— Куда? — спросил Дима.

— Чего — куда? — удивился Саня Петушков. В коробке над его головой шахматы тихонько рычали, перекатываясь из угла в угол.

— Куда бросаете? — холодно спросил Дима.

— Как — куда? Вам бросаем! Вызов!

— Пробросаетесь… — сказал Дима. — И вообще мы заняты! Прошу закрыть дверь! Так вот, в этом Конго…

— Струсили! — сказал Саня Петушков, оглядываясь на всепобеждающего Сорокина.

Шура Гусев возмутился:

— Да он, этот твой новенький, знает, кому вы тут… вызов бросили? В прошлом году кто у нас был чемпионом? Дмитрий Николаевич Колчанов был чемпионом!

— А теперь будет Семён Иванович Сорокин! — сказал Петушков.

— Ай, пешка, знать она сильна, коль лает на слона! — засмеялся весёлый и находчивый Туркин, поднимаясь во весь свой высокий рост.

Он посмотрел на Сорокина сверху вниз и сказал, как Суворов о Наполеоне:

— Далеко шагает, пора и унять молодца!

— И уйму! — сказал Дима, тоже поднимаясь из-за парты. — Я его прямо сейчас уйму! Для начала я дам ему фору! И в придачу королевский гамбит! А потом фишками закидаю!

В класс уже стекались все, кого победил и ещё не победил Сорокин.

— Правильно, капитан! — кричал пятый «А». — Дай этому Сорокину гамбитом по организму!

— Сорокин! Не трусь! — кричал пятый «В». — За одного гамбитого двух негамбитых дают!

— Зачем по организму? — сказал Дима. Он вырвал шахматную доску из рук Саши Петушкова и потряс ею сам. — Я его по самому слабому месту! Я его по мозгам!

— Начнём, — спокойно сказал Сорокин. Весёлый Туркин пропел:

— Начнё-ом, пожа-алуй!

Сорокин, видно, не хотел терять ни минуты, потому он тут же достал из портфеля книжку Симагина «Атака на короля» и разложил на подоконнике доску.

— Заглядывать в книжку будем? — спросил Дима.

Сорокин молча расставлял фигуры. Дима Колчанов долго и задумчиво смотрел на него. Сорокин, ероша жиденькие волосы, просмотрел несколько этюдов на разных страницах.

— Хорошо… — проговорил Дима, вздохнул и отправился… в буфет.

Солнце зашло за тучку, солнечный слон исчез, тропические тени погасли.

— Ну вот… — вздохнула Наташа Рыбкина, грустно глядя вслед капитану: ей очень было жаль, что так она ничего и не узнала о Конго.

Шура Гусев догнал Диму Колчанова уже в буфете.

— Ты что? — спросил он его. — Раздумал? Дима купил три бутерброда со шпротами.

— Ты почему сейчас занимаешься тем, что ничем не занимаешься? — горячо прошептал Шура в ухо Диме.

— Как это ничем? — проглотив кусок бутерброда, сказал Дима. — Как это ничем?! Я заправляю фосфором свои мысли!

— А почему ты не готовишь их к бою? — спросил прямодушный Коля Николюкин.

— Потому, что самое главное в мысли — фосфор! Школьный календарь читать надо! — сказал Дима, доставая из кармана листок. — Вот — «Фосфор — элемент жизни и мысли», — прочитал он вслух название заметки. — Элемент мысли! Улавливаете? Своей, а не вычитанной у Симагина!

Все вопросительно посмотрели на химика Шуру. Шура подумал и сказал:

— Вообще-то фосфор — сила! Это точно!

— Значит, чем больше его ешь, тем больше готовишься? — спросил Николюкин.

— Точно! Без фосфора — никуда!

— Факт! — согласился простодушный Николюкин. — Ведь у нас в голове тоже есть фосфор!

— Фосфор — он тоже разный бывает! — сказал тогда Дима. — Первого сорта. — Он погладил себя по голове. — И третьего. — И он погладил по голове Николюкина.

Сорокин вместе со своей доской переместился в свой класс и там теперь листал книжку Симагина «Атака на короля». А Дима Колчанов всю вторую перемену жевал бутерброды, и третью, а на четвёртой он жевать почему-то перестал, он просто сидел за партой и выворачивал карманы.

Пятый «А» почти в полном составе сходил к дверям пятого «В»-Сорокин всё ещё читал Симагина.

— Капитан, — сказал пятый «А» Диме Молчанову, — он читает, а ты почему-то не ешь? Ты что, перестал готовиться?

Дима развёл руками:

— Деньги кончились!

— Так можно и проиграть… — сказал Туркин, перестав быть весёлым. Но он был ещё и находчивым и потому сказал: — Давайте денежки! Организуем фосфор в складчину!

Всем классом побежали в буфет и купили шесть последних бутербродов со шпротами, а ещё один выпросили у Кольки-футболиста (ему фосфор всё равно не нужен). Дима принял бутерброды с мужеством борца, готового на жертвы, и стал усиленно готовиться к матчу не только на переменах, но и на уроках. Сорокин не выпускал из рук книжку Симагина. Матч перенесли на завтра.

— А дома ты тоже будешь готовиться? — спросил Диму пятый «А» после занятий.

— Не знаю… — неуверенно сказал Дима. — У нас мясной обед…

— Тогда идём готовиться к нам, — предложил Коля Николюкин. — У нас уха, папа вчера был на рыбалке.

— А вечером можешь готовиться у нас, — сказал Туркин. — У нас жареная рыба.

Дима Колчанов охотно согласился. У Коли Николюкина за обедом он «проработал» уху из ершей, а вечером у Туркина «усвоил» за ужином жареную рыбу…

Утром следующего дня Диму в классе ожидал сюрприз. Под страшным секретным воззванием «Все силы на фосфоризацию капитана Coгo!» пятый «А» притащил в портфелях всякую всячину: и рыбные пироги, и бутерброды, и даже несколько банок консервов. Сорокин жадно доглатывал последние страницы «Атаки на короля». Дима сложил приношения в парту и стал поглощать по очереди бутерброды, пироги и консервы. Он чувствовал прилив сил. Сорокину уже казалось, что книгу «Атака на короля» написал не Симагин, а он сам. Он мог пересчитать наизусть количество запятых на каждой странице.