Шрифт:
– А мы крутые!
Джема слегка отстранилась от Семена, но все равно ее голос оглушительно прозвучал над ухом:
– Мы крутые, потому что с нами Сэм! Он и с люберами разобрался, и с блатными!
Не хотел Семен больше пить, но рука сама потянулась к стакану.
– А давай выпьем, чтобы тебе больше слова не давали!
Язык едва ворочался, и Семен решил, что никто не разобрал его слов. Но нет, все вокруг засмеялись. И громче всех смеялся Кит. Не понравилось ему, что сказала Джема, поэтому смех у него нервный, срывающийся. Конечно, ему хочется быть в бригаде самым крутым. Но разве ж Семен против? Пусть будет. Если может...
Семен выпил и... открыл глаза.
Ничего не понятно. Комната темная, но в прихожей за стеклянной дверью горит свет. Да из окна струится лунное сияние. Видно, что на кровати с ним кто-то лежит. Парень какой-то. Но почему он совершенно голый?
– Эй!
Сначала Семен должен был прогнать этого извращенца, а потом узнать, где он и как здесь оказался. Но парень и не думал уходить... Да и не парень это, а Джема.
Она спала, но, услышав его голос, мгновенно проснулась. И жадно накрыла ртом его губы. Плоская она, как доска, пресс накачан, но талии нет и в помине. Ноги кривые, бедра сильные, широкие, а задница тощая. И кожа на ощупь сухая, если не сказать, шершавая. И губы невкусные.
Но Семен уже не хотел спрашивать девушку ни о чем. Во-первых, и так понятно, как он здесь оказался. Со спиртным перебрал, оттого и случился провал в памяти. Не помнил, как оказался у Джемы дома. Но ведь это произошло. И он у нее в постели голый...
Но как потом смотреть ей в глаза?..
Только почему он должен мучиться этим вопросом, если Джема сама лезет? И поцелуй у нее глубокий, и шаловливые пальчики нащупали его член. Она ничего не стесняется, значит, и ему совсем необязательно держать себя в узде...
Джема и сама разгорячилась, и его довела до кипения, но все-таки забралась на него с трудом. И даже с болью...
А когда Джема ушла в душ, в свете из прихожей он увидел кровь на кровати. Ну да, она говорила, что хочет стать женщиной, через него.
Она еще и девственница, оказывается... Да, дела...
Впрочем, Семен не переживал. Джема сама напросилась, сама пусть и расхлебывает. А он умывает руки.
Ему бы уйти, но лень подниматься. Кровать у Джемы широкая, мягкая, а на его половине чисто, сухо. И спать хочется. К тому же она ему друг. Настоящий друг, с которым можно все...
Он уже засыпал, когда Джема тронула его за плечо. Семен открыл глаза.
– Встань, – тихонько попросила девушка. Я постель сменю... Кровь у меня, – с тихой радостью сказала она.
Сегодня она рассталась с девственностью, и он должен об этом знать. Кажется, это называется саморекламой.
Семен поднялся, подождал, пока она сменит простыню, потом бухнулся на постель и закрыл глаза.
– Ты слышал, кровь у меня?
– Угу.
– Ты сделал меня женщиной.
– Угу.
– Теперь я твоя женщина.
– Угу.
– Можешь ухать, как филин, мне так нравится.
– Угу.
– Мне все в тебе нравится... И я так счастлива... Так счастлива, что переступила через себя... Если бы не Кузов, не знаю, как бы тебе все сказала... А Кузов меня любит.
– Угу.
– Ты же не отдашь меня Кузову?
– Ты же не вещь, чтобы тебя отдавать.
– Да, конечно, я не вещь. Я женщина. И хочу, чтобы меня любили. Хочу, чтобы ты меня любил...
– Прямо сейчас? Не получится. Домкрат сдох, масло в нем закончилось. Давай подождем, пока подвезут.
– Я не о том. Я хочу, чтобы ты меня всегда любил.
– Я тебя люблю. Как друга.
– Я тебе больше не друг. Я твоя женщина.
– А моя женщина не может быть мне другом?
– Она больше, чем друг.
– Да? Мне надо это осмыслить. Подожди, ничего пока не говори...
И снова Семен стал проваливаться в сон, но Джема попыталась вытянуть его на разговор. И это у нее получилось. Потому что в ее устах прозвучало имя «Наташа».
– Я знаю, она тебе очень нравилась. Но это же в прошлом?
– Что в прошлом?
– Вот именно, что. Наташа твоя в прошлом?
– Ну, если ты считаешь, что она моя...
– Она не твоя... Если бы она была твоя, ты бы за нее дрался. А ты не дерешься. И не пытаешься отбить ее у Алекса.
– Думаешь, надо отбить?
– Не надо!.. Забудь о ней! – чуть ли не потребовала Джема.
– А ты думаешь, я не забыл?
– Думаю, забыл. Ты же не встречаешься с ней?
– А вдруг?
– Только попробуй!
Семен пожал плечами. Наташа ему очень нравится, но при этом он действительно не ищет с ней встречи. А ведь Алекс не стена, его подвинуть можно. А Семен и вправду не пытается отбить у него Наташу. Почему? Может, потому, что привык к такому положению вещей? А может, он ждет, когда Наташа сама упадет в его объятия? Ведь он же собирает деньги на квартиру, машину... Уже к лету он может владеть и тем и другим. Но уйдет ли Наташа к нему от Усыгина? Сделает ли он ей такое предложение? Она очень красивая, она по-прежнему волнует его воображение, но ведь он не страдает по ней, не плачет в подушку по ночам...