Это было даже не почтение, а нечто большее, скорее поклонение, обожествление. Мужчины и женщины становились перед ним на колени, целовали его руки, ноги… это было так странно… Ли принимал знаки внимания, как будто был идолом всю жизнь, он без конца отдавал приказания, которые выполнялись с необыкновенной быстротой. Они касались Фрикет, его отважной спасительницы. Ей принесли огромное количество провизии. Всех этих продуктов хватило бы на двадцать человек на целую неделю. Девушка, вне себя от изумления, с большим аппетитом набросилась на восточные кушанья, возникшие вдруг по приказу маленького корейца. И хотя рот ее был занят, она произнесла остроумную фразу:

— Поздравляю вас, господин Ли. Как видно, вы — большая шишка!

В пути. — Ли поклоняются, как божеству. — У корейцев две расы. — Местные жители. — Впечатления. — Мандарин с синей пуговицей. — В паланкине. — Самое неудобное средство передвижения. — Фрикет путешествует, сидя в ящике. — Прибытие в Сеул. — Дворец. — Сын короля.

У счастливых народов не бывает истории. Так было и с Фрикет, которая считала свою историю законченной, хотя бы на некоторое время. Жизнь ее на корейском судне текла ровно и безмятежно, подобно плывущей по спокойному течению лодке. Девушка была очень наблюдательной, ей хотелось побольше узнать об этих славных людях, которые помогли им с Ли спастись. Все, что находилось на сампане, было так колоритно, интересно, необычно. Люди, животные, обычаи, одежда и пища вызывали у француженки любопытство, так как совершенно не походили на то, что она знала раньше.

Ее острый взгляд проникал повсюду, она вынимала книжечку и записывала свои впечатления. Из этих зарисовок, написанных со знанием дела, получились прекрасные статьи, имевшие позже большой успех. Вот некоторые из записей, сделанных во время плавания на сампане:

«Ли, ходивший до сих пор в простой набедренной повязке, получил костюм. Это длинная одежда, очень аккуратная и простая, сотканная из белых нитей. Она не делает его красивее, но придает ему более достойный вид. Все вокруг поклоняются Ли. Это для меня загадка, и я все чаще задумываюсь о его происхождении.

С нами вместе здесь находятся четверо мужчин, четыре женщины и пятнадцать — двадцать детей, точно не знаю.

О мужчинах. Сразу бросается в глаза интересная вещь — их принадлежность к разным расам. Двое имеют во внешности все черты монгольской расы, которая считается у нас столь непривлекательной. Короткий и плоский нос с широкими ноздрями, узкие раскосые глаза, выступающие скулы, большой рот, толстые губы, желтая кожа, светлая и жесткая как метла борода. Одним словом — вылитые китайцы.

Двое других мужчин очень похожи на европейцев и лицом, и цветом кожи. У них длинная густая борода, светлая кожа, прямой нос, форма глаз близка к нашей. Наверное, здесь существуют две разные расы коренных жителей.

Теперь о женщинах. Кореянок нельзя назвать красивыми. Робкие, туповатые лица, на которых лежит печать усталости и забот. Все находящиеся здесь женщины относятся к чисто китайскому типу; различия, столь очевидные у мужчин, у них совершенно незаметны, хотя тоже, видимо, должны существовать.

Хорошо путешествовать по реке, когда волнения и тревоги позади. Огорчает только то, что сампан, как настоящий ковчег [34] , переполнен до предела. Из-за тесноты животные иногда ведут себя чересчур бесцеремонно.

Корейцы обращаются со мной необыкновенно почтительно, каждый старается сделать мне приятное. Это объясняется, по-моему, отнюдь не тем, что я женщина, а моей ученостью и образованием. Они видели, как я без конца что-то пишу, и, кажется, считают меня каким-то высшим существом. Сами они умеют читать и писать, в руках у них я замечаю книги, которые они перелистывают с видимым интересом. Неудивительно, что эти славные люди весьма уважают профессиональных литераторов, к которым принадлежу и я. Обитатели сампана полагают, что у себя на родине я должна быть мандарином или, точнее, мандариншей…

Живем мы прекрасно. Каждый день питаемся свежей рыбой и рисом. И рыба, и сваренный на пару рис очень вкусны.

Хозяина судна зовут Цент, его имя напоминает звук, производимый при чихании или ударе гонга. У него есть два ручных баклана [35] , которые ловят для него рыбу.

Днем мы плывем по реке, вечером привязываем сампан к берегу и ночуем, оставаясь на одном месте. Здесь все спокойно и не слышно шума войны. Правда, неизвестно, как долго это продлится.

Меня учат корейским словам, но думаю, что у меня неважное произношение, так как все начинают смеяться, едва я пытаюсь что-нибудь сказать. Я тоже не остаюсь в долгу и хохочу от души, когда мои новые друзья повторяют мое имя на китайский лад — Фалликет.

Позволю себе еще одно небольшое замечание: у мужчин нет длинной, напоминающей веревку косы, какие носят китайцы. Их волосы собраны на макушке, закручены в пучок и закреплены повязкой из тоненьких бамбуковых нитей. Нельзя сказать, чтобы это было очень красиво.