Рей молча кивнул и зашагал чуть быстрее. Кейти, поглядывая по сторонам, то и дело перехватывала взгляды женщин — они таращились на Рауля Моралеса без всякого стеснения.

Ступив на «вражескую территорию», Рей действительно немного смутился, во всяком случае, притих; чувствовалось, что ему не по себе в отделе женского белья.

— Какие бледные оттенки, — пробормотал он, разглядывая ночные рубашки. — Почему же они все такие бледные?..

— Цвета слоновой кости, цвета шампанского, цвета лилии… — перечисляла Кейти. — И конечно же, белый. Белый — это традиция. Он символизирует чистоту и невинность невесты.

— А почему бы девушке в первую ночь не надеть что-нибудь… в таком роде? — Рей подцепил пальцем красно-черные трусики в стиле 30-х годов.

— Это не пойдет, — прошептала Кейти. И тут же сообразила, что слишком уж близко подобралась к Рею. «Дистанция… Нужно держать дистанцию», — сказала она себе.

— Почему не пойдет? — спросил Рей.

Но Кейти уже убежала к противоположному концу прилавка. Взяв одну из рубашек, она показала ее Рею:

— Вот эта Люси понравится, я уверена. Она с вышивкой ришелье по горловине. Давай заплатим и пойдем…

Рей колебался.

— Люси бы, наверное, и такие понравились. — Он указал на бежевый пеньюар. — Может, купить?

— Нет-нет, лучше закончим на сегодня, — поспешно проговорила Кейти.

Рей направился к кассе, чтобы заплатить за покупку, и Кейти, последовав за ним, тихонько вздохнула. Увы, после того как Рауль Моралес вломился к ней в дом, она нарушила все до единой заповеди мадам Шарман, хотя та уверяла: лишь следуя ее советам, можно добиться успеха и приручить мужчину. Кейти долго удавалось выдерживать характер, но, оказавшись рядом с Реем, она не выдержала…

«А может, он на это и рассчитывает? Может, он прекрасно все понимает?» — подумала Кейти. Закинув на плечо сумку, она взглянула на Рея и проговорила:

— Что ж, мне пора.

— Подожди, Кейти. — Рей помахал чеком. — Продавщица предлагает завернуть рубашку в подарочную упаковку. Специальная бумага для свадебных подарков и ленты. Люси будет довольна…

Несколько минут спустя они направились к лифту.

— Я тебя ненавижу, — прошептала Кейти, уткнувшись лицом в грудь Рея. Она стояла в углу кабины, а он, упершись руками в стены, оберегал ее от толчков.

— Знаю, — кивнул Рей. — Я себя тоже ненавижу. Когда они вышли на улицу, он посмотрел на часы.

— О… Уже второй час. Нам надо перекусить.

— Ни за что! — Кейти зашагала по тротуару. Обернувшись, добавила: — Ты же обещал, что не будет никаких ленчей и никаких вопросов — вообще ничего.

— Кейти, подожди! — Рей обогнал ее и, попятившись, проговорил: — Всего лишь половинку сандвича. И все. И две оливки. Неужели ты не проголодалась?

— Никаких вопросов, ты забыл?

Рей сгорбился, повесил голову и сунул руки в карманы. Он стоял посреди тротуара как олицетворение поражения.

— Желаю удачи, Рей! — Кейти ускорила шаг.

— Она сказала «нет»! — воскликнул Рей, глядя ей вслед. — Стоит ли жить на свете, если красивая женщина не хочет пообедать со мной у Хулио?!

Лицо Кейти запылало. Она пошла быстрее, но потом вдруг остановилась и обернулась. Рей по-прежнему стоял посреди тротуара, а прохожие с любопытством поглядывали на него и улыбались.

— Она отказалась пойти с тобой к Хулио?! — воскликнул какой-то дородный мужчина. — Поверь, она уже жалеет об этом!

— Она тебе отказала?! — удивился другой мужчина. — Даже не верится…

Кейти наконец не выдержала и хихикнула. Рей тотчас же подбежал к ней и взял ее под руку.

— Хулио не любит, когда опаздывают больше чем на десять минут, — проговорил он с улыбкой.

Мертвенно-бледный официант проводил их в отдельную кабинку, там в опаловом стеклянном шаре горела одинокая свеча, бросавшая на скатерть дымчатый круг света. Чтобы видеть лицо Рея, Кейти пришлось придвинуться к нему чуть ли не вплотную.

— Пит, принеси ваши фирменные блюда. И домашнее вино. — Официант вышел, и Рей с улыбкой сказал: — Пит прекрасно ко мне относится. И я к нему тоже.

Кейти развернула салфетку и положила ее себе на колени. Потом достала из сумки «Смертельную жару» и сняла с бутылочки крышку.

— А что это за песня такая грустная? Можешь перевести? — спросила она неожиданно.

— Это «Джипси кингз». Там поется о том, что твои глаза ранили мою душу. И лишь твой поцелуй избавит меня от страданий.