Маша кокетливо стрельнула глазами и продолжила:

— Ну, он и пришел! Посмотрел на меня и спрашивает у соседей: «Парни, вам ее обои мешают?» Знаешь, я на мужиков правильно действую, они сразу обо мне заботиться начинают! Ну ему из соседних кресел ответили: «Нет, пусть летит в обнимку со своей бумагой!»

Медведева облизнула пухлые губки.

— А командир говорит: «Парни, я вас понимаю! Такая девушка! Жаль, я при штурвале! Сам бы на ее обоях посидел!»

Во как! Стюардессы аж посинели от злости, а меня главный летчик через десять минут приказал в бизнес-класс пересадить. Да я почти все сюда из загранки притащила! Отснимусь по работе и по отделам «Все для дома» шарюсь. Шмотки не нужны, мне их и так дадут. А вот, гляди, вазочка, она из Мадрида.

Маша схватила меня за руку и повела по квартире, без умолку рассказывая о своих удачных покупках. Через пятнадцать минут я узнала, что раньше на последнем этаже располагалась коммуналка, а на чердаке под крышей жильцы устроили кладовки и сушили белье. Но потом бедным людям повезло, им предоставили отдельные квартиры в Юкино.

— Совсем-совсем близенько от МКАД! Ну, километров вроде двадцать! — восторгалась Маша. — Это правильно! В центре дорого, никакой пенсии бабушкам не хватит, а в Юкине лес, травка и хлеб дешевле. У меня получилась студия с выходом на крышу! О! Красота! Летом мы на воздухе вино пьем. Смотри, ручка для двери итальянская, из особого стекла. Или вон те кружечки, глянь, на подоконнике!

Я машинально повернула голову, увидела круглую жестяную коробку с печеньем и три фарфоровых бокала, стоящие в разных местах. Маша не думала о порядке, она не была, как Алла, педанткой, не ставила кружки в одну линию, не поворачивала их ручками в одну сторону.

— Это из Англии! — хвастливо пояснила хозяйка. — А дальше, на столике…

— Ты дружила с Аллой Константиновой? — остановила я поток болтовни.

— Мы с ней, как пальцы на ладошке! — заявила Медведева. — Я по ней скучаю. Луся сейчас занята спецпроектом, продюсер ей условие поставил: никаких контактов с друзьями! Она снимается в психологической картине, в нее требуют полностью погрузиться! Скоро фильм закончат, Лусенька станет мегазвездой. Но я дала честное слово никому ничего не рассказывать. Режь меня на лапшу, не выдам правды!

— Вы когда-то жили в одной комнате? — предположила я.

Медведева села на диван и картинно скрестила ноги.

— Нет, я снимала квартирку, а у Луси своя была, правда, очень маленькая. Мы вместе учились в театральном, но у меня карьера актрисы из-за внешности не пошла.

— Если уж женщина такой красоты осталась за бортом, то кого же приглашают на съемки! — воскликнула я. — Ты удивительно хороша собой!

Маша кивнула.

— Вот поэтому меня и бортанули. Ролей для меня нет! Как ни старались гримеры, а понятно, я красавица, простую тетку из Медведевой не сделать, российскому кинематографу сейчас нужны чудовища. Но я не в обиде, попала в фэшн-бизнес, там заработки хорошие, люди интересные, по миру катаюсь, мужчины рядом состоятельные. Все случается к хорошему! Актрисе надо роль ждать, выпрашивать ее, никогда не знаешь, выберут на кастинге тебя или другую. Наши преподши в вузе старые, жуткие, головы немытые, шипели:

— Медведева, скромность украшает женщину, посмотри, как одевались великие Серафима Бирман, Ольга Книппер-Чехова, Алла Тарасова. Бери с них пример, смой косметику, заплети косу!

Смехота! И понятно, что они мне завидовали, поэтому двойки ставили и говорили:

— Таланта нет! Зря на тебя время тратим.

А преподы, козлы старые, мне под юбку лезли! Они себя великими считали, думали, что до сих пор мачо, и лапы распускали. Я еле диплом получила. А к Луське не вязались, у нее лицо бумажное.

— Какое? — переспросила я.

Маша засмеялась.

— На нем что угодно нарисовать можно! Наденут на Лусю черный парик, локоны кольцами, кожу темным тоном покроют, губы цвета спелой вишни намалюют, и вот — она цыганка. Приделают светлые косы, прозрачную пудру нанесут, карамельный блеск, получите Снегурочку. Со мной это не прокатит, сквозь любой грим я вылезу.

— Надо понимать так, что Алла не личность? — спросила я.

— Она бумажная, — повторила Маша, — удобная для режиссера. Нет у нее харизмы.

Я решила обратиться к другой теме.

— Вы знали Бочкину?

— Катьку? — скривилась Маша. — Конечно! Они с Луськой вечно вместе ходили, я понять не могла, почему Константинова с такой подружилась!

Маша закинула ногу на ногу и чуть отклонилась назад. Похоже, она долгие часы тренировалась у зеркала, отыскивая наиболее выигрышные для себя позы, и теперь принимает их автоматически.

— Катька была медсестрой, мастером спорта по клизме! Очень противная, она постоянно Лусю подводила.

— Каким образом скромный медработник среднего звена могла навредить успешной актрисе? Может, вы несправедливы к Бочкиной? — подначила я Медведеву.

Маша сбросила с правой ноги туфельку. Обнажилась узкая ступня с тщательно сделанным педикюром.

— Возьмем сумочку! Вон она на стуле. Она из последней коллекции, дорогая, статусная вещь, говорит всем о твоей успешной жизни.

Я возразила:

— Не всегда. Ее мог подарить вам мужчина, с которым вы живете.

Маша привычным движением отбросила назад копну вьющихся волос.