Впрочем у военачальника имеется огромное количество неотложных дел и помимо того, чтобы ломать голову над загадками далекого прошлого. В первую очередь — воспрепятствовать вездеходам без боя прорваться через долину и уйти в тылы армии, разорять беззащитные поселения княжества. Поэтому перед закончившими работу строителями Найл поставил задачу завалить дорогу крупными каменными валунами.

Если два-три вездеходы еще могли развеять в пыль за полчаса-час, то полсотни валунов вынудят их искать обход — и прорываться через заранее приготовленные ловушки.

Кроме того, армию требовалось кормить. Не только крупой и соленым мясом, регулярно подвозимыми далеко из тыла, но и чем-нибудь более свежим, не успевшим смертельно надоесть. Поэтому полсотни землекопов и полсотни пауков правитель отослал к реке — изготовить сети и заняться ловом рыбы.

И, наконец, следовало подготовить новый рейд на врага. Поэтому Посланник оставил на время загадки эзотерических знаний и очередную ночь посвятил разведке дикарских тылов.

Теперь поселок стоял пустой, как кладка тарантула после зимнего равноденствия. Не было людей, не кудахтали куры, не толкались в тесных загонах мясистые долгоносики. В сарае остались на своих местах высосанные смертоносцами коконы парализованных дикарей, а вот часовые в угловых домах исчезли.

Поначалу Найл подумал, что ставшее бесполезным селение захватчики просто бросили и отступили, но в подобную щедрость ему почему-то слабо верилось.

Не для того они захватывали эти земли и старательно здесь обустраивались, чтобы отступать из них при первых неприятностях. Нет, тут что-то не так…

Посланник прикинул, как поступил бы сам на месте противника. Пожалуй, подготовил бы сюрприз на случай повторного рейда. Поставил капканы или засаду.

Где? Разумеется там, откуда противник заявился в прошлый раз. Дикари не могли не быть хорошими следопытами, и маршрут отряда Найла наверняка успели определить.

Правитель вышел к дому, который две ночи назад был атакован первым, и углубился в лес. Идти приходилось самому, пешком, без помощи коня — поэтому продвигался он медленно, с тревогой оценивая оставшееся до утра время.

Если не успеть найти место ловушки до рассвета, то там, в лагере, кто-нибудь может разбудить заспавшегося одитора, и вся ночь окажется потерянной понапрасну.

Засада обнаружилась где-то на уровне крестьянских полей. Вражеский вожак вполне резонно решил, что новый отряд лазутчиков может пойти другой тропой, но на открытое место показываться не решиться.

Вот дикари и заняли позиции в не очень широкой полосе зарослей между полями и приречными болотами — миновать лесом это место практически невозможно.

Двуногие подготовились со всем тщанием: на деревьях сидели лучники, в схронах за толстыми еловыми стволами лежали на щитах крепкие воины, присыпанные сверху всяким тряпьем — наверное, для тепла; сухими ветками и толстым слоем иголок. Перед засадой правитель нашел добрых полсотни ловушек — несколько самострелов, ловчие петли, обычные деревянные капканы из расщепленных бревен.

Все они также были тщательно замаскированы — сказывался охотничий опыт дикарей. Не происходи все это в Ночном мире, даже Найл попался бы раза три или четыре.

— Ждите-ждите, — по яркому хитиновому доспеху из надкрыльев долгоносика Посланник нашел вождя вражеского отряда и присел перед ним. А мы знаешь, что сделаем? Мы не поленимся, и проползем во-он там, по полю. Вы отсюда ничего и не увидите, и не услышите.

Разумеется, дикарь его не слышал, таращась в ночную тьму. Наверное, не надеялся на бдительность часовых в предрассветные часы, и решил понаблюдать сам.

— Смотри-смотри, — выпрямился Найл, потянулся до хруста в позвоночнике и проснулся.

Первое, что сделал Посланник, встав с постели — это помянул недобрым словом графа де Сен-Жермен и повесил на пояс кошелек с полусотней золотых.

Если так пойдет и дальше, то за пару недель содержимое войскового ящика перекочует прямиком в глухомань средневековой Европы.

Умывшись, правитель прогулялся по росе за лес, отдал Стиву приказ поднимать воздушный шар, вернулся и уселся спиной к частоколу на бруствере, подставляя тело лучам теплого утреннего солнца. Армейские кашевары уже успели запалить свои котлы и дразнили проголодавшихся за ночь воинов ароматом мясной каши.

— Вы здесь, господин, — нашел командующего армией Поруз и остановился перед ним. Кажется, ночь прошла спокойно.

— Мне не нравится термин «кажется», шериф, — опустил на него ленивый взгляд разомлевший от тепла правитель. Что случилось?

— Не хватает полутора сотен землекопов, господин, — виновато сообщил шериф. Дезертировали.

— Значит, князь здорово сэкономит на дворянских званиях, — пожал плечами Найл. В душе правителя не дрогнуло ни одной ниточки: траншеи готовы, ловчие ямы тоже. Будут находиться землекопы рядом с ними, или отправятся по домам, теперь особого значения не имело. Решили не рисковать ради личного дворянства — их дело.