— Там никого нет, — объявил Шелтон.

— Может быть, они решили продолжить драку на улице? — предположила Кловер.

— Нет, там мы тоже посмотрели.

Мгновение спустя в гостиную вошел Баллард. Он выглядел довольным и был лишь слегка растрепан. Обняв Кловер, он усадил ее на кушетку и, надев сюртук, сел рядом. Шелтон подал ему большую кружку эля, и Баллард принялся неторопливо утолять жажду. Кловер молчала, сгорая от нетерпения.

— Ну? — наконец спросила она, уверенная, что Баллард смакует каждый глоток лишь для того, чтобы досадить ей. — Что случилось и где Томас?

— Я отнес его в дом Сары Марстен. Думаю, она сможет оказать ему медицинскую помощь, — ответил Баллард.

— О, так Томас нуждается в помощи врача?

— Думаю, она ему не помешает. А теперь, милая… — Он поднял брови и пристально посмотрел на нее. — Тебе не кажется, что ты должна рассказать своему мужу, что произошло?

— Думаю, он расстроился из-за того, что я вышла замуж, — ответила она неуверенно, не желая повторять то, что сказал ей Томас.

Баллард продолжал внимательно смотреть на нее.

— Я что, похож на дурака? Я слышал, как вы о чем-то спорили.

— О, я уверена, что тебе это неинтересно, — пробормотала она и, чтобы скрыть смущение, пригубила вина.

— Нет, мне это очень интересно. Ты просила его жениться на тебе? Он изменил свое мнение и решил, что деньги на самом деле не главное?

Теперь, когда Томаса не было, Баллард чувствовал себя относительно свободно. На самом деле он немного испугался, когда Томас ворвался в комнату и открыто дал понять, что возражает против этого брака. Правда, ревность Томаса несколько озадачила Балларда, но он понимал, что не может просто игнорировать соперника. Томас представлял определенную угрозу, и Балларду страстно хотелось вычеркнуть этого типа из жизни Кловер — быстро и навсегда. Потребовалась большая сила воли, чтобы сделать так, как просила Кло, и позволить ей самой поговорить с этим человеком. Баллард понимал, что рискует, ведь Кловер вполне могла оставить его ради Томаса. Теперь, кажется, все было позади. Он продолжал молча смотреть на Кловер, а та, сделав глубокий вздох, с явной неохотой заговорила:

— Деньги по-прежнему значат для Томаса очень много, и он не просил меня выйти за него замуж.

Баллард понимал, что ей не хочется рассказывать правду, но он столь же решительно был настроен докопаться до истины, как она — скрыть ее.

— Этого явно недостаточно, чтобы он потерял голову. Он вряд ли пришел бы сюда, чтобы сказать тебе то, что ты и так уже знаешь. Почему он ворвался в дом и попытался воспрепятствовать нашему браку?

Кловер вздохнула.

— У него были определенные планы в отношении меня. Для воплощения этих планов он даже нашел небольшой домик за городом.

Баллард тихо выругался и тут же пробормотал извинение. Увидев, как потемнели лица Шелтона и Ламберта, он догадался, что они тоже поняли, о чем говорит Кловер. Агнес непонимающе смотрела на свою дочь, и Балларда просто удивляла наивность этой женщины.

— Ты хочешь сказать, что Томас на самом деле собирался помочь нам? — спросила Агнес.

— По-своему, мама, — ответила Кловер.

— Только цена была чертовски высока, не так ли?! — выпалил Баллард, крепко сжав кулаки.

Его переполняло желание отправиться в соседний дом и еще раз поколотить Томаса.

— Боюсь, что я не понимаю, — сказала Агнес.

— Старина Томас не хотел жениться на Кловер, но и отпускать ее тоже не хотел, если вы понимаете, что я имею в виду, мэм, — ответил Баллард. От душившего гнева его голос звучал грубо. — Он собирался превратить Кловер в свою содержанку.

Агнес нахмурилась, осмысливая услышанное. Сначала она сильно побледнела, но уже через несколько секунд стала совершенно пунцовой.

— О, моя дорогая!.. Томас такое задумал? Ты уверена?

Кловер кивнула:

— Он открыто заявил об этом. А когда я отказалась стать его любовницей, он почти обезумел.

Она коснулась разорванного рукава платья. По лицу Агнес было хорошо видно, как она реагирует на происходящее. Ее явно потрясло поведение Томаса. Она не могла вымолвить ни слова и не знала, чем можно было бы оправдать подобное оскорбление. Томас окончательно и бесповоротно пал в глазах Агнес. Это грязное предложение стало гораздо более страшным преступлением, чем разрыв помолвки. Кловер было немного жаль свою мать, ведь ей довольно часто приходилось разочаровываться в людях.

Все молчали, сказать было нечего, и Кловер предложила перейти в столовую, чтобы спокойно насладиться прекрасным обедом, который приготовила Молли. Но как только Кловер заняла свое место рядом с Баллардом, напряжение вернулось.

Она ела копченую ветчину, горячие, намазанные маслом овощи и пышные булочки; пила вино, причем гораздо больше, чем когда-либо в своей жизни. Она понимала, что это не очень разумно, но ей было необходимо снять напряжение. Мысль о первой брачной ночи заставляла ее чрезвычайно волноваться, во рту от этого становилось сухо, и все время хотелось пить. К тому времени, когда они вернулись в гостиную, она почувствовала, что у нее кружится голова. Кловер не знала, догадалась ли ее матушка о состоянии дочери, но Агнес довольно решительно выпроводила ее из комнаты и отправила в спальню, Кловер не удалось даже присесть в гостиной.