Достаточно самоуверенное и громкое утверждение, учитывая то, что и сама Кэт могла воспротивиться такому странному, ничем не обоснованному собственническому порыву. И, что важнее, прийти в ярость и устроить Нику изматывающий и кровавый бой.

Впрочем, он не собирался предъявлять на нее никаких претензий.

Кажется не собирался...

Почему бы кому-то не оказать демону любезность и не ударить головой об стенку, чтобы выбить из нее подобные бредовые сомнения? Ник был бы искренне признателен... Если бы не убил доброжелателя на месте.

В последние двенадцать часов Ник мало в чем остался уверен. Разве что в мысли — Зепар издевается над ним, усложняя выполнение своего задания. А может, это развлечение распространяется и на них обоих...

– И о чем ты хочешь поговорить?
– требовательно рыкнул он, глядя прямо в черные глаза Кэт, застывшей на привычном расстоянии в четыре шага.

Она медленно усмехнулась и наклонила голову, всматриваясь в него. Нику не понравилось то, что он увидел в глазах демоницы.

Слишком серьезно смотрела Кэт для того небрежного вида, который пыталась показать.

А потом, так и не ответив на вопрос, только шире растянув губы в ухмылке, она сделала шаг вперед.

Знакомая боль окатила внутренности Николаоса, заставив судорожно напрячься мышцы пресса. Но не только это ощущение вырвало рык из глотки демона. И не из-за боли он шагнул навстречу Кэт...

Жара. Влажная, душная, пряная. Окутывающая его острым ароматом хвои и цветущих магнолий. Громкий, привычный цокот цикад и мерный шум далеких накатывающих волн. Жаркие лучи садящегося солнца позднего лета на коже...

– Скажи, Ник, ты не заметил ничего странного в последнее время?
– хриплый голос Кэт, выдающий и ее сопротивление боли, прозвучал у самого уха демона.
– Запахи, странные воспоминания, которых тебе не откуда взять...

Но этот звук не разрушил навязчивое наваждение смутных образов, окутывающих его расплывчатыми воспоминаниями. Наоборот, вплелся в аромат можжевельника, добавляя кисло-металлического привкуса свежей крови...

В какой из глубин ада есть ответ на то, что за чертовщина творится с ним?! И что эта бесова демоница знает о происходящем?

Рык стал громче, когда Николаос цепко обхватил руками плечи Кэт, наплевав на боль, все еще раздирающую внутренности и резко дернул демоницу на себя.

– А что ты знаешь об этих странностях, а, Катерина?
– нечто неуловимое, обжигающее вспыхнуло в его памяти при звуке имени Кэт, которое Ник сам и прошептал.

То, что только сильнее разъярило демона из-за нарастающего непонимания.

Они оба дышали тяжело, с надрывом. И от боли, и от неистового, сжигающего желания, которое бушевало у каждого в глазах, и которое оба старались подавить, чтобы разобраться в происходящем.

И в тот момент, когда он напряженно следил за тем, как медленно приоткрылись ее, такие соблазнительные губы, за спиной Кэт раздался треск. Демоница прервалась, так и не начав предложения и несколько удивленно, пусть и с трудом, обернулась назад. Туда же метнулся и взгляд Николаоса.

Дамиан определенно не испытывал восторга от того, что рядом с ним творилось что-то непонятное.

Его приятель раздраженно скалился, сжимая в напряженных руках обломки кия.

Ник мог понять друга.

Несмотря на все приятельские отношения, каждый из демонов в свите Зепара отстаивал свои, и только свои интересы. А потому, наблюдение за тем, как два твоих потенциальных соперника в гонке за очень лакомой наградой шепчутся — у кого угодно вызвало бы раздражение. Да он сам бы уже заподозрил себя с Кэт в заговоре против Дамиана, если бы вот так смотрел со стороны. Но и объяснять Дэму, что они сейчас мило болтают вовсе не о задании Зепара — желания не возникало.

Похоже, те же мысли мелькнули и у Кэт.

– Не хочешь проветриться, Ник?
– задев его ухо губами, отчего каждая мышца в теле демона закаменела, еще тише протянула Кэт вместо того, что собиралась сказать до отвлекшего их шума.

Она выжидающе смотрела на него, в то время как пальцы демоницы шаловливо и дерзко скользили по плечам Ника.

«А ведь его боль не становилась меньше», мимоходом отметил Николаос, раздумывая над тем, стоит ли принять ее предложение. «Значит и Кэт сейчас должна испытывать агонию».

Ему нравилось то, что эта демоница всегда оказывалась не менее упертой чем он сам.