– Ох, – вздохнула Анастасия Геннадьевна и сочувственно покачала головой, – не повезло вам, Петр Брониславович. Это очень сложный класс. В основном хулиганы и двоечники. Это же «Г» – класс выравнивания.

– Ой! А я и не учел! – воскликнул Петр Брониславович горестно. – Ведь правда! Для полного мне счастья…

– Да. Но вы не переживайте. – Анастасия Геннадьевна ободряюще похлопала своего коллегу по руке. – После девятого класса многих из них выпихнут из школы. А некоторых даже и раньше… Вам полегче будет. Пойдемте, на них посмотрите, у меня как раз сейчас в восьмом «Г» урок будет.

– Да, да…

– Только вы сразу не пугайтесь! – с этими словами молодая учительница резко открыла дверь и вошла в класс.

Петр Брониславович еле-еле успел подхватить вихрастого пацана, который летел прямо на Анастасию Геннадьевну.

– Куда ж ты мчишься, как реактивный, – сказал он, держа мальчишку за шиворот. – Чуть учительницу не зашиб.

Мальчишка что-то заверещал и задергался. Но вырваться из железных пальцев учителя физкультуры было невозможно.

А Петр Брониславович словно забыл о том, что кто-то барахтается у него в руке. Потому что страшная картина открылась его глазам. По классу со сверхзвуковой скоростью мотались мальчишки и девчонки, визжали, стреляли друг в друга гнутиками и жеваной бумагой. В воздухе стоял приторный запах дезодоранта, которым щедро брызгался во все стороны пацан, прыгающий с парты на парту, точно макака по веткам.

– Гасите его, гасите! – кричали одновременно несколько человек, пытаясь поймать пацана с дезодорантом.

– Поймаю, табло набью конкретно! – громко орал устрашающего вида панк, которому только что мальчик-макака прыснул дезодорантом прямо в глаза.

Одна девочка вытащила из сумки духи и погналась с ними за макакой, а другая вооружилась еще солиднее – у нее был баллончик с краской. Такими обычно рисуют граффити на стенах. И вот уже пятна краски начали оседать на одежде, лицах и руках, на учебниках, портретах ученых-историков и на наглядных пособиях. Толпа ринулась на девочку, та перекинула баллончик мальчику-макаке. Но панк навалился на него своей мощной тушей, вырвал баллончик из рук и щедро полил им свой немного подзавявший ирокез. Слипшиеся начесанные волосы тут же приобрели нарядный зеленый оттенок.

Петр Брониславович остолбенел.

– Анастасия Геннадьевна, – проговорил он, рассеянно отпуская шиворот своего пленника, – а что же это они у вас так беснуются?

– А это у них перемена, – ответила учительница, пытаясь пробраться к своему столу, – отдыхают, устали, маленькие…

Практически все ученики восьмого «Г» были гораздо выше ростом, чем их молодая учительница. И не скрывали этого.

– Ничего ж себе маленькие устали. Как лошади педальные носятся. И это мои будущие ученики!

В это время еще один ученик, из-за его невероятной скорости Петр Брониславович не смог разобрать, мальчик или девочка, спрятался за спину Анастасии Геннадьевны. А пущенный в него гнутик угодил бедной учительнице прямо в лоб.

– Ага, Накокова, за учительницу прятаться нечестно! – донеслось откуда-то.

– Мазила!

Петр Брониславович среагировал мгновенно – он схватил продолжавшую прятаться за Анастасию Геннадьевну нахалку, открыл дверь и как котенка вышвырнул ее в коридор.

– Побегай там, остынь. И до звонка чтоб я тебя тут не видел, – сказал он очумевшей девчонке, закрывая дверь перед ее носом. – Да что ж они вытворяют-то?

Почесав лоб, на котором наверняка должен был вскочить приличный синяк, Анастасия Геннадьевна вздохнула:

– Так ведь холодно на улице, снег с дождем. Вот им и некуда деваться. Да вы не волнуйтесь, давайте, я вам расскажу, кто тут кто.

Но дети продолжали мелькать, поэтому показать и рассказать, кого именно как зовут, было сложновато.

– Вот та девочка, которую вы в коридор выкинули, это Накокова, как вы, наверно, уже поняли. Читает с трудом, пишет тоже. Зато с устной речью все в порядке, даже с избытком. Хочет быть фотомоделью и утверждает, что в прошлой жизни была Элизабет Тейлор.

– На полном серьезе? – удивился Петр Брониславович, уворачиваясь от пролетающей мимо извалянной в мелу тряпки. – Так эта артистка, Элизабет Тейлор в смысле, и сама жива еще. В какой такой прошлой жизни?

– А вот это для Накоковой уже не важно, – ответила молодая учительница. – Она решила, что была Элизабет Тейлор – и точка.

– Ясно. Серьезная девочка, – не совсем понимая суть разговора, закивал головой Петр Брониславович.

– Да. Но завуч ей уже хорошее местечко в ПТУ присмотрела. Будет учиться на мотальщицу. – Анастасия Геннадьевна указывала рукой на очередного ученика и комментировала: – Так, этого после девятого класса из школы выпихнут, этого, может, даже после восьмого…

– А кто же останется? – снова удивился Петр Брониславович.

– Не волнуйтесь, – успокоила его Анастасия Геннадьевна. – В восьмой «Г» из других классов плохо успевающих учеников насобирают. Как обычно.