Томас потянул руку через стойку и схватил приятеля за воротник с силой, неожиданной для его плачевного состояния.

— Гарри…

— Томас, Томас, — укоризненно произнес мистер Глэддиш, и Амелия чуть не рассмеялась при виде ее нареченного, призываемого к порядку хозяином гостиницы. Это было чудесно. — Только пьяных выходок мне не хватало, — продолжил он. На, выпей ради спокойствия всех остальных. — Он поставил на стойку стаканчик, наполненный чем-то желтоватым. Амелия подалась вперед, изучая содержимое. Оно было вязким, с темно-коричневыми прожилками и красными вкраплениями и чудовищно воняло.

— Святые небеса, — сказала она, подняв глаза на Томаса. — Вы ведь не собираетесь это пить?

Он схватил стакан, поднес его к губам и проглотил залпом. Амелия поморщилась, не сдержав стона. Ее затошнило только от одного взгляда на то, как он это проделал.

Томас содрогнулся, его челюсть напряглась и задрожала, словно он пытался подавить что-то крайне неприятное. А затем он испустил длинный, прерывистый вздох.

Амелия отпрянула от убийственного запаха, усомнившись насчет обещанного поцелуя. Пожалуй, лучше отложить его на другой день.

— Ну как на вкус? Как в прежние времена? — поинтересовался мистер Глэддиш.

Томас твердо встретил его взгляд.

— Лучше.

Тут мистер Глэддиш рассмеялся, и Томас присоединился к нему. Амелия в недоумении наблюдала за ними, не в первый раз пожалев, что у нее нет братьев. Определенно ей не хватает опыта общения с особями мужского пола, чтобы понять этих двух.

— Сейчас тебе полегчает, — сказал мистер Глэддиш.

Томас кивнул.

— Вот почему я здесь.

— Вы уже пили это раньше? — удивилась Амелия, невольно сморщив нос.

Томас открыл рот, но мистер Глэддиш опередил его:

— Он оторвет мне голову, если я расскажу вам, сколько таких стаканчиков он опрокинул.

— Гарри… — произнес Томас предостерегающим тоном.

— Мы были молодыми и глупыми, — сказал Гарри, подняв обе руки, словно это что-то объясняло. — Честно говоря, потом мне не приходилось делать эту микстуру годами.

Амелия была рада это слышать. Как ни забавно было видеть Томаса не в лучшем состоянии; ей совсем не улыбался брак с пьяницей. И все же ей было любопытно, что заставило его напиться.

— Не считая стаканчика, который я подал твоему приятелю позавчера, — небрежно сообщил Гарри.

— Моему приятелю, — повторил Томас.

Амелия не обратила бы особого внимания на эти слова, если бы не его странный тон, скучающий и вместе с тем… опасный. Она бросила на него острый взгляд.

— Ну да, — сказал Гарри. — Ты был с ним здесь только вчера, если помнишь.

— У вас гости? — поинтересовалась Амелия. — Кто это?

— Никто, — обронил Томас, даже не взглянув на нее. — Лондонский знакомый. Мы когда-то фехтовали вместе.

— Он отлично управляется со шпагой, — вставил Гарри. — Выигрывал у меня все поединки, как ни больно мне это признавать.

— Вы присутствовали на его уроках по фехтованию? — удивилась Амелия. — Какая прелесть.

— Я присутствовал на всех его уроках, — улыбнулся Гарри. Это была настоящая улыбка, без подначки или иронии.

— Щедрый жест моего отца, — подтвердил Томас. — Впрочем, не слишком. Обучение Гарри прекратилось, когда я уехал в Итон.

— Но Уиндему не удалось избавиться от меня так легко, — сказал Гарри и, подавшись к Амелии, доверительно сообщил: — У каждого в жизни есть кто-то, кто знает все его секреты.

Ее глаза расширились.

— И вы знаете?

— Все его секреты? Конечно.

Амелия взглянула на Томаса. Он не стал спорить. Она перевела заинтригованный взгляд на Гарри.

— Значит, это правда?

— Вы не поверили мне на слово?

— Я всего лишь хотела удостовериться, отозвалась она с притворной застенчивостью.

— Ладно, выходите замуж за этого парня, а мне всего лишь приходится бывать в его обществе раз в неделю. — Гарри повернулся к Томасу и взял со стойки пустой стакан из-под микстуры. — Ну как? Добавки не понадобится?

— Спасибо, одного стакана вполне достаточно.

— Вы действительно выглядите лучше, — заметила Амелия с некоторым удивлением. — Уже не такой зеленый.

— Скорее желтый, — вставил Гарри. — Не считая пурпурного оттенка под глазом. Королевские цвета.

— Гарри, — сказал Томас с таким видом, словно его терпение на пределе.

Гарри склонился к Амелии.

У аристократов никогда не бывает обычных синяков. Только пурпурные. Лучше смотрится с мантией.

— С какой мантией?