Щит висел рядом с мечом, поэтому вскоре привычная тяжесть заняла свое место на левой руке.

Закрыв шкаф, я слегка походил по комнате, приседая и взмахивая руками. Новая одежда, несмотря на свое удобство, все-таки все еще была новой, чуточку непривычной и не разношенной. Еще хотелось посмотреть, как я выгляжу, но единственное, большое, известное мне зеркало, находилось у Арт-Нака дома. Придется потерпеть. Выйдя из комнаты, я, ориентируясь на звук, пошел на кухню. Сестренка и мама были там. Пили чай.

– Ну и?
– войдя, развел я руки в сторону.
– Как я вам в одежде Арт-Нака?

Спросил, хотя ответ я уже знал и так, по одним лишь их глазам.

– Потрясающе!
– выдохнула сестренка.
– Братишка, Сина твоя.

Сина - это девушка. Причем, не считая сестренки и мамы, наверное, единственная девушка, которая мне нравилась. Во-первых, она была довольно низкого роста. Чуть больше двух метров, что мало даже по сравнению с женщинами. А еще в ней чувствовалась та самая пресловутая "женственность". И на этом поприще, даже будучи красивее, сестренка ей проигрывала. Вероятно из-за того, что Сина, в отличие от Валлы, была более зрелой. И старше. На взгляд семнадцатилетнего парня так намного старше. На целых десять лет, то есть разница с Синой у нас составляла почти двадцать лет. Для нашего народа довольно немного, но, на мой взгляд, оч-чень много. Вдобавок, возле нее всегда крутилось множество мужиков, на фоне которых я не впечатлял, не впечатлял. Даже сейчас, став Арт-Наком, мне как-то с трудом верилось, что у меня есть шансы добиться ее расположения. С другой стороны, если мне предстояло уйти, возможно, что так было только лучше.

– Мне одно непонятно, откуда это все?
– я провел рукой перед грудью.
– Или я так долго спал?

– Четыре дня, - кивнула мать.
– У тебя в крови было слишком много яда.

– Яда?
– неподдельно удивился я.

– Да. Ты не помнишь?

Я честно задумался, но после Костяного Короля и его свиты, я был сильно потрепанным. Да и там потом такое месиво началось, что даже сейчас толком и не припомню, кто конкретно на меня нападал. Пришлось отрицательно качать головой.

– И все равно, - нахмурился я, - четыре дня это мало для такой одежды.

– Я ведь уже говорила, - улыбнулась мать, - отец всегда гордился тобой.

Отец? В каком... отец?! Теперь я окинул свою обновку уже совершенно другим взглядом.

– Пять лет он потратил на то, чтобы найти и убить Василиска, - продолжила мать, отреагировав на мой взгляд.
– И мне горько, что он не смог тебя увидеть в этой одежды.

Отвернувшись чуть в сторону, я сделал осторожный вдох, стараясь избавиться от вставшего в горле кома. Сглотнул. Помогло слабо, но я все-таки справился. Правда, пришлось напомнить себе, что: "Крутые Арт-Наки не плачут, даже от радости". Еще раз вздохнув, я осторожно, едва касаясь пальцами, провел по груди. Теперь тяжесть новой брони ощущалась как-то по иному... как-то... роднее? Будто теплые руки отца на моих плечах. На сердце стало тяжело, но в тоже время необычайно приятно.

– Теперь ты запросто сможешь собрать свой отряд, для походов в Некрополь!
– совершенно счастливая, произнесла Валла.

Быть главой своего отряда это действительно почетно, вот только сестренка не знает о моем уходе или это у нее просто "к слову пришлось"?

Я вопросительно посмотрел на откровенно любующуюся мной мать:

– Ты ей еще не говорила?

Мама молча покачала головой.

– О чем?
– мгновенно насторожилась сестренка.

Когда надо она могла соображать довольно быстро.

– Скорее всего, мне придется уйти из города, - решил я говорить, как оно есть, тем более никакие увиливания здесь бы просто не помогли.

И реакция сестры на мои слова сказала мне очень многое. Восторг и радость в считанные мгновения сменила тоска и грусть. Будто я умирать тут собрался.

– Зачем?
– тихо, безжизненно произнесла Валла.

Таким же голосом она разговаривала после смерти отца. Она и мама. И я могу с уверенностью сказать, что это были худшие дни моей жизни. Худшие воспоминания.

– Сестренка, - строго произнес я, подходя к ней, - это еще что за голос? Ты меня что, заранее на суд к прародителю отправляешь?

Взгляд строгий, брови нахмурены. Сестренка сразу стала "сдавать". Тоска и грусть сменились смущением и растерянностью.

– Что ты там говорила своим друзьям обо мне?
– наставительно приподнял я палец.
– Напомнить? Самый лучший брат! А самые лучшие братья просто так не умирают, поняла?
– и, видя, что она все еще в растерянности, "дожал": - Ну? Ты что совсем не веришь в силы нового Арт-Нака? Не веришь в собственного брата?!

– Верю, - тихонько, совсем засмущавшись, произнесла Валла, отведя глаза в сторону.

Получилось. Тут главное правильно расставлять акценты и не давать слабины. Учитель научил. Говорит: "Дави, дави, дави, а иначе они вспомнят, какой ты маленький". Вот и научился давить. Заставляя собеседника забыть, что я на добрый метр ниже его. А сделать это ой как непросто, особенно среди нашего народа.

– Вот и хорошо, - уверенно кивнул я, - а то устроила тут "три дня памяти" [10] при живом брате.