Взялась приготовить яичницу, «как в Лондоне» – с сыром, помидорами и (о ужас!) тертым огурцом. Сама сварила кофе. Славик расслабленно сидел на кухонном уголке, почесывал живот, зевал будто сытый помоечный котяра и наслаждался жизнью: если в доме появилась женщина (пускай и внезапно!), значит, теперь квартира окончательно обжита…

Вот не думал, что так получится. С первого раза, ничего себе…

Занявшаяся хозяйством Алёна щебетала, бойко рассказывая обо всем на свете – о ценах в Англии и России, поругивалась на бестолковых стюардесс «Аэрофлота» (надо же, в Питер она летела бизнес-классом, хотя осталась фактически без копейки), сравнила лондонское и питерское такси, заметила, что ей не понравились краснорожие менты (так и выразилась!) из Скотланд-Ярда, и насколько рада была увидеть Наталью и Серегу в аэропорту – настоящие друзья!..

Поели. Славик молчал и улыбался. Улыбаться он умел на редкость обаятельно – улыбка говорила обо всем, недаром Гончаров употребил по отношению к Славику слово «искренний». Так на самом деле и было.

– Я объелась, – заявила Алёна, причем не лукавила: она и впрямь съела много, по своим меркам. – Покушал? Сытый?

Славик удовлетворенно кивнул. Следуя обычаям даниров, следовало бы громко рыгнуть, но в ХХ веке такое одобрение стряпне не принято.

– Пошли? – Алёна хихикнула, будто хитрый ребенок, выпрашивающий конфету.

– Куда?

– Как ты это называешь? На букву «т»?

– Не вопрос…

Утихомирились они только к пяти утра. И заснули с взаимным ощущением полнейшей умиротворенности. Алёна, уже полусонно, спросила:

– Слав, ты ведь не боишься?

– Чего?

– Всего… Этого. Про что Владимир Платонович говорил. Дверь, Грау?..

– Нет. Мне пофиг.

– Тогда и мне тоже… А ты крут, верно говорят, что русские мужики лучше всех.

– Это кто говорит?

– На английский сайтах знакомств так пишут секс-туристки…

– Еще раз на такой сайт залезешь, дам подзатыльник.

– Убьешь ведь, вон ручищи какие… Давай спать?

– Давай.

Заснули мгновенно. Оба.

Навалились привычные заботы: отпуск закончился, Славик отправился в родной цех на Сызранскую и тут же выяснил, что работы мало – проклятущий кризис, некоторые стройки заморожены, соответственно и теплопункты почти не востребованы. Директор разводил руками, говорил, что зарплаты по понятным причинам урезаны, а рабочим следовало бы поискать совмещение. Три рабочих дня из пяти цех простаивает, а в оставшееся время станки используются считанные часы.

– …А ты что думал? – сказал Серега. – Производство, считай, встало, ситуация может выправиться только в январе или к началу весны. Придется и на самом деле идти к тебе в ассистенты. Древнеисландский словарь распечатай, займусь самообразованием.

– По этим вопросам – к Алёне. Все-таки специалист.

– Как она, кстати?

– Значительно лучше, – уверенно ответил Славик. – Заходите вечером в гости…

В городе было не слишком тревожно и уныло, с кошмарными девяностыми годами не сравнишь, но все равно кризис чувствовался: цены на продукты и транспорт ползли вверх, пенсионеры в магазинах опять начали поругивать власти (впрочем, до обычной лет десять назад площадной лексики в адрес «дерьмократов» не доходило). Вспомнилось, что Питер в 1998 году выглядел совсем мрачным, грязным и неухоженным, в воздухе висело ощущение тотальной безнадежности – как раз тогда Славик уходил в армию, и там было сытнее, чем на гражданке. Сейчас многое изменилось, метут улицы, полным-полно предновогодних огней, люди смотрят куда веселее.

Если пережили девяностые, то на нынешний кризис – плюнуть да растереть. Выкрутимся.

Особенно если вспомнить о ячейке в «Альфа-банке».

Раз уж появилось много свободного времени, использовать его надо рационально. Постоянно сидеть дома не хочется, почему бы не устроить загородную прогулку? Тем более что Алёна на улицу практически не выходит – до магазина и обратно. Надо менять образ жизни на более активный.

Славику нравилось, что новая подруга, в отличие от большинства прежних, и думать не думает о «серьезных отношениях», у Алёны другое мировоззрение – понимает, что в этой сфере «обязательства» могут быстро разрушить уютную психологическую связь между людьми. Любовью они занимались по три-четыре раза на дню, непринужденно и с романтической легкостью – на кухне, в душе, да где угодно, едва возникало желание. Ни единого раза не повысили друг на друга голос, полная совместимость: Славику нравилось все, что делала и говорила Алёна, равно и наоборот – бывшая лондонская бизнес-леди наконец-то получила от мужчины то, что нельзя ожидать от пригламуренных офисных метросексуалов: умеренную брутальность, интерес к тебе, как к человеку, а не пути продвижения по службе через постель, и открытую душу простого парня без лишних амбиций и тараканов в голове.

То, что Славик нежданно-негаданно стал аргусом и коснулся фантастической тайны, отошло на второй план. Многие другие тоже занимаются необычным делом: служат в спецназе, летают в космос или управляют адронным коллайдером в Женеве. Ничего особенного.

– Завтра встанем рано, – предупредил Славик. – С тебя бутерброды и термос с кофе, возьмем с собой, перекусить… Поедем дышать свежим воздухом, как раз снег выпал.

– Куда? В Павловск? Петергоф?

– В Репино. – Перед Славиком на миг встал образ Гончарова, советовавшего не приближаться к даче, но ведь существует разница между «просто посмотреть» и «потрогать руками»? Вот и посмотрим. – На залив.

– Залив? – Алёна скептически хмыкнула. – Думаешь, я забыла о второй Двери? Ох, нарвемся…

– Постараемся не нарваться. Обойдем вокруг, глянем, что происходит. Владимир Платонович сказал, будто дача и участок проданы, вроде бы там должно начаться строительство. Не знаю, что именно мы увидим, но я чувствую… Зов, наверное. Дверь притягивает.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– По-моему, гораздо проще сходить на ту сторону прямиком из квартиры. Возьмешь меня в следующий раз туда? Это же уму непостижимо – настоящий девятый век с самыми настоящими древними скандинавами и славянами! Черт с ними с норманнам, про них сохранилась тьма-тьмущая аутентичной литературы, саги, сказки, генеалогии, а для славян это – темные века, никаких источников… Огромный пласт утерянной культуры, начиная от языка, заканчивая обрядами и устными преданиями! Да за такой материал все до единого университетские слависты душу продадут!