В "Ледяном плену" нет метро, а большая часть событий книги происходит на борту атомной подводной лодки, на которой главная героиня и команда, членом которой она является, пересекают полмира.
Игорь Вардунас
Ледяной плен
ПРОЛОГ
Хрррзвиу-у… ш-ш-ш…
…ан Грозный», как слышите меня? SOS! Просим помощи. Повторяю, SOS! Просим помощи!
Мы у ледника Амундсена. Самим не выбраться.
Координаты: 85°35'0'' южной широты и 159°00'0" западной долготы. Говорит «Иван Грозный», как слышите меня? SOS! Просим помощи. Повторяю, SOS! Просим помощи!
Мы у ледника Амундсена. Самим не выбраться…
Не знаю, как отключить этот сигнал, поэтому оставляю сообщение. Из всего экипажа в живых остались только я и старший механик. Страшно об этом говорить. Будто все произошло не со мной. На что я надеялась… Что, несмотря ни на что, найду родителей? На другом конце света? Спустя столько лет? Глупо… А что мы оставили себе в этом мире кроме надежды? Только осколки… И смерть. Я должна была попытаться.
Вадим серьезно ранен. Не знаю, сколько еще протянем. Если окажется, что заражены, попытаемся взорвать реактор. После того, что произошло, смерть - это не страшно. Если вы принимаете этот сигнал, значит, у нас не получилось и лодка еще цела. Умоляю, не пытайтесь нас искать! Две жизни в обмен на жизни уцелевшего человечества – хоть в первый раз сделаю что-нибудь полезное. Нельзя, чтобы эта зараза вышла из ледников. По крайней мере, пока нет противоядия.
Вот и все. Глупо о чем-то жалеть. Валерия Беркова, последний член экспедиции к антарктическому материку.
Конец св…
ГЛАВА I НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
Из вентиляционной шахты медленно лилась музыка. Тихо. Едва слышно. Чарующие звуки, пробиваясь сквозь наполняющий ствол шахты гул, причудливо сплетались, то набирая силу, то растворяясь в густом воздухе подземелья. Мелодия была настолько проста и красива, что Лере неоднократно хотелось тихонько подпеть, но только очень-очень тихо, чтобы не дай бог не разрушить эту хрупкую, непонятно, где зарождающуюся гармонию.
Природу доносящегося из шахты звука было трудно определить. С одной стороны его могли создавать потоки воздуха, струящиеся через многочисленные отверстия в стенках колодца. Но иногда до задравшей голову девушки долетали настолько четкие переливы и аккорды, будто на другом конце шахты работал магнитофон или приемник. Лера даже изредка представляла себе, как ветхий дедушка или, что намного интереснее, какой-нибудь рослый красавец, подойдя к краю колодца там наверху, ставит на пыльный пол магнитофон и включает его. И так они и сидят на разных концах тоннеля, каждый думая о чем-то своем, пока не приходит время прощаться.
Думала Лера и о другой причине появления звука, но датчик в ее дрожащих от волнения руках, который она как-то захватила с собой, молчал с партизанской стойкостью и девушка понемногу успокоилась. Хотя чего не бывает в этом новом мире, который вот уже двадцать лет был поставлен с ног на голову. Лера иногда слышала, как забредающие с поверхности редкие караванщики рассказывали о жутких вещах, которые видели в местах вообще нетронутых радиацией. Правда, доверия к россказням разморенных сивухой подозрительных немытых мужиков у девушки особенно не было.
Музыка была похожа на те самодельные колыбельные, которыми по вечерам баюкала своего первенца путающаяся в словах соседка Зина. Изгнанное под землю человечество медленно теряло облик и забывало свой язык. Слушая тихий голос из-за стены, Лера всегда вспоминала маму.
В доносившейся из тоннеля мелодии не было слов. Затаив дыхание, Лера неоднократно пыталась представить, о чем могли бы рассказать эти чарующие звуки. О королях и принцессах, о которых она когда-то с трудом прочитала в упрямо рассыпающейся на страницы обгоревшей книге? О любви? О мире, которого больше нет?
Несколько раз она попыталась подпеть, но вышло настолько нескладно и грубо, что Лера испугалась и, прикусив язык, дала себе зарок молчать. С тех пор она просто приходила сюда, перед этим обязательно проверив, чтобы никто за ней не следил, тихонько садилась на торчащий из стены кусок вытертой ее джинсами арматуры и слушала, слушала…
Папа и мама тоже приходили с ней. И как всегда они с любовью смотрели на нее с неумолимо тускнеющей фотокарточки, обнимая трехлетнюю малышку с огненно рыжими волосами. Теперь малышка выросла, превратившись в стройную девушку с большими зелеными глазами, на острых плечах которой мешком висела матросская тельняшка. А родители так этого и не увидели. Биологи по профессии они были приглашены в какую-то важную экспедицию в Антарктиду, а через два месяца с ними пропала связь. Это было незадолго до Катастрофы.
Всего за несколько часов человечество вынесло себе приговор и лично привело его в исполнение, нажатием пары кнопок просто подведя черту. И все мигом закончилось. Войны, суета. История. В одно мгновение закончилось бессчетное количество жизней. Закончилась бессмысленная грызня за место под солнцем. Таким ярким, похожим на румяную дольку апельсина… От всего этого остались только названия, да горстка призрачных воспоминаний, с каждым годом все дальше виновато отодвигающихся в темный угол сознания. И выхода больше нет. Закончился МИР, на смену которому пришел всеобщий, всепоглощающий кошмар. Страшный сон, от которого невозможно проснуться. По крайней мере Лера была уверена, что ее жизни точно не хватит чтобы дождаться того момента, когда можно будет подставить лицо теплому полевому ветру и посмотреть на облака своими глазами, а не через поцарапанные стекла респиратора.