– Да, я, наверно, ошиблась, – поникла девчушка.

«А если и не ошиблась – что толку? – раздосадованно подумал Полуянов. – Если б я действительно мог ей фотографию предъявить…»

Еще один день, считай, пропал. А к разгадке они так и не приблизились.

На следующий день

Ничто не предвещало дождя. Небо ночное накануне пестрело звездами, ветер обвевал теплом, по местному радио бодрым голосом обещали, что «завтра, как обычно, плюс тридцать и солнце». Однако утром Надя проснулась от холода и оглушительного стука.

– Что это? – спросонья хрипло спросила у Полуянова.

– Дождь. Капли по отливу грохочут.

Стихия разбушевалась всерьез: брызги залетали в окно, занавески развевались на ветру.

– Может, закроем? – Надя поежилась под тоненькой простынкой.

Еще и гром ударил набатом, звякнули стекла.

Дима выбрался из постели. Выглянул в окно, подставил лицо под дождь.

Митрофанова, как всегда, залюбовалась его фигурой атлета.

– Красота, настоящий потоп! – оценил Полуянов.

Но окно закрывать не стал – принес из шкафчика в коридоре одеяло. Пользовались им, кажется, редко, а не стирали вообще никогда: пыль поднялась столбом.

– Клопы сейчас выбегут, – предрекла Надя.

И журналист отшвырнул покров. Расплылся в улыбке:

– Тогда я тебя сам согрею!

Пантерой прыгнул в постель, навалился, впился в губы нахальным, не шибко ласковым поцелуем.

И хоть Надя и не любила спонтанной, спросонья страсти, сегодня с наслаждением прижалась к его прохладному сильному телу.

А когда они, усталые, откинулись на подушки, уже и дождь закончился. Серое небо почти мгновенно расцветилось солнечными красками, воздух начал наливаться жарой, с улицы послышались голоса, визг малышни, дорвавшейся до луж.

– Но море, наверно, грязное будет, – задумчиво произнесла Надя.

– А ты куда-нибудь на экскурсию съезди, – предложил Дима. И поспешно добавил: – Только не в Стамбул. Куда-нибудь недалеко.

– А работа по твоему делу?! – возмутилась она.

– Ох, Надька. В тупике пока наше дело, – пробурчал Полуянов. – Тычемся, словно в глухую стену. Ситуация очевидная – только доказательств никаких. И куда дальше идти – непонятно.

И твердо произнес:

– Но я обязательно что-нибудь придумаю. И задание тебе дам. Завтра уж точно. А пока отдыхай.

И умчался.

А Надя вытащила из чемодана очередные итальянские шорты.

Для экскурсии, решила, подойдут камуфляжные, с множеством карманов. Расцветила наряд изумрудного цвета шелковой кофточкой, волосы скрепила черепаховой заколкой. Вместо шлепок надела кожаные босоножки без каблука, пляжную сумку сменила на рюкзачок – настоящая стала походница, хоть сейчас прыгай в открытый джип и отправляйся в трекинг по местным горам. А может, в Абрау-Дюрсо поехать, на дегустацию шампанских вин? Или в Геленджик?

Колоритный горец, который караулил стенд с рекламой экскурсий, сразу почуял в ней потенциальную клиентку и начал соловьем разливаться. Край богатый, интересных мест, вещал, много. Закажи две поездки – получишь скидку, заплати за три – четвертая бесплатно. И действительно, он умел уговаривать: Наде уже и на страусиную ферму хотелось, и дольмены посмотреть, и на лошадях по горам покататься. Еще минута сладких речей – и погрязла бы, вместо моря каждый день на новую экскурсию стала б ездить. Но тут услышала:

– Рустам, отвянь от девушки.

Вскинула голову: опять Женя! Расхохоталась:

– Все-таки ты за мной следишь!

А тот с самым невинным видом руками разводит:

– Клянусь: с работы иду! Я дождь на пляже снимал.

И немедленно взялся корректировать Надины планы:

– На страусиную ферму и не думай, там две чахлые птички в ржавых загонах. Дольмены – скучища…

– Эй, дорогой! – рассердился зазывала. – Ты мне бизнес не ломай!

А Женя заговорщицки подмигнул Надежде:

– Слушай. Я сегодня свободен. Хочешь, я тебе индивидуальную экскурсию устрою?

– И не думай. Завезет в лес и снасилует! – возмущенно воскликнул джигит.

А Женя продолжал уговаривать:

– Поехали, а? Я тебе и горы наши покажу, и дольмены.

Надя растерялась. Отказывать фотографу было неудобно, но и ехать с ним, почти незнакомым человеком, – страшновато. Хотя… у нее опыт общения с мужчинами, конечно, небогатый. Но она всегда чувствовала: можно ли поклоннику доверять. И по поводу Жени ей казалось: да, он немного странный. Непонятно, почему прицепился к ней. Но вреда – точно не причинит. А откажешься – очень обидится. Вон какую рекламу развел.