Печальная, словно поблекшая, улыбка, как на старой фотографии, появилась на губах Геры. Боль во взгляде исчезла, теперь ее глаза сияли спокойным, неярким светом. Эта любовь все еще жива — она греет, радует. Странное счастье…

— Такая любовь дороже всех сокровищ этого мира. Она вечна и прекрасна, она не увядает. Если бы ее вернуть… О, это бесценный дар. Мы оба чувствовали это. Он любил меня так же сильно, как и я его.

— Но он уехал… — У Элли в голове не укладывалось, как можно расстаться с тем, что так дорого для тебя. Спохватившись, она поспешила извиниться: — Простите меня, я не должна была так говорить.

— Ну почему же… это правда. Вернее, часть правды. Мой отец застал нас как-то вместе, и он… избил моего любимого до полусмерти, — тихо произнесла Гера. Ее глаза наполнились слезами. — Я пыталась защитить его, бросилась на отца. Отец отшвырнул меня так, что я упала. Джимми крикнул мне, чтобы я уходила. Он не мог видеть, как я страдаю. Если бы отец велел уйти, я бы не послушалась, но это был мой любимый. Он не смел поднять руку на моего отца, поэтому не защищался. А старик думал, что имеет полное право разделаться с Джимми. Это он увез его с острова.

— Значит, это не сам Джимми оставил вас?

— В том-то и дело. Он и не знал, что я беременна. Он сам был так молод, едва ли старше меня. Джимми приехал в Грецию на каникулы с друзьями. После того, что случилось, он однажды попытался встретиться со мной…

— Знал ли об этом Сандор?

— Я сама узнала обо всем только после смерти отца. Нашла письмо у него в столе. Сначала я ничего не говорила Сандору, потому что он горько оплакивал смерть деда, а потом… Я так и не сказал ему, уже не видела смысла. К тому времени я убедила себя в том, что у Джимми есть семья. И другие дети. Я не хотела огорчать моего единственного сына еще больше. Он и так многое пережил.

— Наверно, вы были правы…

Гера с сомнением покачала головой.

— Я так и не вышла замуж. У меня была возможность, но не было желания. Потом я продала дом, и мне пришлось выбирать одно из двух: потратить деньги на образование Сандора или на поиски его отца. Я выбрала первое. И с тех пор не перестаю сомневаться в правильности своего решения.

— Но ведь сейчас у вас есть средства на поиски!

— Однажды я имела глупость завести разговор на эту тему с моим сыном. Ах, Элли, как я пожалела, что сказала ему! Если бы я не сказала об этом Сандору, то могла бы спокойно искать Джимми. Но стоило мне заикнуться о его отце, Сандор пришел в ярость и запретил мне брать деньги, которые он так тяжело заработал. Я была не в силах переубедить его.

— А вы рассказали ему, что было в том письме?

— Он и слышать не хотел.

— Сандор очень упрям…

— Да уж.

Сандор довез Элли до ее дома и снова припарковал машину на гостевой стоянке. И, как и накануне, выразил желание подняться к Элли в квартиру.

На этот раз она направилась прямиком на кухню, чтобы приготовить чай. Сандор тоже вошел в кухню.

— Мне не хочется чаю, — сказал он.

— А мне хочется!

— Значит, мы будем пить чай, — послушно кивнул Сандор.

— Ты смеешься? — Элли явно не ожидала такой реакции.

— Нет. Я угождаю тебе, — улыбаясь, ответил он.

— И зачем это?

— А зачем мужчины угождают женщинам! Хочу задобрить тебя, дорогая, чтобы ты поддалась на мои уговоры. И чтобы я смог осуществить мой ужасно коварный замысел, — загадочным шепотом ответил Сандор и подмигнул. Это выглядело забавно. Элли рассмеялась.

— Думаю, ты можешь соблазнить меня и без чая.

— Но я не хочу соблазнять.

— А чего ты хочешь? Чтобы я сама тебе предложила?

— А что в этом плохого?

Элли ощутила, как желание начинает расползаться по телу. Но, к счастью, в этот момент раздался свист чайника, и Элли побежала к плите, чтобы выключить газ. Она заварила травяной чай, который обладал расслабляющим эффектом. Но почему-то ей казалось, что на Сандора чай не подействует.

Там же, на кухне, и проходило их чаепитие. Обстановка, надо сказать, не способствовала серьезным разговорам — вся мебель была сочного, ярко-желтого цвета. Но Элли, собравшись с духом, начала:

— Сандор, ты когда-нибудь хотел разыскать своего отца?

— О, все-таки мама не удержалась… Надо же, за то время, пока я говорил по телефону, она умудрилась тебе что-то рассказать! Наверно, ту слезливую историю про то, как мой дед жестоко избил Джеймса Фостера и выгнал его?

— Именно ту, — медленно произнесла Элли. Она вглядывалась в лицо Сандора, пытаясь увидеть хоть что-то, что выдаст его мысли. — Надеюсь, ты не подслушивал?

Сандор отпил чая, поставил чашку на стол и обхватил ее ладонями, будто согревая их. Он молчал. Затем, подняв глаза, сказал спокойно: