И только после блокады междугородная телефонная станция переехала на улицу Герцена (Большую Морскую), где находится и ныне.

В пушкинские годы на месте дома № 8 находились огороды – единственные в этой части улицы. Но произрастать им тогда оставалось уже недолго. Пару десятилетий спустя здесь стоял 4-этажный каменный дом сенатора барона Веймарна. Александр Федорович провел тут немалую часть своей жизни, которая оказалась весьма длинной: скончался он в 1882 году в возрасте 98 лет...

Барон со своим семейством занимал, разумеется, не все четыре этажа дома. Обитали здесь и другие жильцы, а подвальный этаж занимали арендаторы, подчас весьма примечательные. В 1870-е, например, там работала типография князя Оболенского – предприятие небольшое, но вошедшее в историю. В ней некоторое время печатался известный нам «Гражданин» князя Мещерского. Но главное: именно у Оболенского напечатал Федор Михайлович Достоевский большую часть своего прославленного «Дневника писателя».

Как известно, «Дневник» этот пережил разные периоды истории. Вначале он печатался на страницах «Гражданина», а потом Достоевский решил издавать его отдельными выпусками – как самостоятельный ежемесячный журнал. Первые анонсы будущего издания появились в газетах на исходе 1875 года. И вот как описывал дальнейшее типографский работник Михаил Александров, хорошо знакомый с Достоевским: «Вскоре после появления этих публикаций в контору типографии кн. В.В. Оболенского, помещавшуюся в подвальном этаже дома № 8 по Николаевской улице, вошел Федор Михайлович...

Дом № 8

Князь В.В. Оболенский напомнил ему, что он с ним встречался... Потом, упомянув о появившемся в газетах объявлении о "Дневнике писателя", предложил услуги своей типографии по печатанию этого издания, на что Федор Михайлович ответил, что он для этого-то и пришел сюда, "но не потому, – примолвил при этом он, – что считаю вашу типографию за очень хорошую, а потому, что тут у вас находится дорогой для меня человек – Михаил Александрович Александров, и вот с ним-то я желал бы иметь дело"...

В назначенное время Федор Михайлович пришел в типографию вторично... Он был очень возбужден, и из первых же его фраз было видно, что его в то время озабочивало определение внешнего вида его издания; все же прочее, в общих чертах, уже было обдумано и взвешено им ранее. Поэтому я предложил ему к завтрашнему же дню изготовить примерно заглавную страницу и страницу текста. Предложение это заметно убавило его возбужденность. Он признался, что его особенно озабочивает заглавная страница, но видно было, что забота эта была приятною ему. "Как-то будет она выглядеть? Хорошо ли, красиво ли будет?" – говорил Федор Михайлович и убедительно просил меня отнестись к набору заголовка с особенным вниманием и тщанием, постараться подобрать для него "шрифты пооригинальнее, похарактернее, и не так, чтобы очень мелкие, а повиднее, поярче!". Я, разумеется, обещал постараться...».

Два года печатала типография Оболенского «Дневник писателя». Здесь увидели свет почти все его выпуски за 1876 и 1877 годы – за исключением только одного последнего. Дело в том, что князь В.В. Оболенский неожиданно решил закрыть свое предприятие, и ликвидация дела происходила стремительно. Так что по совету Александрова Достоевский отдал последний выпуск «Дневника» в другую типографию...

Не секрет, что «Дневник писателя» имел исключительный читательский успех, причем читатели разделились на два лагеря – горячих сторонников и непримиримых оппонентов. Таким же неоднозначным было отношение к трудам другого человека, оставившего след в истории дома № 8.

Доктор медицины Лев Бразоль был человеком думающим и энергичным, он не боялся идти на конфликт или высказывать шокирующие мнения. Написал, например, разгромные книги об оспопрививании, где доказывал, что прививки от оспы не только не полезны, но и вредны. «Польза оспопрививания ничем не доказана, в то время как вред, им причиняемый, вне всякого сомнения... Оспенные прививки – одна из главных причин распространения сифилиса в России...». Заодно Бразоль утверждал: «Во всех инфекционных болезнях главными разносчиками заразы являются врачи».

Нетривиальные взгляды!

А потом Лев Евгеньевич стал горячим сторонником и пропагандистом гомеопатии – метода лечения, который принимался далеко не всеми. Чтобы доказать свою правоту, Бразоль читал лекции, писал статьи и книги, участвовал в диспутах. Преимущества гомеопатии отстаивал детально, с цифрами и фактами в руках...

В конце XIX века Лев Бразоль жил на Николаевской ул., 8. Был он тогда председателем российского Общества врачей-гомеопатов, и в этом качестве принял участие в одной памятной акции. Дело в том, что на могиле основателя гомеопатии Самуила Ганемана в Париже не было надгробного памятника. Гомеопаты разных стран создали комиссию по сооружению монумента, и возглавил ее как раз Бразоль.

В июле 1900 года памятник был торжественно открыт.

После кончины сенатора Веймарна дом № 8 долгое время принадлежал купцу 1-й гильдии Федору Александровичу Алферову, владельцу известного банкирского дома «Ф.А. Алферов». Именно при нем здание было перестроено и обрело нынешний облик. Дату этой перестройки долгое время подсказывали парадные лестницы: на полу при входе на них были выложены цифры «1883». Правда, теперь надписи практически уничтожены временем...