– Следы!
– крикнул в микрофон Михаил Титлов - командир самолета.
Радист и я бросились в кабину пилотов, откуда был хороший обзор, Ни в первое мгновение, ни в следующее мы не поверили Михаилу Алексеевичу. Это казалось немыслимым...
...Двухмоторный самолет уже более четырнадцати часов курсирует над просторами Северного Ледовитого. Наша задача - выяснить, как распределяются льды в океане. На основании этих данных можно будет предсказать условия плавания для караванов судов.
Неожиданно мое внимание привлекла странная полоса, которая легкими штрихами пересекала ледяное поле, проплывающее под нами. Приподняв светофильтры, я стал внимательно вглядываться в эти полосы...
– Следы!
– Возглас командира оторвал всех от привычных занятий. Члены экспедиции устремились в кабину пилотов.
Машина шла на небольшой высоте. Цепочка следов промелькнула гак быстро, что мы увидели позади самолета в снежном мареве полярного дня лишь нечеткую полоску. Ее можно было принять за трещину, вдоль которой прошел белый медведь в поисках нерпы.
– Разыграть вздумали, - разочарованно протянул всегда немного скептически настроенный радист Герман Потарушин.
– Нет, точно следы, - недоуменно ответил самому себе второй пилот Афинский.
Титлов, прищурившись от напряжения, вновь старательно выводил машину на нечеткую 'полоску следов, чтобы рассмотреть ее как следует,
– Правда, следы!..
– еще раз подтвердил командир.
– Показалось, - вздохнул Потарушин.
– Мы же так далеко от материка и в трехстах километрах от Диксона. Ни одного сигнала бедствия в этот месяц не было, С неба, что ли, люди свалились? Марсиане?
Мы перешли на бреющий полет над вершинами торосов.
– Смотрите, вот они, "марсиане", левее голубого тороса!
– крикнул Титлов.
По заснеженным льдам вились следы - очевидно, шли двое с нартами. Теперь без сомнения можно было оказать - шли люди. И шагали они как люди следы их тянулись бесконечной синусоидой, потому что люди не могут ходить строго по прямой, как, например, белые медведи, и белые медведи не тащат за собой нарты. И видимо, один из людей покрепче или помоложе, потому что следы упорно оттягивало вправо, в сторону океана. Это делалось вряд ли нарочно.
Вдруг за очередной грядой торосов следы пропали. Под нами было чистое заснеженное поле.
– Что за чертовщина?
– пробурчал Титлов.
– Проглядели, - сказал я.
– Люди, видимо, спрятались в торосах. Курс обратный!
Титлов развернул машину, Мы снова прошли над грядой торосов. Следы обрывались в изломах льда.
– Они почему-то прячутся от нас!
– проговорил Афинский.
Мы переглянулись. Такое совсем не вязалось с представлениями об Арктике и полярниках. Люди прячутся от людей, оказавшись среди океана, в сотнях километров от населенного пункта!
– Садимся?
– предложил я Титлову.
Садиться на океанский лед - предприятие рискованное. Одиночный самолет, без страховки другим, да еще на колесах!
Я пожалел о сорвавшемся слове, но люди... Ведь одни в океане!
Титлов внимательно посмотрел на меня и молча кивнул головой.
– Осмотрим вон то ледяное поле, прикинь, размеры, толщину заснеженности.
Состояние льдины делало посадку возможной. Смущали колеса: как они поведут себя на заснеженной льдине? Сбросили дымовую шашку для определения ветра и ориентировки. Шурша покрышками, самолет мягко пробежал по льду и остановился. Выскочили и осмотрелись. Лед крепкий и надежный.
– Пойдем, - сказал Титлов.
Пошли. До той гряды торосов было более километра.
Метрах в трехстах от торосов остановились.
Обитатели торосов молчат. Мы тоже. Подождали, подождали, наконец Титлов крикнул:
– Кто вы?
Не ответили.
Афинский повторил тот же вопрос по-английски. Молчание.
Мороз был крепкий, с ветерком нам в лицо.
– Отвечайте!
– снова крикнул Титлов.
– Отвечайте, черт возьми, кто вы?!
– Пошто лаешь?
– донеслось из-за торосов.
– А пошто молчите?
– Кто вы такие?
– спросили из-за торосов.
– Ну уж это наглость, - пробурчал Потарушин, человек весьма чувствительный к вопросам субординации и вежливости.
– Летчики советские!
– крикнул кто-то из нас.
– Выходи один. Поговорим.
Мы переглянулись.
– Иду?
– взглядом спросил я Титлова.
Тот кивнул.
Я поднялся. Когда я прошел шагов десять, из-за торосов навстречу мне вышел невысокий русобородый мужчина. Я внимательно приглядывался к нему. Он двигался вразвалку, как ходят люди, привыкшие к тяжелому физическому труду, крепко ступал на ноги.