На этот раз Даша промолчала.

Павел, оставшись один, пошел в оранжерею – успокоиться.

Вошел и тут же услышал испуганный шорох, который моментально затих.

– Кто тут? – спросил Павел.

Молчание, тишина.

– Да ладно, никого не трону, никому ничего не скажу!

Почему Павел догадался сказать о соблюдении тайны, он и сам не знал, но не ошибся. В углу, где росли деревца гинкго билоба, что-то зашевелилось, и вышли двое – охранник, имени которого Павел не помнил, краснолицый, с седыми, сплошь белыми, волосами, неуклюжий, корявый, лет пятидесяти. А за ним, застегивая халат, глядя в сторону, смущенно выходила тетя Лида.

– Мы тут это… О, господи… – сказала тетя Лида и, закрывая лицо руками, выбежала.

– Почему не у ворот? – спросил Павел охранника – впрочем, не строго.

– Сменился, домой собираюсь… И вот… Задержался… Вы в самом деле, не говорите. Дело такое…

– Я уже обещал. Иди, не бойся.

Охранник ушел.

Вот ведь тоже, подумал Павел. Охранник – коряга корягой, тетя Лида вечно с грязью под ногтями, ни кожи, ни рожи, прости господи, одни морщины, а – понежничать захотелось, помиловаться. Может, у них даже и любовь?

Охраннику, между прочим, лет на пятнадцать меньше, чем тебе, просто старо выглядит. Да и тетя Лида, которую ты почему-то сразу начал звать именно так (и она не поправляет), намного ли старше тебя? Может, даже и ровесница, а не исключено, что и младше.

Одно из двух: либо ты хорошо сохранился, либо неадекватно себя воспринимаешь.

Второе вероятнее.

Ну и пусть.

Даша отрабатывала свадебные заказы, которые набрала на месяц вперед, хотя другие, более важные и серьезные дела, требовали ее участия. Надо будет кого-то еще нанять специально для свадеб, думала она.

Сегодня самая тупая и черновая работа, книга «лав-стори», где можно было пофантазировать, уже сделана, теперь снимается непосредственно процесс: подъезд кортежа, шествие по лестнице к дверям, регистрация, торжественный выход, невесту осыпают цветами, а потом наиболее тяжелое: массовый жор, пой и ор, то есть свадебное застолье.

Подъехал белый лимузин, вышли жених с невестой. Жених был пузат, толстощек, лет за сорок. Невесте, наверное, восемнадцать, но умелые сарынские визажисты состарили ее, как могли (не нарочно, а стараясь, чтобы красивше). Подъехали и другие машины, высыпали и засуетились, загомонили родственники и близкие. Жених был на полголовы ниже невесты – возможно, из-за ее каблуков. Да еще высокая прическа с маленькой короной из желтой фольги добавляла роста. Все топтались, переминались, поправляли одежду, ждали, когда позовут. Наконец из дверей вышла служительница в парчовом платье с кистями, кто им только придумывает эти фасоны в стиле портьер позапрошлого века, и махнула рукой. Жених поднатужился, подцепил невесту под спину и под коленки, поднял на руки и гордо оглядывался: взял вес!

– Нельзя! – закричала какая-то пожилая женщина. – Надо на руках выносить, а не вносить!

Жених на секунду замешкался, но представил, наверное, что опускать груз не менее тяжело, чем поднимать, ответил:

– А я и так, и так.

Он, пыхтя, стал подниматься по ступеням, Даша бегала вокруг, снимала десятки дублей, надеясь, что хоть один будет приличным. Невеста вдруг, расчувствовавшись, крепко обняла жениха за шею и поцеловала. Тот пошатнулся, все ахнули.

– Спокойно! – закричала Даша.

И жених словно послушался ее крика, выровнялся и благополучно внес невесту в двери.

Потом – зал регистрации, обмен кольцами, росписи, поздравление тетеньки с лентой через плечо (и тоже в парчовом платье с рюшами), торжественный выход, жених опять берет вес, осторожно сходит по ступенькам, групповые фотографии, цветы, шампанское.

Поездка к ресторану «Мираж». Ресторан считается шикарным и вмещает полторы сотни гостей. Столько примерно и было. Судя по машинам, подъехавшим к ресторану, народ разномастный, и респектабельные люди, и попроще.

Огромный стол буквой «п» гости заняли, разделившись инстинктивно на два клана – свои к своим. А во главе жених с невестой, их друзья и родители. Кланы заметно отличались: с одной стороны моложавые, ухоженные женщины в дорогих нарядах и с настоящими украшениями, мужчины в бутиковых рубашках и если не с «ролексами» на запястьях, то и не с часами «Полет», с другой – женщины с ранними излишками жира, в платьях невообразимых фасонов, с турецким золотишком на пальцах и в ушах, а на мощных шеях бусы с камнями величиной от фасолины до куриного яйца, причем яйца не диетического.

Напившись и наевшись, стали петь под караоке, потом плясать и танцевать.

– Ну, все, что можно, я сняла, – сказала Даша жениху и невесте. – Дальше будет сплошное безобразие, сами понимаете. Нужен последний красивый кадр: вы идете к двери, оглядываетесь. Я снимаю издали. Счастливые молодожены покидают свадьбу, которая им уже порядком надоела.

– Да я бы хоть сейчас, – сказала невеста.

– Ничего, потерпишь, – возразил жених. – А нельзя, когда мы будем в самом деле уходить?