Стихотворения
Читать

Стихотворения

Стихи и поэзия

:

поэзия

.
1990 г.
Аннотация

Борхес Х.Л. 'Стихотворения' (Перевод с испанского и послесловие Бориса Дубина) // Иностранная литература, 1990, № 12, 50–59 (Из классики XX века).

Вошедшие в подборку стихи взяты из книг «Творец» (“El hacedor”, 1960), «Другой, все тот же» (“El otro, el mismo”, 1964), «Золото тигров» (“El oro de los tigres”, 1972), «Глубинная роза» (“La rosa profunda”, 1975), «Железная монета» (“La moneda de hierro”. Madrid, Alianza Editorial, 1976), «История ночи» (“Historia de la noche”. Buenos Aires, Emec'e Editores, 1977).

The Thing I am [1]

Не помню имени, но я не Борхес (Он в схватке под Ла-Верде был убит), Не Асеведо [2] , грезящий атакой, Не мой отец, клонящийся над книгой И на рассвете находящий смерть, Не Хейзлем, разбирающий Писанье, Покинув свой родной Нортумберленд, И не Суарес перед строем копий. Я мимолетней и смутнее тени От этих милых спутанных теней. Я память их, но и другой, который Бывал, как Данте и любой из нас, В единственном немыслимом Раю И стольких неизбежных Преисподних. Я плоть и кровь, невидимые мне. Я тот, кто примиряется с судьбою, Чтоб на закате снова расставлять На свой манер испанские реченья В побасенках, расходующих то, Что называется литературой. Я старый почитатель словарей, Я запоздалый школьник, поседевший И постаревший, вечный пленник стен, Заставленных слепой библиотекой, Скандирующий робкий полустих, Заученный когда-то возле Роны, И замышляющий спасти планету От судного потопа и огня Цитатой из Вергилия и Федра. Пережитое гонится за мной. Я — неожиданное воскрешенье Двух Магдебургских полушарий, рун И строчки Шефлеровых [3] изречений. Я тот, кто утешается одним: Воспоминаньем о счастливом миге. Я тот, кто был не по заслугам счастлив. Я тот, кто знает: он всего лишь отзвук, И кто хотел бы умереть совсем. Я тот, кто лишь во сне бывал собою. Я это я, как говорил Шекспир. Я тот, кто пережил комедиантов И трусов, именующихся мной.

1

Каков я есть (англ.) — реплика из комедии Шекспира "Конец — делу венец", акт IV, сцена 3 (перев. П. А. Каншина), которую Борхес в специальном примечании сопоставляет еще и с библейскими словами Бога о себе: "Я есмь Сущий" (Исход, 3, 14). (Здесь и далее — прим. перев.)

2

Асеведо, Хейзлем, Суарес — предки поэта.

3

Иоганнес Шефлер (1624–1677) — немецкий поэт-мистик, известный под именем Ангелус Силезиус, автор книги стихотворных изречений "Херувимский странник".

Буэнос-Айрес

Когда-то я искал тебя, отрада, Там, где сходились вечер и равнина, И холодок от кедров и жасмина Дремал в саду за кованой оградой. Ты был в Палермо [4] — родине поверий О днях клинка и карточной колоды И в отсветах пожухлой позолоты На рукояти молотка у двери С кольцом на пальце. След твоей печати Лежал в дворах, спускающихся к югу, В растущей тени, ползавшей по кругу И медленно густевшей на закате. Теперь во мне ты, ставший потайною Моей судьбой — всем, что уйдет со мною.

4

Палермо — предместье Буэнос-Айреса, квартал картежников и бандитов.

Воспоминание о смерти полковника Франсиско Борхеса (1833–1874)

Он видится мне конным той заветной Порой, когда искал своей кончины: Из всех часов, соткавших жизнь мужчины, Пребудет этот — горький и победный. Плывут, отсвечивая белизною, Скакун и пончо. Залегла в засаде Погибель. Движется с тоской во взгляде Франсиско Борхес пустошью ночною. Вокруг — винтовочное грохотанье, Перед глазами — пампа без предела, — Все, что сошлось и стало жизнью целой: Он на своем привычном поле брани. Тень высится в эпическом покое, Уже не досягаема строкою.

Музыкальная шкатулка

Японская мелодия. Скупая Клепсидра, одаряющая слух Незримым золотом, тягучим медом Бессчетных капель с общею судьбой — Мгновенной, вечной, тайной и прозрачной. Боишься за любую: вдруг конец? Но звуки длятся, возвращая время. Чей храм и палисадник на холме, Чьи бденья у неведомого моря, Какая целомудренная грусть, Какой умерший и воскресший вечер Их в смутное грядущее мне шлют? Не знаю. Все равно. Я в каждой ноте. Лишь ей живу. И умираю с ней.

Восток

Рука Вергилия минуту медлит Над покрывалом с ключевой струей И лабиринтом образов и красок, Которые далекий караван Довез до Рима сквозь песок и время. Шитье войдет в строку его "Георгик". Я не видал, но помню этот шелк. С закатом умирает иудей, К кресту прибитый черными гвоздями По воле претора, но род за родом Несчетные династии земли Не позабудут ни мольбы, ни крови, Ни трех мужчин, распятых на холме. Еще я помню книгу гексаграмм [5] И шестьдесят четыре их дороги Для судеб, ткущих бдения и сны. Каким богатством искупают праздность! И реки золотых песков и рыбок, Которыми Пресвитер Иоанн [6] Приплыл в края за Гангом и рассветом [7] , И хайку, уместившийся в три стиха Звук, отголосок и самозабвенье, И джинна, обращенного дымком И заключенного в кувшин из меди, И обещанье, данное в ночи. Какие чудеса таит сознанье! Халдея, открывательница звезд; Фрегаты древних лузов, взморье Гоа [8] . Клайв [9] , после всех побед зовущий смерть, Ким [10] рядом с ламой в рыжем одеянье, Торящий путь, который их спасет. Туманный запах чая и сандала. Мечети Кордовы, священный Аксум [11] И тигр, который зыбится как нард. Вот мой Восток — мой сад, где я скрываюсь От неотступных мыслей о тебе.

5

Книга гексаграмм — «Ицзин» — гадательная книга древнего Китая.

6

Пресвитер Иоанн — персонаж средневековых легенд, основатель мифического царства на Востоке.

7

За Гангом и рассветом — измененная цитата из X сатиры Ювенала, ранее мелькавшая в рассказе Борхеса «Человек на пороге».

8

Гоа — область на западном побережье Индии, центр португальских владений на Востоке в эпоху Возрождения.

9

Роберт Клайв (1725–1774) — английский военачальник, заложивший основу британского господства в Индии, первый колониальный губернатор Бенгалии.

10

Ким — герой одноименного романа Редьярда Киплинга.

11

Аксум — древнее царство на территории нынешней Эфиопии.

Олав Магнус (1490–1558)

Создатель этой книги — Олав Магнус [12] , Священник, верный Риму в грозный век, Когда весь Север обратился к Гусу, Уиклифу [13] и Лютеру. Расставшись С Большой Медведицей, по вечерам, В Италии, он находил отраду, Творя историю своих краев И дополняя россказнями даты. Однажды — лишь однажды! — я держал В руках ту книжицу. Года не стерли Пергаментный старинный переплет, Курсив, неотразимые гравюры На меди и добротные столбцы Латыни. Помню то прикосновенье. О непрочтенный и бесценный том, Твоя недосягаемая вечность Тем временем вступила в Гераклитов Поток, опять смывающий меня.

12

Олав Магнус (1490–1558) — шведский церковный деятель, католический священник, после 1523 г., в связи с победой Реформации, — в изгнании в Риме, где среди прочего написал «Историю народов Севера».

13

Джон Уиклиф (1324–1384) — английский богослов, предшественник Реформации, переводчик Библии.

Луису де Камоэнсу

Года без сожаления и мести Сломили сталь героев. Жалкий нищий, Пришел ты на родное пепелище, Чтобы проститься с ним и жизнью вместе, О капитан мой. В колдовской пустыне Цвет Португалии полег, спаленный, И вот испанец, в битвах посрамленный, Крушит ее приморские твердыни. О, знать бы, что у той кромешной влаги, Где завершаются людские сроки, Ты понял: все, кто пали на Востоке И Западе земли, клинки и флаги Пребудут вечно в неизменном виде В твоей вновь сотворенной «Энеиде».

К немецкой речи

Кастильское наречье — мой удел, Колокола Франсиско де Кеведо, Но в нескончаемой моей ночи Есть голоса утешней и роднее. Один из них достался мне в наследство — Библейский и шекспировский язык, А на другие не скупился случай, Но вас, сокровища немецкой речи, Я выбрал сам и много лет искал. Сквозь лабиринт бессонниц и грамматик, Непроходимой чащею склонений И словарей, не твердых ни в одном Оттенке, я прокладывал дорогу. Писал я прежде, что в ночи со мной Вергилий, а теперь могу добавить: И Гёльдерлин, и «Херувимский странник». Мне Гейне шлет нездешних соловьев И Гёте — смуту старческого сердца, Его самозабвенье и корысть, А Келлер [14] — розу, вложенную в руку Умершего, который их любил, Но цвета этой больше не увидит. Язык, ты главный труд своей отчизны С ее любовью к сросшимся корням, Зияньем гласных, звукописью, полной Прилежными гекзаметрами греков И ропотом родных ночей и пущ. Ты рядом был не раз. И нынче, с кромки Бессильных лет, мне видишься опять, Далекий, словно алгебра и месяц.

14

Готфрид Келлер (1819–1890) — швейцарский немецкоязычный писатель, автор романа «Зеленый Генрих».

в официальном магазине Литрес