— Тогда поторопитесь.

Лейси впопыхах натянула на себя джинсы и свитер, на ходу схватила куртку, пригладила пятерней растрепанные волосы и, выскочив под дождь, поискала его глазами.

Он накачивал в термос воду из колонки. Не взглянув на нее, завинтил крышку и, ни слова не говоря, пошел к тропинке. Лейси почти бежала, стараясь не отставать от него. Счастье еще, что он прихрамывал, но все равно шаги у него были намного длиннее, и Лейси, пока они добрались до берега, успела запыхаться.

Высоко над головой стремительно проносились облака, сильный ветер, как и предсказывал Митч, дул в нужную сторону. И даже осеннее солнце выглянуло на какое-то время из-за облаков. Но Лейси по прежнему опыту помнила, как ведет себя ветер вроде нынешнего. Начавшись утром, он дует весь день, опасно вздымая волны. Ее беспокойство росло.

— Вы уверены, что хотите?.. — рискнула она задать вопрос.

— Чертовски уверен, — отрезал он.

— С таким же успехом можно грести и к Гибралтару, — пробормотала Лейси.

— Гибралтар в другом направлении, — буркнул Митч, забрасывая в шлюпку рюкзак.

— Но смысла столько же.

— В таких обстоятельствах можно плыть хоть куда глаза глядят. Все же лучший выход, чем оставаться здесь. — Повернувшись к ней спиной, он ухватился за корму лодки и столкнул ее с узкой полоски берега в воду. Затем влез в нее, устроился на деревянной скамье и закрепил весла в уключинах. На секунду он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Выражение угрюмое, непроницаемое. Ссадина на лбу еще не прошла и темнела под прядью волос.

— Я не заводила вас, Митч, — держа себя в руках, сказала Лейси. — Я никогда не...

— Забудьте об этом. — Он быстро, будто боялся продолжения, кивнул. — До свидания.

Лейси, сжав губы, тоже кивнула.

— До свидания. Будьте... будьте осторожны.

На скулах у него вздулись желваки. Вроде бы он хотел что-то сказать — или ей показалось? — но промолчал, взялся за весла и начал грести.

Лейси стояла, ломая пальцы и закусив нижнюю губу.

Вернись! — хотелось крикнуть ей. Вернись! Пожалуйста, вернись!

Но она не крикнула. Не могла. Он не любит ее. И вряд ли способен вообще кого-нибудь любить. Так же, как она не способна просить — неважно что.

Лейси смотрела, как он гребет. Смотрела не так, как смотрят, когда провожают кого-то в аэропорту — человек уходит в туннель и скрывается с глаз. Или когда провожаешь на автобус. С полминуты машешь рукой, а потом автобус исчезает из виду.

Митч сильными гребками продвигался в открытое море, а она стояла и смотрела.

Все смотрела и смотрела.

Влажный ветер взлохматил волосы. Она прижала руки к груди, пытаясь прикрыться от холода. Куртка совсем не грела. Митч все махал веслами, вот он миновал поворот бухты и вошел в пролив. Непрерывно, неодолимо отдаляясь от нее. А она все еще стояла и смотрела

Он не вернется.

Наконец он доплыл до мыса, который скрывал из поля зрения пролив, откуда она добиралась, когда плыла обратно с острова Блюберри.

Все к лучшему, сказала себе Лейси. Затем поморгала, чтобы избавиться от мокрой пелены на глазах, сунула руки в карманы и направилась к дому.

Как хорошо остаться одной, воинственно убеждала она себя. Приятно. В тысячу раз свободнее. Даже комната казалась больше. Быстро, не позволяя себе посидеть и подумать, она застелила кровать, вымыла посуду и убрала все следы, напоминавшие о пребывании здесь Митча. Потом с удовлетворением оглядела комнату.

И увидела Джетро. Он лежал на плетеном ковре, умывался и, как показалось Лейси, с упреком смотрел на нее.

— Это он начал, — в неопределенных выражениях объяснила она коту.

Но Джетро только смотрел на нее и продолжал умываться.

Вздохнув, Лейси отвернулась от него и пошла вскипятить себе чай. Подбросив дров, схватила, не глядя, с полки книгу и села читать.

«Отважный капитан». Она захлопнула книгу и поставила ее назад на полку.

На этот раз Лейси тщательно выбирала себе чтение и остановилась на Юлле Гиббонсе, с завидным увлечением описывавшем флору и фауну Новой Англии. Но едва она прочла несколько страниц в главе о диких злаках и травах, как его советы напомнили ей о морской траве, похожей на шпинат, которую она подала на стол к их первому с Митчем обеду.