Сегодня она тоже была на кладбище, смотрела на могилу генерала Вакара и думала о тех мальчиках, которых она пытается спасти.

Домой Настя пришла, когда было уже совсем поздно. Войдя в квартиру, она услышала из ванной шум льющейся воды.

– Лешик! – крикнула она. – Ты там плаваешь?

В прихожую вышел муж со взъерошенными волосами и руками, по локоть покрытыми мыльной пеной.

– Ты что, стираешь? – удивилась Настя. – На ночь глядя?

– Я совсем забыл, что мне завтра ехать в институт на заседание ученого совета. Кинулся – все рубашки грязные. Решил заодно их все и постирать.

– Так мне что, одной ужинать? Мы так не договаривались. Я одна есть не буду, мне скучно.

– Ты раздевайся пока, любительница легких развлечений. Я уже заканчиваю.

Черт знает что, подумала Настя, переодеваясь и закутываясь в длинный теплый халат. Как-то неправильно она живет. Муж готовит еду и стирает сам себе рубашки. Ладно бы, если бы она была добытчицей финансовых средств в их семье, тогда ее домашнее безделье и бытовое разгильдяйство можно было бы считать извинительными. Но ведь Лешка зарабатывает ничуть не меньше, а гонорары за учебники, монографии и лекции у него бывают огромными. Конечно, он – ученый, имеет право сидеть дома и двигать математическую науку по пути мирового прогресса, но все-таки… Какое счастье, что у него такой спокойный и покладистый характер, ни один другой мужчина не стал бы терпеть Анастасию Каменскую с ее патологической ленью в сочетании со страстью решать криминально-аналитические задачки.

– Между прочим, звонил твой ненаглядный, – сообщил муж за ужином.

– Который?

– А у тебя их много?

– Уйма. Целая колонна. Но, разумеется, во главе с тобой.

– И кто в первой шеренге шагает?

– Папа Леня, Саша, Гордеев, Коротков. Кто-нибудь из них звонил?

– Нет. Соловьев.

– Да ну? И чего хотел?

– Хотел, чтобы ты ему позвонила. Клялся, что это очень важно и очень срочно.

– Перебьется. – Настя пренебрежительно махнула рукой. – У него не может быть ко мне ничего важного и срочного.

Алексей замолчал и углубился в поедание цветной капусты. Но выражение его лица Насте не понравилось. Извлекая уроки из прошлого опыта, она решила неясную ситуацию не затягивать, дабы та не переросла в конфликт, из которого выходить потом придется с большими затратами нервной энергии.

– Тебе что-то не нравится? – спросила она.

– Да нет, все в порядке, – спокойно ответил муж. – Тебе еще капусты положить?

– Нет, спасибо, мне хватит. Так все-таки, Лешик, чем ты недоволен? Тем, что Соловьев позвонил мне домой? Что в этом страшного? Тем более, как я понимаю, это не в первый раз.

– Мне не нравится твоя реакция на его просьбу позвонить.

– Обычная реакция. – Она пожала плечами. – Не выдумывай, пожалуйста.

– Я не выдумываю, Асенька. – Алексей усмехнулся и положил вилку. – Я просто считаю варианты, как в шахматах. Вариант первый: он просит тебя позвонить под явно надуманным предлогом. Что это означает? Что он тебя домогается, а ты от него прячешься. Стало быть, ваши отношения зашли уже достаточно далеко и приобрели сомнительную окраску. И мне как твоему законному супругу это нравиться не может. Вариант второй: у него действительно что-то произошло, он нуждается в твоей помощи. А ты, забыв свой профессиональный долг, поддаешься эмоциям. И это неправильно.

– Лешенька, милый, он не может нуждаться в моей профессиональной помощи по определению, потому что он не знает, что я работаю в милиции. Для него я работаю юристом в фирме. Какая от меня может быть помощь в одиннадцать часов вечера?

– Но он очень просил, чтобы ты ему позвонила, даже если будет поздно.

– Хорошо, я позвоню ему завтра. Леш, давай уже оставим это, а? У меня голова болит совсем о другом.

– Ася, я не хотел бы выглядеть в глазах твоего приятеля ревнивым дураком. Я обещал ему, что все тебе передам и что ты ему позвонишь сегодня. И мне бы очень не хотелось, чтобы он думал, что я из мелкой пакостности ничего тебе не передал и оставил его наедине с его проблемами. Позвони, пожалуйста, выясни, что у него случилось, и закроем вопрос.

Она вздохнула, поставила грязные тарелки в раковину и взяла большое желтое яблоко. Чай она старалась на ночь не пить – к утру лицо отекало.

– Ладно, позвоню.

Соловьев ответил сразу же, еще первый сигнал не успел догудеть. По этой поспешности Настя поняла, что он действительно чем-то обеспокоен и с нетерпением ждет звонка.

– Я хочу заключить договор на страхование дома, и как можно скорее. Пусть поставят хорошую сигнализацию.

– Это не могло подождать до завтра? – с сомнением спросила Настя. – Ты же понимаешь, что ночью к тебе представители не приедут.

– Но я могу дозвониться до тебя только по домашнему номеру. Ты же мне не оставила своего служебного телефона.

Объяснение показалось Насте надуманным. А голос у Соловьева напряженный, тревожный. Видно, что-то все-таки у него случилось.

– Что-то произошло?

– Да.

– Ты не можешь говорить?

– Да.

– Что, помощничек бдит? – насмешливо сказала Настя. – Не позволяет тебе разговаривать с женщинами бесконтрольно? Или его неприязнь к дамам сконцентрирована только на мне одной?