— Догадываешься, что это за кулэмэт?

Юлий Антонович осмотрел инопланетное изделие с широким конусовидным дулом, хмыкнул:

— Хаур?

— Молодец, соображаешь. — Максим рассказал ему о бое с неизвестным мастером рукопашного боя, едва не уложившим двух неслабо подготовленных мужиков.

— Откуда он взялся? И куда сбежал?

Они прошли в дом.

Брызгалов увидел связанного куском занавески Жлоба, лежащего у стены ничком.

— Этот не пытался помочь своему приятелю?

— Он был уверен, что нас размажут по стенам.

Брызгалов заглянул в спаленку за перегородкой, где исчез супербоец из глубин Галактики.

— Сбежал, надо же! Мог завалить обоих и сбежал! Чего испугался?

— Хандля, — ухмыльнулся Савелий; к нему постепенно возвращалось хорошее настроение, несмотря на полученные синяки, и он воспринимал всё происходящее оптимистически, как естественное течение жизни.

Брызгалов поднял брови, и Максим показал ему инопланетный «мобильник».

— А-а… — вспомнил капитан. — Неужели эта пендюрка его так напугала?

— От этой пендюрки загнулся Тромб, — сказал Савелий. — А это означает, что мы имеем импульсный излучатель неизвестного функционирования. Командир предположил, что он выбрасывает заряд нанокиллеров.

Брызгалов с новым интересом пригляделся к «телефону».

— Кто бы мог подумать… Почему ты назвал его хан… ход…

— Хандль, так назвал его этот сукин сын. — Савелий ткнул пальцем в пленника.

Максим спрятал «телефон».

— Парни, у нас мало времени. Пока к нам едет полковник Спицын со своими орлами, надо решить, что делать дальше. Жлоб сказал, что Ольгу отправили сюда. — Майор взвесил в руке «ракетницу». — Туда же сбежал наш противник. Уверен, что это одно и то же место, у него не было времени перенастраивать хаур. Кстати, Спицын сказал, что их хаур сдох, не фурычит, то есть скорее всего разрядился.

— Ну и что?

— Они отберут у нас этот, гарантирую.

— Что предлагаешь?

— Я отправлюсь вслед за Ольгой.

— Надо бы посоветоваться…

— С кем? Да и потеряем время. Кто знает, что у того хмыря на уме, а Ольга — женщина.

— Логично.

— Пляс потерянного времени дик, зловещ и не угас, глаз потерянного времени, не взирающий на нас, — зловеще процитировал Савелий.

Брызгалов и Максим посмотрели на него озабоченно.

— Сава, ты поэт, — скривил губы капитан.

Лейтенант смутился.

— Прочитал где-то.

— Короче, я ухожу, а вы дождитесь Спицына и всё ему объясните.

— Командир, — укоризненно мотнул головой Брызгалов. — Мы тебя чем-то обидели? Пойдём вместе!

— Но это слишком рискованно!

— Что же мы, не рисковали никогда, что ли? А на Сьёне как оказались?

— У нас практически нет оружия…

— Ножи, игадама, этот ваш хандль… да и я кое-что прихватил с собой, в машине лежит.

— Что? — полюбопытствовал Савелий.

— Один «каскад» и «тэшка».

Максим выпятил губы, глядя на капитана с хмурой озадаченностью.

«Каскадом» назывался пистолет-пулемёт скрытого ношения, замаскированный под ноутбук, «тэшкой» бойцы называли новейшую отечественную снайперскую винтовку «Орсис» или «Т-5000», применяемую исключительно для спецопераций. Калибр винтовки 8,6 миллиметра и особые пули позволяли вести огонь на дальности до двух километров, а компьютерный комплекс прицеливания давал возможность стрелку уничтожать цели на любой убойной дальности со стопроцентной гарантией.

— Понимаешь, — смущённо почесал нос Брызгалов, оценив взгляд командира, — как в воду ведь глядел, знал, что пригодится.

— Где взял «тэшку»?

— Да где взял, где взял — Дягилев дал… под твою ответственность.

— Жаль, что не взял ПЗРК.

— А что, надо было? — оживился Юлий Антонович.

Максим окинул его свирепым взглядом.

— Я всегда был о тебе высокого мнения, Антоныч, — хохотнул Савелий. — Только учтите, отцы-командиры, я здесь не останусь, с вами пойду.

— Кто-то же должен остаться?

— Жека и останется.

Максим и Брызгалов переглянулись.

— Давай за ним, бегом, — сказал Максим.

Капитан улетучился и вскоре вернулся с Женей Жарницким, держа в руке чёрную матерчатую сумку.

— Командир, я не хочу оставаться! — мрачно заявил Евгений. — Идти, так всем вместе.

— Отставить разговорчики! Дождёшься Спицына, объяснишь ему ситуацию. Будет возможность — догонишь.

Приготовившийся возражать старлей сник, прекрасно разбираясь в интонациях сказанного. Когда Одинцов говорил таким сухим тоном, это означало, что он уже принял решение.