— Я думаю, что через твоего мужа.

— Он сам им сказал?

— Не думаю, Марина. Просто он последние дни мотался за визами, за билетами, за путевками. Проследить могли… Да мало ли что?

— Возможно! Но это говорит о том, что это не шутники и не хулиганы. Нет, здесь профессионалы! Почему бы им тогда не прилететь сюда? Теперь они весь наш маршрут знают…

— Ну, ты уж слишком! Ты не шпионка, не бандитка и банки не грабила. Нет никаких оснований за тобой так плотно следить.

— Есть!

— Что?!

— Есть основания! Я, Варя, не все вам тогда рассказала. Давай к морю пойдем. Сегодня точно ничего не будет. Если они прилетят за мной, то не сюда, а во Францию. Мы же там через неделю будем?

Весь городок состоял из одной длинной улицы. Он располагался на полуострове, на косе, прикрывавшей с моря Венецианский залив.

Магазины были открыты, хотя покупателей почти не было. Но было много гуляющих. Они лишь разглядывали местные сувениры, выбирали, сопоставляли цены и отходили, надеясь завтра купить все это подешевле в самой Венеции.

Для разговора Варвара прикупила банку жареного арахиса и десять бутылочек с разными ликерами.

Десять штук, но маленьких — не больше рюмки.

На пляже было не так темно, не так страшно и не так пустынно. Несколько групп по пять — шесть человек даже пытались купаться.

Варя сразу решила, что это наши! Возможно даже сибиряки.

И действительно, вскоре ветерок донес знакомые возгласы, тосты и другие междометия…

По пляжу во все стороны разбегались чистенькие деревянные помосты.

Одна из таких тропинок вела на волнорез, защищавший детский пляж. Издали он был похож на случайную цепочку небольших скал.

На конце этого скалистого мола была, очевидно, площадка. Во всяком случае, беседка и несколько кресел там умещалось. Самое место для разговора. Море спокойное — ни прибоя, ни брызг…

— Ты знаешь, Варя, почему я решилась пойти?

— Ты что-то про Францию говорила.

— Нет, не то… Я не могла говорить об этом в гостиничном номере. Первый муж меня так приучил. Валентин у меня очень дотошный в этом плане. Точно знал, как могут слушать. Марков был технарь, изобретатель…

— Не знала.

— Да, он с агентурой не работал. Поэтому мы и не ездили надолго. Несколько месяцев и назад. Марков какой-нибудь прибор сделает в Москве, а здесь за бугром устанавливает и проверяет. Он называл это — полевые испытания.

— А что это за приборы? Охрана, прослушка?

— Нет, здесь что-то более сложное и секретное. Я поняла, что и в Москве об этом мало кто знал.

— Даже так?

— Да, Варя! Валентин говорил, что возглавляет единственный в мире отдел, состоящий из одного сотрудника, его самого. Такая, мол, конспирация…

— Странно. Хотя в ФСБ бывает и не такое.

— Да! И еще Марков однажды сказал, что о его последнем приборе знают всего двое. Он сам и его начальник. Валентин, знает «как это работает», а еще один генерал знает «зачем это нужно».

— И все же, Марина, что это за техника? Не атомная же бомба?

— Не знаю! Но он почти все время с медиками работал. Пытался усовершенствовать какой-то детектор.

— Детектор лжи?

— Да, Варя! Не совсем то, но что-то очень похожее. Он сказал, что его прибор мог влезть в сознание человека.

— Мысли читать?

— Вроде того.

— И как, Марина, получилось?

— Точно не знаю. Но с этого времени он перестал со мной о работе говорить.

Солнце зашло, и стало холодно.

Девушки покинули беседку и пошли по волнорезу на берег. Там на пляже стало больше людей. Многие туристы пришли любоваться на закат.

— Скажи, Марина, а последний раз Марков тоже поехал на полевые испытания? С ним был какой-нибудь прибор.

— Тогда не знала. А сейчас уверена, что был.

— Почему?

— Мне не сразу стали угрожать. Первый раз позвонил вежливый мужчина. Он сказал, что хочет поговорить о моем бывшем муже, о его бегстве… Он сказал дословно: «Надо осмотреть все его вещи. Мне обязательно нужно найти одну штуковину, которая была с Марковым в Марселе».

— Что ж ты, Марина, в Москве об этом молчала?

— Испугалась…

Крылов влетел в кабинет Савенкова и аккуратно прикрыл дверь.