Вот и вырисовываются неотложные действия. Дать в разработку сценарий по Штатам – первое: чтобы пребывать в курсе всех дел главного оппозиционера и как-никак союзника: хорошо, что он там – это может еще пригодиться. Переговорить с девицей-целительницей – второе. Для этого доставить ее сюда. Лишить Кудряша ее общества и помощи. Говорят, он все же еще не до конца выздоровел? Хорошо бы. Как это сделать практически? У меня на службе не состоят уголовники, фу. Но специалисты есть. Бойцы, так сказать, что вспоминают минувшие дни… Только подсказать им: чтобы ни в коем случае никакие следы не вели ко мне. Пусть ведут в любое другое место. Как мне докладывали, этой дамой интересовалась служба СБ? Прелестно, на нее и свалим. Пусть генерал доказывает, что он не верблюд, а всего лишь лама. Гуанако. М-да.

Он тут же снял трубку. Набрал номер – один из тех немногих номеров, которые всегда набирал сам, не поручая этого секретарю и отключая предварительно все остальные линии. Услышав ответ, сказал:

– Олег Сергеевич? Не заняты? (Он всегда был вежлив, и более всего – с людьми, от него зависящими.) Есть одно поручение, просьба – обдумать метод его выполнения и обсудить со мной прежде, чем действовать. Я бы назвал дело так: бесследное исчезновение. Но упаси Боже – без какого-либо ущерба для… Вы поняли. Речь идет о том, чтобы пригласить ко мне для доверительной беседы человека… нет, даже двух человек, которым препятствуют встретиться со мною. И сделать это так, чтобы осталось совершенно неясным – куда и как они исчезли. Что? Нет, это не имеет отношения к этим службам, можете не опасаться. Сколько времени нужно вам на обдумывание? Ах, не нужно? Вы просто маг и чудотворец. Итак – каким же образом?.. Да… Так… Так… но там большой дом, особняк. Да вы знаете – он в вашем списке идет, если не ошибаюсь, номером восьмым. Да-да, совершенно верно. Сколько вам потребуется на уточнение? Хорошо. Буду ждать вашего звонка. Да, по красному номеру, я буду здесь. Всего доброго.

Так, это поручение дано. А что касается…

Частые звонки прервали ход мыслей. Международный. Кто? Кстати – или совсем наоборот?

Гридень включил звук. Картинку – не стал.

– Господин Гридень, вас беспокоит Кистер из «Весли, Штейнмец и Кант». Касательно соглашения о покупке супертанкера «Мисс Эва Ли». Как и было условленно, мы ожидаем вашего представителя со всеми полномочиями послезавтра в нашей главной конторе во Фриско. Последнее предложение продавца… Он видит цену плюс пять процентов против той, на какой закончились переговоры в мае. Ваш ответ?

Ответ этот у Гридня был готов заранее:

– Ни цента. Вообще – никакой цены. Я прерываю переговоры.

– Господин Гридень, боюсь, что я ослышался. Вы…

– Думаю, вы услышали правильно. Повторяю: цена меня не устраивает, и я выхожу из переговоров. Я не возобновлю их в ближайшее время, если даже продавец откажется от своих требований и сбросит еще пять процентов. И даже десять. Прошу извинить, господин Кистер: я очень занят. Мой представитель не явится. Как вы помните, мое право прервать переговоры в любой миг было оговорено еще в самом начале. До свидания, господин Кистер.

Он едва успел выключить связь, как последовал доклад привратника:

– Приглашенный прибыл. С водителем и двумя телохранителями.

– Принять всех, как обычно, – распорядился Гридень. Перед тем, как выйти навстречу, бегло оглядел себя в зеркало: внешности он всегда придавал большое значение, она являлась немалой частью впечатления, которое он всегда должен был – и старался – производить на любого собеседника. И это ему удавалось. Что же: вполне импозантный вроде бы мужчина средних лет, не атлет, но и не хлюпик, лишнего жира нет, легкая седина – но, в общем, на взгляд ему можно дать меньше, чем он уже на самом деле прожил… Гридень кивнул своему отражению и вышел, выбрав ту из доброжелательных улыбок, какая в данном случае была наиболее уместной.

Гостю он сказал:

– Дорогой мой! Очень рад вас видеть. Простите за беспокойство в столь поздний час. Но дела, поверьте, неотложные. Серафим Петрович, нам кофе, пожалуйста, в кабинет. У меня арманьяк сорокалетней выдержки; хотите продегустировать?..

И только после соблюдения всех требований политеса Гридень сказал:

– Итак, обсудим два вопроса. Первый: предстоят интересные переговоры с командованием флота. Военного, я имею в виду. Дело в том, что я решил отказаться от покупки в обозримом будущем того супертанкера, о котором говорил вам. Помните? «Мисс Эва Ли». Причина достаточно банальна: на него сейчас нет денег. Вы хотите спросить, что с ними стало?

Гость вовсе не собирался задавать такого вопроса: он был человеком воспитанным и понимал, что с хозяином об этом не говорят, если ты любопытен – найди другие источники информации. Но чтобы не противоречить, он лишь неопределенно улыбнулся.

– Ответ очень прост, – продолжал Гридень. – Деньги по-прежнему есть. Но представляется, что сейчас нужнее танкера становится нечто другое. – Он выдержал паузу, как сделал бы персонаж какой-нибудь пьесы. – И поэтому я намерен говорить с моряками о покупке подводного крейсера. Атомного, разумеется. Конечно, никто не продаст нам его с полным вооружением; однако оно нам и совершенно ни к чему. Мы будем просить продать нам один из тех, что предназначены к списанию. Так что с точки зрения сохранения боеспособности все будет соблюдено: с дежурства не будет снят ни один корабль. Однако же…

Тут он снова сделал паузу – и на этот раз достаточно продолжительную, чтобы собеседник успел вставить:

– Однако же всякий корабль находится в плавании – до того самого дня, когда принимается решение о его выводе из строя и списании, я верно понял?

– Вот именно!

Гость не спросил – а за каким чертом Гридню вдруг понадобился подводный крейсер, – и это свидетельствовало о его понятливости. Его собеседник оценил это и улыбнулся.

– Как я уже сказал, переговоры буду вести я. О встрече уже есть договоренность. С самим командующим. Вы же, со своей стороны, пользуясь вашим политическим статусом, запустите по известным каналам информацию, что по поводу этой операции существует благожелательное мнение – вы понимаете, где именно. Думаю, никто не станет звонить в Монголию для проверки.