сына лучше, чем я, да простит меня Бог, а уж я знаю его более чем достаточно. Мне трудно говорить об этом; лучше узнайте все подробности у Йорри. А сейчас поздно, наверное, вам пора спать. Пожалуйста, заприте дверь на ночь.

— Я обязательно это сделаю, — сказал доктор. — Но зачем? Ведь вы сказали, что здесь никто ничего не украдет.

Обескураженный всем увиденным и услышанным, доктор отправился в свою комнату. Из своего богатого опыта он знал, какие разнообразные симптомы бывают при болезни Дауна. Ему приходилось встречаться с сотней подобных случаев, и Александр Петерсон еще один такой пациент, но что-то отличало его от других. Что-то в его поведении противоречило поставленному диагнозу. Поведение? Но в чем оно проявляется? Привычки, но каковы они?

А Петерсон почему-то боится своего сына. Поэтому нанял для него бывшего борца. Вот почему на окнах решетки… Но зачем здесь кролики и карликовые олени?

Странно, что ребенок охотится на них? А как же с чувством жалости.

Он уже почти уснул, когда раздался резкий стук в дверь. Доктор вскочил, подошел к двери я, не открывая, спросил:

— Кто?

— Это я, Йорри, — отозвался голос из-за двери. — У вас все в порядке?

— Да, а что случилось?

— Впустите, пожалуйста, меня.

Доктор открыл дверь, впустил Йорри и снова повернул ключ.

— Что произошло?

— Александр убежал из своей комнаты. Если бы это произошло днем, я бы не стал вас беспокоить, но ночь — другое дело. Посмотрите, пожалуйста!

В окне с улицы белело лицо Александра Петерсона, который обеими руками ухватился за оконную решетку и тряс ее изо всех сил, пытаясь выломать. Йорри покачал головой.

— Ну и мальчишка! Нельзя держать этого звереныша здесь, но что делать? Хорошо, что у вас все в порядке, теперь пойду туда и попытаюсь его поймать. Обязательно заприте за мной дверь.

— Вы боитесь?

— Да, но не за себя — за других. Мне бояться нечего. Мистер Петерсон сказал мне, что вы хотите завтра осмотреть мальчика.

— Да!

— А когда бы вы хотели это сделать?

— В десять часов утра. Можно прямо здесь.

— Хорошо, я приведу его сюда. Спокойной ночи, и не забудьте запереть дверь.

Доктор, проводив Йорри, закрыл дверь и прилет. Он так за день вымотался, что сразу уснул, оставив все вопросы на следующий день. Утром глухонемой лакей принес доктору завтрак, а ровно в десять Йорри привел Александра. Вид у мальчика был испуганный, но он беспрекословно подчинялся воспитателю.

Осмотр показал все признаки болезни Дауна. Правда, доктор заметил некоторые отклонения. Несмотря на небольшой рост для своего возраста, мальчик обладал развитой мускулатурой. У него были прекрасные зубы, ни одного дупла и странные верхние клыки — необычайной длины, как у тигра или кошки.

— У мальчика прекрасные зубы, Йорри, — сказал доктор.

— Согласен, сэр, даже очень прекрасные, и он ими частенько пользуется, — отозвался воспитатель.

— У него зубы не человека, а скорее всего хищника.