Хотя Артур и нравился Амалии, да к тому же их связывала интимная близость, что могло бы упростить их дальнейшее «знакомство», она не пригласила его к себе в нумер по трем причинам.

Первая, это то, что конверт с деньгами она успела подменить «куклой», и случилось это в тот самый момент, когда галантный Артур потянулся за специально уроненным платком. В данном случае следовало поскорее расстаться, и уж никак не продолжать оставаться вместе.

Вторая причина заключалась в том, что сладкого на сегодня было уже предостаточно. К тому же после успешно съеденного торта наступила сытая слабость и сонливая истома, что уж никак не располагало к любовным страстям и вообще каким-либо телодвижениям. Хотелось быстрее лечь в постельку и понежиться в послеобеденной дреме.

Ну, а третьей причиной служило то, что никакого нумера в отеле «Захер» у Амалии не было, и остановилась она совершенно в другом месте – а вот в каком, «графу Ламберу» знать было совершенно не обязательно…

– Граф де Ламбер?

– Да-а, – Артур недоуменно и с затаенной опаской посмотрел на плотного гражданина явно с военной выправкой. К тому же он постучал в нумер так, как обычно стучат полицианты, прибывшие совершить две вещи: задержание и обыск.

– Я от господина префекта, – сообщил плотный гражданин с военной выправкой, протягивая Артуру конверт. – Здесь то, что вы просили…

– А-а, да, да, – ответил Артур, принимая конверт. – Передайте господину префекту мою искреннюю благодарность.

– Будет исполнено, – ответил плотный гражданин и, откланявшись, ушел.

Артур вскрыл конверт и достал лист бумаги, озаглавленный:

У Д О С Т О В Е Р Е Н И Е

Оно было напечатано на официальном бланке префектуры Вены, скреплено подписью префекта и его печатью и гласило:

«Настоящее удостоверение выдано графу Артуру де Ламберу и свидетельствует о том, что предъявитель сего, граф Артур де Ламбер, утерял свой национальный паспорт, о чем своевременно было заявлено им в префектуру города Вены. Выдано для подтверждения его личности и беспрепятственного проезда во Францию».

Артур, не ожидавший, что столь нужная для него бумага окажется в его руках так скоро, трижды перечитал документ. И рассмеялся. С этого дня маркиз де Сорсо умер. Да здравствует граф де Ламбер!

Теперь в Вене его ничего больше не держало. Проститься с четой Родионовых – и в Ниццу! Там его ждут отдохновение и несомненная свобода. И деньги! Правда, лежат они на имя маркиза де Сорсо, и при получении их ему придется несколько минут все же побыть маркизом. А потом… Потом он спрячет этот паспорт как можно дальше и начнет жизнь сиятельного графа де Ламбера, родственника знаменитого авиатора и российского сенатора – члена Государственного совета.

Насвистывая какую-то мелодию из оперетки, Артур достал из кармана вчерашний конверт и открыл его. Но вместо денег и документов там лежала аккуратно нарезанная газетная бумага. А этого было совершенно недостаточно для получения из банка Ниццы сорока тысяч франков. Правда, там его знали в лицо, но форма выдачи денег требовала наличия документа вкладчика. То есть на имя Артура де Сорсо. Сей же паспорт по-прежнему находился в руках Амалии.

В сердцах чертыхнувшись, Артур начал лихорадочно одеваться, в глубине души все же не надеясь найти Амалию. Да и вряд ли она сообщила ему правду, сказав, что остановилась в отеле «Захер». Однако, чтобы узнать это наверняка, надобно туда сходить. И Артур пошел.

Конечно, никакой Амалии Шульц, пасторской вдовы из Магдебурга, в отеле «Захер» не проживало. Как не было никаких записей еще в нескольких отелях, которые прошел «граф». Что ж, похоже, ему придется немного задержаться в Вене…

Хозяйка меблирашек, вернее, лучших меблированных комнат для приезжих во всем городе, разбудила Амалию, когда еще не пробило восемь утра.

– Вставайте! – Она вошла в квартиру Амалии без стука и тотчас прошла в спальню.

– Что? – не поняла спросонок, что от нее хотят, Амалия.

– Вставайте, – повторила хозяйка. Она была взволнована и недовольна. – Вас хотят немедленно видеть.

– Кто? – зевнула Амалия.

– Местный полицейский комиссар со своим помощником, – не очень вежливо ответила хозяйка.

– Хорошо. – Амалия снова зевнула, хотя зевок этот был уже искусственным и предназначался для хозяйки. Мол, не беспокойтесь, потому как ничего особенного не происходит… – Скажите им, что я через пять минут выйду.

Хозяйка, метнув подозрительный взгляд в сторону Амалии, вышла. Ольга тотчас бросилась к окну, благо снимала она квартиру на первом этаже, но возле окна и у ворот стояли полицейские. Очевидно, комиссар принял все меры предосторожности, чтобы она не сбежала.

Вздохнув, Амалия, а точнее Ольга Григорьевна фон Штайн, принялась одеваться. Мысль, которая билась в ее голове, звучала так: если ее пришли арестовывать, то за что именно? И вообще, что известно о ней полиции Вены?