Потом он повернулся на спину, открыл глаза и стал смотреть на потолок, по которому иногда пробегали полоски света от проезжавших по проспекту машин. За стенкой, в тридцать третьем номере, тоже не спали. Там монотонно гудели два мужских голоса.

Слов Костя не разбирал, да и разбирать не хотел. Что ему за дело до чужих разговоров? Просто голоса сливались с бессонной ночью и казались чем-то неотъемлемым от посапывания Львенка и от бликов света на потолке.

Костя даже загадал — если он уснет раньше, чем умолкнут голоса за стеной, то фотоаппарат завтра обязательно найдется. Сон не шел, но и голоса в соседней комнате гудели тихо и равномерно. Без пауз и громких возгласов. Сначала говорил один, потом другой. Даже тембры голосов были похожи. Только у одного слышалось чуть больше металла, а другой говорил мягко и даже вкрадчиво…

— Вставай! — Костю тряс за плечо Львенок. — Наши уже на экскурсию уехали, а мы все дрыхнем!

Костя открыл глаза, и первое, о чем он подумал, было радостное сознание того, что он все-таки заснул раньше окончания соседского разговора. Странное дело! Костя, не придававший никогда значения приметам, сегодня был убежден, что фотоаппарат найдется. И даже более того — в душе поселилось неясное ожидание чего-то необычного, загадочного, странного.

— Нам надо было хотя бы до столовки вместе с группой доехать! — ворчал в это время Львенок. — Где завтракать будем?

— По дороге купим твой любимый хот-дог, — беззаботно отозвался Костя, натягивая джинсы.

— Я не завтракаю хот-догами!

— Значит, купишь булочку и стакан чая.

— Не понимаю твоего оптимизма! Может, мы зря едем!

— А может, не зря. Чего ты разворчался?

— Вчера ты думал по-другому.

— За ночь что-то изменилось.

— Изменилось? — удивился Львенок. — Что?

— Сам не знаю. Давай, поторапливайся.

Львенок так и ворчал всю дорогу до Петергофа. Сегодня ему не нравилось все на свете: булка невкусная, чай холодный, метро не московское, электричка гремит, окно не открывается. Костя воспринимал его недовольство с невероятной терпимостью. Вчера бы он уже сто раз нахамил другу, а сегодня ничто не могло разрушить его приподнятого настроения.

Вагон был полупустой. Вперед сидели только старушка с маленькой внучкой и молодой матрос в белой форменке.

Электричка уже приближалась к Петергофу, когда через вагон стремительно прошел сухощавый человек в темной рубашке. Костя в это время смотрел в окно и не обратил на человека никакого внимания.

— Наш сосед тоже фотоаппарат забыл? — усмехнулся Львенок.

Костя быстро обернулся и проводил глазами темную рубашку мужчины. С первого дня все их действия по какой-то забавной случайности совпадают с действиями соседа.

Костина мама уже испугалась бы и сказала бы, что это неспроста. Она увлекалась мистикой, астрологией, гаданиями и безоговорочно верила во все приметы. Примет было много. Так много, что иногда они просто противоречили одна другой. Но мама в этом море примет не терялась никогда.

Ребята, приходившие к Косте, часто разувались кое-как и бросали ботинки носками врозь. Мама аккуратно ставила каждую пару как положено, но вовсе не из-за того, что страстно любила порядок, а для того, чтобы ни у кого из ребят «не пошла жизнь наперекосяк». Мама свято верила в черную кошку, в пустое ведро и в число тринадцать и так искренне расстраивалась, ожидая неприятностей, что это ожидание само становилось неприятностью, даже если ничего плохого в тот день не происходило.

Костя всегда посмеивался над мамиными суевериями, а иногда разыгрывал ее, рассказывая о каких-нибудь новых, совершенно невероятных приметах. Маму очень легко было ввести в заблуждение. Делал это Костя не со зла и сразу же весело объявлял о своей выдумке. Мама смеялась вместе с ним, а он советовал ей не покупать новые сборники примет и гаданий, потому что ни один сборник не содержал столько примет, сколько знала его мама.

Интересно, а если несколько дней подряд то и дело сталкиваться с одним и тем же незнакомым человеком, что тогда? Плохая это примета или хорошая? Надо не забыть спросить об этом у мамы после поездки. Впрочем, до возвращения еще далеко. Костя и сам успеет проследить, к чему приведут эти каждодневные встречи с соседом из тридцать третьего номера.

— Ты выходишь или едешь дальше? — поинтересовался Львенок, выводя Костю из глубоких раздумий о приметах. — Приехали!

Сосед шел по платформе чуть впереди ребят.

— Давай не будем его обгонять, — предложил Львенок.

— Почему?

— Да ну его! Скажет еще, что мы за ним следим!

— Очень надо!

— Вот именно. Поэтому лучше пойдем помедленнее. И вообще, чего ему здесь каждый день нужно?

— Мало ли. Может, специально человек приехал из-за Петергофа.

— Если специально, мог бы поселиться где-нибудь поближе, а не ездить каждый день из Петербурга.

— Слушай, чего ты сегодня такой злой, Львенок?