Читать

Закатные гарики. Вечерний звон (сборник)

Губерман Игорь Миронович

современная проза

2011 г.

Аннотация

В этой книге Игоря Губермана собраны зрелые размышления – в стихах («Закатные гарики») и в прозе («Вечерний звон») – о жизни и путешествиях, об ушедших друзьях и былых романах, о русских и евреях.

«Кем я хочу стать, когда вырасту, я осознал довольно поздно – шел уже к концу седьмой десяток лет. Но все совпало: я всю жизнь хотел, как оказалось, быть старым бездельником…»

Закатные гарики

Не знаю благодатней и бездонней

дарованных как Божеская милость

двух узких и беспомощных ладоней,

в которые судьба моя вместилась.

Не будь мы вдвоем, одному

пришлось бы мне круто и туго,

а выжили мы потому,

что всюду любили друг друга.

Ушли и сгинули стремления,остыл азарт грешить и каяться,тепло прижизненного тленияпо мне течет и растекается.

* * *

Уже вот-вот к моим ногамподвалит ворох ассигнаций,ибо дерьмо во сне – к деньгам,а мне большие говны снятся.

* * *

К похмелью, лихому и голому,душевный пришел инвалид,потрогал с утра свою голову:пустая, однако болит.

* * *

Я не искал чинов и званий,но очень часто, слава Богу,тоску несбывшихся желанийменял на сбывшихся изжогу.

* * *

Вчера взяла меня депрессия,завесы серые развесилаи мысли черные зажгла.А я не гнал мерзавку подлую,я весь сиял, ее маня,и с разобиженною мордоюона покинула меня.

* * *

Я в зеркале вчера себя увидели кратко побеседовал с собой;остался каждый в тягостной обиде,что пакостно кривляется другой.

* * *

Это был не роман,это был поебок;было нежно, тепло, молчаливо,и, оттуда катясь,говорил колобок:до свиданья, спасибо, счастливо.

* * *

На любое идейное знамя,даже лютым соблазном томим,я смотрю недоверчиво, зная,сколько мрази ютится под ним.

* * *

Слежу без испуга и дрожироссийских событий пунктир:свобода играет, как дрожжи,подкинутые в сортир.

* * *

Когда остыл душевный жар,то жизнь напоминает жанр,который досуха исчерпан.

* * *

Когда бы сам собой смывался грими пудра заготовленных прикрас,то многое, что мы боготворим,ужасно опечалило бы нас.

* * *

Надежды огненный отварв душе кипит и пламенеет:еврей, имеющий товар,бодрей того, кто не имеет.

* * *

Вижу лица или слышу голоса —вспоминаются сибирские леса,где встречались ядовитые грибы, —я грущу от их несбывшейся судьбы.

* * *

Уже мы в гулянии пылкомучастие примем едва ли,другие садятся к бутылкам,которые мы открывали.

* * *

Еврей опасен за пределомзанятий, силы отнимающих;когда еврей не занят делом,он занят счастьем окружающих.

* * *

Казенные письма давноя рву, ни секунды не тратя:они ведь меня все равнопотом наебут в результате.

* * *

Мне слов ни найти, ни украсть,и выразишь ими едва лиеврейскую темную страстьк тем землям, где нас убивали.

* * *

Покуда мы свои выводим трели,нас давит и коверкает судьба,поэтому душа – нежней свирели,а пьешь – как водосточная труба.

* * *

Зачем-то в каждое прощание,где рвется тесной связи нить,мы лживо вносим обещаниеживую память сохранить.

* * *

Я искренне люблю цивилизациюи все ее прощаю непотребстваза свет, автомобиль, канализациюи противозачаточные средства.

* * *

Я даже мельком, невзначайобет мой давний не нарушу,не выплесну мою печальв чужую душу.

* * *

Мы столько по жизни мотались,что вспомнишь – и каплет слеза;из органов секса осталисьу нас уже только глаза.

* * *

Не знаю блаженнейтой тягостной муки,когда вдоль души по оврагутеснятся какие-то темные звукии просятся лечь на бумагу.

* * *

Когда наплывающий мракнам путь предвещает превратный,опасен не круглый дурак,а умник опасен квадратный.

* * *

Есть люди – пламенно и бурнодобро спешат они творить,их бескорыстие и прыть.

* * *

Высок успех и звучно имя,мои черты теперь суровы,лицо значительно, как вымяу отелившейся коровы.

* * *

Нам не светит благодатьс ленью, отдыхом и песнями:детям надо помогатьдо ухода их на пенсии.

* * *

Не сдули ветры и годани прыть мою, ни стать,и кое-где я хоть куда,но где – устал искать.

* * *

Всюду ткут в уюте спаленновых жизней гобелен,только мрачен и печаленчуждый чарам чахлый член.

* * *

Заметь, Господь, что я не охали не швырял проклятий камни,когда Ты так меня мудохал,что стыдно было за Тебя мне.

* * *

Вольно ли, невольно ли,но не столько нация,как полуподпольнаямы организация.

* * *

В одной ученой мысли ловкойоткрылась мне блаженства бездна:спиртное малой дозировкой —в любых количествах полезно.

* * *

Из века в век растет размахболезней разума и духа,и даже в Божьих закромахкакой-то гарью пахнет глухо.

* * *

Уже порой невмоготумне мерзость бытия,как будто Божью наготупреступно вижу я.

* * *

О помощи свышене стоит молитьсяв едва только начатом деле:лишь там соучаствует Божья десница,где ты уже сам на пределе.

* * *

Здесь я напьюсь; тут мой ночлег;и так мне сладок дух свободы,как будто, стряхивая снег,вошли мои былые годы.

* * *

На старости я сызнова живу,блаженствуя во взлетах и падениях,но жалко, что уже не наяву,а в бурных и бесплотных сновидениях.

* * *

Сегодня многие хотятбеседовать со мной,они хвалой меня коптят,как окорок свиной.

* * *

А все же я себе союзники вечно буду таковым,поскольку сам себе соузникпо всем распискам долговым.

* * *

На старости я, не таясь,живу, как хочу и умею,и даже любовную связья по переписке имею.

* * *

Чувствуя страсть, устремляйся впередс полной и жаркой душевной отдачей;верно заметил российский народ:даже вода не течет под лежачий.

* * *

Жалеть, а не судить я дал зарок,жестока жизнь, как римский Колизей;и Сталина мне жаль: за краткий срокжену он потерял и всех друзей.

* * *

Покрыто минувшее пылью и мглой,и, грустно чадя сигаретой,тоскует какашка, что в жизни былойбыла ресторанной котлетой.

* * *

Забавно мне, что жизни кладьнам неизменнои тяжкий крест, и благодатьодновременно.

* * *

Опыт наш – отнюдь не крупностьистин, мыслей и итогов,а всего лишь совокупностьран, ушибов и ожогов.

* * *

Ругая жизнь за скоротечность,со мной живут в лохмотьях пестрыхдве девки – праздность и беспечность,моей души родные сестры.

* * *

Окажется рощей цветущейущелье меж адом и раем,но только в той жизни грядущеймы близких уже не узнаем.

* * *

С высот палящего соблазнаспадая в сон и пустоту,по эту сторону оргазмадуша иная, чем по ту.

* * *

Все муки творчества – обман,а пыл – навеян и вторичен,стихи диктует некто нам,поскольку сам – косноязычен.

* * *

В России часто пью сейчася с тем, кто крут и лих,но дай Господь в мой смертный часне видеть лица их.

* * *

Еще мне внятен жизни шум,и штоф любезен вислобокий;пока поверхностен мой ум,еще старик я не глубокий.

* * *

Хмельные от праведной страсти,крутые в решеньях кромешных,святые, дорвавшись до власти,намного опаснее грешных.

* * *

Слава Богу, что я уже старый,и погасло былое пылание,и во мне переборы гитарывызывают лишь выпить желание.

* * *

Вел себя придурком я везде,но за мной фортуна поспевала,вилами писал я на воде,и вода немедля застывала.

* * *

На Страшный суд разборки радиэпоху выкликнув мою,Бог молча с нами рядом сядетна подсудимую скамью.

* * *

Мне жалко, что Бог допускаетнелепый в расчетах просчет,и жизнь из меня утекаетбыстрее, чем время течет.

* * *

Что с изречения возьмешь,если в него всмотреться строже?Мысль изреченная есть ложь..Но значит, эта мысль – тоже.

* * *

Увы, но время скоротечно,и кто распутство хаял грозно,потом одумался, конечно,однако было слишком поздно.

* * *

Весь век себе твержу я:цыц и нишкни,сиди повсюду с края и молчи;духовность, обнаженная излишне,смешна, как недержание мочи.

* * *

Наверно, так понур я оттого,что многого достиг в конце концов,не зная, что у счастья моегоусталое и тусклое лицо.

* * *

Вон те – ознобно вожделеют,а тех – терзает мира сложность;меня ласкают и лелеютмои никчемность и ничтожность.

* * *

Для игры во все художествамой народ на свет родилмного гениев и множествонесусветных талмудил.

* * *

Таким родился я, по счастью,и внукам гены передам —я однолюб: с единой страстьюлюбил я всех попутных дам.

* * *

Я старый, больной и неловкий,но знают гурманки слияния,что в нашей усталой сноровкееще до хера обаяния.

* * *

Я не выйду в гордость нациии в кумиры на стене,но напишут диссертациисто болванов обо мне.

* * *

О чем-то срочная заботанас вечно точит и печет,нас вечно точит и печет,а все, что есть, – уже не в счет.

* * *

Любезен буду долго я народу,поскольку так нечаянно случилось,что я воспел российскую природу,которая в еврея насочилась.

* * *

Я хоть и вырос на вершок,но не дорос до Льва Толстого,поскольку денежный мешокмилее мне мешка пустого.

* * *

Мы сразу правду обнаружим,едва лишь зорко поглядим:в семье мужик сегодня нужен,однако не необходим.

* * *

Висит над нами всеми безотлучнонебесная чувствительная сфера,и как только внизу благополучно,Бог тут же вызывает Люцифера.

* * *

Обида, презрение, жалость,захваченность гиблой игрой…Для всех нас Россия осталасьсияющей черной дырой.

* * *

Не знаю, чья в тоске моей вина;в окне застыла плоская луна;и кажется, что правит мирозданиемлицо, не замутненное сознанием.

* * *

Бог задумал так, что без нажимадвижется поток идей и мнений:скука – и причина, и пружинавсех на белом свете изменений.

* * *

Любовных поз на самом делегораздо меньше, чем иных,но благодарно в нашем телеспит память именно о них.

* * *

Мне вдыхать легко и веселогнусных мыслей мерзкий чад,мне шедевры мракобесиятихо ангелы сочат.

* * *

Увы, великодушная гуманность,которая над нами зыбко реет,похожа на небесную туманность,которая слезится, но не греет.

* * *

Попал мой дух по мере ростапод иудейское влияние,и я в субботу пью не просто,а совершаю возлияние.

* * *

Унылый день тянулся длинно,пока не вылезла луна;зачем душе страдать безвинно,когда ей хочется вина?

* * *

Хотя политики наврядимеют навык театральный,но все так сочно говорят,как будто секс творят оральный.

* * *

Мне в жизни крупно пофартилонайти свою нору и кочку,и я не трусь в толпе актива,а выживаю в одиночку.

* * *

У Бога сладкой жизни не просилни разу я, и первой из заботбыла всегда попытка в меру силдобавить перец-соль в любой компот.

* * *

Владеющие очень непростойсноровкой в понимании округи,евреи даже вечной мерзлотойумеют торговать на жарком юге.

* * *

Увы, стихи мои и проза,плоды раздумий и волнений —лишь некий вид и сорт навозадля духа новых поколений.

* * *

Я всегда на сочувствия праздныеотвечаю: мы судеб игралище,не влагайте персты в мои язвы,ибо язвы мои – не влагалище.

* * *

Плетясь по трясине семейного долгаи в каше варясь бытовой,жена у еврея болеет так долго,что стать успевает вдовой.

* * *

Кошмарным сном я был разбужен,у бытия тряслась основа:жена готовила нам ужин,а в доме не было спиртного.

* * *

Когда мне о престижной шепчут встречес лицом, известным всюду и везде,то я досадно занят в этот вечер,хотя еще не знаю чем и где.

* * *

Порою я впадаю в бедность,что вредно духу моему;Творец оплачивает вредность,но как – известно лишь Ему.

* * *

Наше стадо поневоле(ибо яростно и молодо)так вытаптывает поле,что на нем умрет от голода.

* * *

Пришла прекрасная пораявиться мудрости примером,и стало мыслей до хера,поскольку бросил мыслить хером.

* * *

Таланту чтобы дать распространенность,Творец наш поступил, как искуситель,поэтому, чем выше одаренность,тем более еблив ее носитель.

* * *

Я часто многих злю вокруг,живя меж них не в общем стиле;наверно, мне публичный пукнамного легче бы простили.

* * *

Глазея пристально и праздно,я очень странствовать люблю,но вижу мир ясней гораздо,когда я в комнате дремлю.

* * *

По чувству, что долгом повязан,я понял, что я уже стар,и смерти я платой обязанза жизни непрошеный дар.

* * *

Пора уже налить под разговор,селедку покромсавши на куски,а после грянет песню хриплый хор,и грусть моя удавится с тоски.

* * *

Пишу я вздор и ахинею,херню и чушь ума отпетого,но что поделаешь – имеюя удовольствие от этого.

* * *

Меж земной двуногой живностивсюду, где ни посмотри,нас еврейский ген активностив жопу колет изнутри.

* * *

Дикая игра воображенияпопусту кипит порой во мне —бурная, как семяизвержениедряхлого отшельника во сне.

* * *

Жить беззаботно и оплошно —как раз и значит жить роскошно.

* * *

Я к потрясению основпричастен в качестве придурка:от безоглядно вольных словс основ слетает штукатурка.

* * *

Мне неинтересно, что случитсяв будущем туманном и молчащем;будущее светит и лучитсятем, кому херово в настоящем.

* * *

Когда текла игра без правили липкий страх по ветру стлался,то уважать тогда заставиля сам себя – и жив остался.

* * *

Я ценю по самой высшей категориифилософию народного нутра,но не стал бы относить к ветрам историииспускаемые обществом ветра.

* * *

Трагедия пряма и неуклончива,однако, до поры таясь во мраке,она всегда невнятно и настойчивоявляет нам какие-нибудь знаки.

* * *

Я жизнь мою листаю с умилениеми счастлив, как клинический дебил:весь век я то с азартом, то с томлениемкого-нибудь и что-нибудь любил.

* * *

Блаженны нищие ленивцы:они живут в самих себе,пока несчастные счастливцыелозят задом по судьбе.

* * *

Вдоль организма дряхлость чуя,с разгулом я все так же дружен;жить осмотрительно хочу я,но я теперь и вижу хуже.

* * *

Я к эпохе привернут, как маятник,в нас биение пульса единое;глупо, если поставят мне памятник:не люблю я дерьмо голубиное.

* * *

Ты с ранних лет в карьерном ражеспешил бежать из круга нашего;теперь ты сморщен, вял и важен —как жопа дряхлого фельдмаршала.

* * *

По многим ездил я местам,и понял я не без печали:евреев любят только там,где их ни разу не встречали.

* * *

В пустыне усталого духа,как в дремлющем жерле вулкана,все тихо, и немо, и глухо —до первых глотков из стакана.

* * *

Уже виски спалила проседь,уже опасно пить без просыпа,но стоит резко это бросить,и сразу явится курносая.

* * *

Любил я днем под шум трамваязалечь в каком-нибудь углу,дичок еврейский прививаяк великорусскому стволу.

* * *

Глаза мои видели,слышали уши,я чувствовал дажедетали подробные:больные, гнилые,увечные души —гуляли, калечасебе не подобные.

* * *

Жизни надвигающийся вечеря приму без горечи и слез;даже со своим народом встречуя почти спокойно перенес.

* * *

Российские невзгоды и мытарстваи прочие подробности неволис годами превращаются в лекарство,врачующее нам любые боли.

* * *

Был организм его злосчастнопогублен собственной особой:глотал бедняга слишком частослюну, отравленную злобой.

* * *

Я под солнцем жизни жарюсь,я в чаду любви томлюсь,а когда совсем состарюсь —выну хер и заколюсь.

* * *

Житейскую расхлебывая муть,так жалобно мы стонем и пыхтим,что Бог нас посылает отдохнутьбыстрее, чем мы этого хотим.

* * *

Затаись и не дыши,если в нервах зуд:это мысли из душик разуму ползут.

* * *

Когда я крепко наберусьи пьяным занят разговором,в моей душе святая Русьгорланит песни под забором.

* * *

Кипит и булькает во мнеидей и мыслей тьма,и часть из них еще в уме,а часть – сошла с ума.

* * *

Столько стало хитрых технологий —множество чудес доступно им,только самый жалкий и убогийхер живой пока незаменим.

* * *

Если на душе моей тревога,я ее умею понимать:это мировая синагогатайно призывает не дремать.

* * *

Я знаю, зрителя смеша,что кратковременна потеха,и ощутит его душав осадке горечь после смеха.

* * *

По жизни я не зря гулял,и зло воспел я, и добро,Творец не зря употреблялменя как писчее перо.

* * *

Мы вдосталь в жизни испыталии потрясений, и пинков,но я не про закалку стали,а про сохранность чугунков.Еще судьба не раз ударит,однако, тих и одинок,еще блаженствует и варитмой беззаветный чугунок.

* * *

Давным-давно хочу сказать яханжам и мнительным эстетам,что баба, падая в объятья,душой возносится при этом.

* * *

Прекрасна в евреелихая повадкас эпохой кишеть наравне,но страсть у еврея —устройство порядкав чужой для еврея стране.

* * *

Прорехи жизни сам я штопали не жалел ни сил, ни рук;судьба меня скрутила в штопор,и я с тех пор бутылке друг.

* * *

Я слишком, ласточка, усталот нежной устной канители,я для ухаживанья стар —поговорим уже в постели.

* * *

Хоть запоздало, но не поздноРоссии дали оживеть,и все, что насмерть не замерзло,пошло цвести и плесневеть.

* * *

Одно я в жизни знаю точно:что плоть растянется пластом,и сразу вслед начнется то, чтоТворец назначил на потом.

* * *

Вечерняя тревога – как недуг:неясное предчувствие беды,какой-то полустрах-полуиспуг,минувшего ожившие следы.

* * *

Создателя крутая гениальностьзаметнее всего из наблюдения,что жизни объективная реальностьдается лишь путем грехопадения.

* * *

Много высокой страстиварится в русском пиве,а на вершине власти —ебля слепых в крапиве.

* * *

Создан был из почти ничегоэтот мир, где светло и печально,и в попытках улучшить егообреченность видна изначально.

* * *

Я по жизни бреду наобум,потеряв любопытство к дороге;об осколки возвышенных думбольно ранятся чуткие ноги.

* * *

В периоды удач и постижений,которые заметны и слышны,все случаи потерь и униженийстановятся забавны и смешны.

* * *

С людьми я вижусь редко и формально,судьба несет меня по тихим водам;какое это счастье – минимальнообщаться со своим родным народом!

* * *

России теперь не до смеха,в ней жуткий прогноз подтверждается:чем больше евреев уехало,тем больше евреев рождается.

* * *

Любовь завяла в час урочный,и ныне я смиренно рад,что мне остался беспорочныйгастрономический разврат.

* * *

Нам потому так хорошо,что, полный к жизни интереса,грядущий хам давно пришели дарит нам дары прогресса.

* * *

Всего лишь семь есть нот у гаммы,зато звучат не одинаково;вот точно так у юной дамыесть много разного и всякого.

* * *

Я шамкаю, гундосю, шепелявлю,я шаркаю, стенаю и кряхчу,однако бытие упрямо славлюи жить еще отчаянно хочу.

* * *

Политики раскат любой грозыумеют расписать легко и тонко,учитывая все, кроме слезыневинного случайного ребенка.

* * *

Я часто угадать могу заранее,куда плывет беседа по течению;душевное взаимопонимание —прелюдия к телесному влечению.

* * *

Разуму то холодно, то жарковсюду перед выбором естественным,где душеспасительно и яркодьявольское выглядит божественным.

* * *

Нам разный в жизни жребий роздан,отсюда – разная игра:я из вульгарной глины создан,а ты – из тонкого ребра.

* * *

Сегодня думал я всю ночь,издав к утру догадки стон:Бог любит бедных, но помочьумножить ноль не может Он.

* * *

Поскольку много дураковхотят читать мой бред,ни дня без глупости – таковмой жизненный обет.

* * *

Жаль Бога мне: Святому Духутоскливо жить без никого;завел бы Он себе старуху,но нету ребер у Него.

* * *

Когда кому-то что-то лгу,таким азартом я палим,что сам угнаться не могуза изолжением моим.

* * *

Творец живет не в отдалении,а близко видя наши лица;Он гибнет в каждом поколениии в каждом заново родится.

* * *

На нас эпоха ставит опыты,меняя наше состояние,и наших душ пустые хлопоты —ее пустое достояние.

* * *

Полностью раскрыты для подлогав поисках душевного оплота,мы себе легко находим богав идолах высокого полета.

* * *

При всей игре разнообразияфигур ее калейдоскопа,Россия все же не Евразия,она скорее Азиопа.

* * *

Только полный дурак забывает,испуская похмельные вздохи,что вино из души вымываетядовитые шлаки эпохи.

* * *

От мерзости дня непогожегонастолько в душе беспросветно,что хочется плюнуть в прохожего,но страшно, что плюнет ответно.

* * *

Я много повидал за жизнь мою,к тому же любопытен я, как дети;чем больше я о людях узнаю,тем более мне страшно жить на свете.

* * *

Все в этой жизни так заверчено,и так у Бога на учете,что кто глядел на мир доверчиво —удачно жил в конечном счете.

* * *

На все глядит он опечаленнои склонен к мерзким обобщениям;бедняга был зачат нечаяннои со взаимным отвращением.

* * *

Если хлынут, пришпоря коней,вновь монголы в чужое пространство,то, конечно, крещеный еврейлегче всех перейдет в мусульманство.

* * *

Я достиг уже сумерек вечераи доволен его скоротечностью,ибо старость моя обеспеченатолько шалой и утлой беспечностью.

* * *

Себя из разных книг салатомсегодня тешил я не зря,и над лысеющим закатомвзошла кудрявая заря.

* * *

Льются ливни во тьме кромешной,а в журчании – звук рыдания:это с горечью безутешнойплачет Бог над судьбой создания.

* * *

К чему усилий окаянство?На что года мои потрачены?У Божьих смыслов есть пространство,его расширить мы назначены.

* * *

К нам тянутся бабы сейчасуже не на шум и веселье,а слыша, как булькает в наслюбви приворотное зелье.

* * *

За то, что теплюсь легким смехоми духом чист, как пилигрим,у дам я пользуюсь успехом,любя воспользоваться им.

* * *

Та прорва, бездонность, пучина,что ждет нас распахнутой пастью,и есть основная причинапрожития жизни со страстью.

* * *

В любом пиру под шум и гамушедших помяни;они хотя незримы нам,но видят нас они.

* * *

Есть у меня один изъян,и нет ему прощения:в часы, когда не сильно пьян,я трезв до отвращения.

* * *

Мы с рожденья до могилыощущаем жизни сладость,а источник нашей силы —это к бабам наша слабость.

* * *

Твой разум изощрен, любезный друг,и к тонкой философии ты склонен,но дух твоих мыслительных потугтяжел и очень мало благовонен.

* * *

Листая календарь летящих будней,окрашивая быт и бытие,с годами все шумней и многолюднейглухое одиночество мое.

* * *

Женился на красавицесмиренный Божий раб,и сразу стало нравитьсягораздо больше баб.

* * *

Нелепо – жить в незрячей верек понявшим все наверняка;Бог поощряет в равной мереи мудреца, и мудака.

* * *

Друзья мои,кто первый среди нас?Я в лица ваши вглядываюсь грустно:уже недалеко урочный час,когда на чьем-то местестанет пусто.

* * *

Когда растет раздора завязь,то, не храбрейший из мужчин,я ухожу в себя, спасаясьот выяснения причин.

* * *

Взгляд ее,лениво-благосклонный,светится умом,хоть явно дура,возраст очень юный,непреклонный,и худая тучная фигура.

* * *

Людей, обычно самых лучших,людей, огнем Творца прогретых,я находил меж лиц заблудших,погрязших, падших и отпетых.

* * *

Боюсь бывать я на природе,ее вовек бы я не знал,там мысли в голову приходят,которых вовсе я не звал.

* * *

Я б не думал о цели и смысле,только часто мое самочувствиеслишком явно зависит от мысли,что мое не напрасно присутствие.

* * *

Явил Господь жестокий произволи сотни поколений огорчил,когда на свет еврея произвели жить со всеми вместе поручил.

* * *

Я к веку относился неспростас живым, но отчужденным интересом:состарившись, душа моя чиста,как озеро, забытое прогрессом.

* * *

Ничуть не больно и не стыдноза годы лени и гульбы:в конце судьбы прозрачно видносуществование судьбы.

* * *

Нас боль ушибов обязалаявлять смекалку и талант;где бабка надвое сказала,там есть и третий вариант.

* * *

Потоки слов терзают ухо,как эскадрилья злобных мух;беда, что недоросли духатак обожают мыслить вслух.

* * *

Со всеми гибнуть заодно —слегка вторичная отвага;но и не каждому даноблаженство личностного шага.

* * *

Везде, где можно стать бойцом,везде, где бесятся народы,еврей с обрезанным концомидет в крестовые походы.

* * *

Не по воле несчастного случая,а по времени – чаша выпита —нас постигла беда неминучая:лебедой поросло наше либидо.

* * *

Весна – это любовный аромати страсти необузданный разлив;мужчина в большинстве своем женат,поэтому поспешлив и пуглив.

* * *

Нечто круто с возрастом увяло,словно исчерпался некий ген:очень любопытства стало малои душа не просит перемен.

* * *

Жизнь моя как ни била ключом,как шампанским ни пенилась в пятницу,а тоска непонятно о чеммне шершавую пела невнятицу.

* * *

Споры о зерне в литературе —горы словоблудной чепухи,ибо из семян ума и дуриравные восходят лопухи.

* * *

Давно по миру льются стоны,что круче, жарче и бодрейеврей штурмует бастионы,когда в них есть другой еврей.

* * *

Судьба не зря за годом годменя толчет в житейской ступке:у человека от невзгоди мысли выше, и поступки.

* * *

Переживет наш мир беспечныйлюбой кошмар как чепуху,пока огонь пылает вечныйу человечества в паху.

* * *

Подонки, мразь и забулдыги,мерзавцы, суки и скотычитали в детстве те же книги,что прочитали я и ты.

* * *

До точки знает тот,идущий нам на смену,откуда что растети что в какую цену.

* * *

С тоской копаясь в тексте сраном,его судить самодержавен,я многим жалким графоманамбывал сиятельный Державин.

* * *

Наш разум тесно связан с телом,и в том немало есть печали:про то, что раньше ночью делал,теперь я думаю ночами.

* * *

В устоях жизни твердокамен,семью и дом любя взахлеб,мужик, хотя и моногамен,однако жуткий полиеб.

* * *

Неволю ощущая, словно плен,я полностью растратил пыл удалый,и общества свободного я члентеперь уже потрепанный и вялый.

* * *

Недолго нас кошмар терзает,что оборвется бытие:с приходом смерти исчезаетболь ожидания ее.

* * *

Пришли ко мне, покой нарушив,раздумий тягостные муки:а вдруг по смерти наши душина небе мрут от смертной скуки?

* * *

Мы в очень различной манересемейную носим узду:на нас можно ездить в той мере,в которой мы терпим езду.

* * *

Вся планета сейчас нам видна:мы в гармонии неги и лениобсуждаем за рюмкой винасоль и суть мимолетных явлений.

* * *

В зоопарке под вопли детейукрепилось мое убеждение,что мартышки глядят на людей,обсуждая свое вырождение.

* * *

А то, что в среду я отверг,неся гневливую невнятицу,то с радостью приму в четверг,чтобы жалеть об этом в пятницу.

* * *

На пороге вечной ночи,коротая вечер темный,что-то все еще бормочетбедный разум неуемный.

* * *

Разумов парящих и рабочихнету ни святее, ни безбожней,наши дураки – глупее прочих,наши идиоты – безнадежней.

* * *

Что я люблю? Курить, лежать,в туманных нежиться томленияхи вяло мыслями бежатьво всех возможных направлениях.

* * *

Блаженство алкогольного затменияневедомо жрецам ума и знания,мы пьем от колебаний и сомнения,от горестной тоски непонимания.

* * *

Дается близость только с темииз городов и площадей,где бродят призраки и тенихранимых памятью людей.

* * *

Бывают лампы в сотни ватт,но свет их резок и увечен,а кто слегка мудаковат,порой на редкость человечен.

* * *

Не только от нервов и стужиболезни и хворости множатся:здоровье становится хуже,когда о здоровье тревожатся.

* * *

Был некто когда-то и где-то,кто был уже мною тогда;слова то хулы, то приветая слышу в себе иногда.

* * *

Не слишком я азартный был игрок,имея даже козыри в руках,ни разу я зато не пренебрегвозможностью остаться в дураках.

* * *

Сегодня исчез во мракееще один, с кем не скучно;в отличие от собаки,я выл по нему беззвучно.

* * *

Конечно, всем вокруг навернякадосадно, что еврей, пока живой,дорогу из любого тупиканаходит хитрожопой головой.

* * *

Ворует власть, ворует челядь,вор любит вора укорять;в Россию можно смело верить,но ей опасно доверять.

* * *

Чтобы душа была чиста,жить, не греша, совсем не глупо,но жизнь становится пуста,как детектив, где нету трупа.

* * *

Хотя неволя миновала,однако мы – ее творение;стихия зла нам даровалавысокомерное смирение.

* * *

Тонко и точно продумана этикавсякого крупного кровопролития:чистые руки – у теоретика,чистая совесть – у исполнителя.

* * *

Не помню мест, не помню лиц,в тетради века промелькнувшегоразмылись тысячи страницнеповторимого минувшего.

* * *

В силу душевной структуры,дышащей тихо, но внятно,лучшие в жизни халтурыделались мною бесплатно.

* * *

Взывая к моему уму и духу,все встречные, галдя и гомоня,раскидывают мне свою чернуху,спасти меня надеясь от меня.

* * *

Судить подробней не берусь,но стало мне теперь видней:евреи так поили Русь,что сами спились вместе с ней.

* * *

Пусты потуги сторожейбыть зорче, строже и внимательней:плоды запретные – свежей,сочней, полезней и питательней.

* * *

Я рад, что вновь сижу с тобой,сейчас бутылку мы откроем,мы объявили пьянству бой,но надо выпить перед боем.

* * *

Наступило время страха,сердце болью заморочено;а вчера лишь бодро трахалвсе, что слабо приколочено.

* * *

Везде на красочных обложкахи между них в кипящем шелестестоят-идут на стройных ножкахбольшие клумбы пышной прелести.

* * *

Есть в ощущениях обман,и есть обида в том обмане:совсем не деньги жгут карман,а их отсутствие в кармане.

* * *

Вновь меня знакомые сейчасбудут наставлять, кормя котлетами;счастье, что Творец не слышит нас —мы б Его затрахали советами.

* * *

В неправедных суждениях моихвсегда есть оправдание моральное:так резво я выбалтываю их,что каждому найду диаметральное.

* * *

Известнолишь немым небесным судьям,где финишнашим песням соловьиным,и слепоходит рок по нашим судьбам,как пес мой —по тропинкам муравьиным.

* * *

Эпоха лжи, кошмаров и увечийиздохла,захлебнувшись в наших стонах,божественные звуки русской речислышны теперьво всех земных притонах.

* * *

В доставшихся мнежизненных сраженияхя бился, балагуря и шутя,а в мелочныхжитейских унижениях —беспомощен, как малое дитя.

* * *

До славной мысли неслучайнойдобрел я вдруг дорогой плавной:у мужика без жизни тайнойнет полноценной жизни явной.

* * *

На высокие наши стремления,на душевные наши нюансы,на туманные духа томления —очень грубо влияют финансы.

* * *

Стали бабы страшной силой,полон дела женский треп,а мужик – пустой и хилый,дармоед и дармоеб.

* * *

Я был изумлен, обнаружив,насколько проста красота:по влаге – что туча, что лужа,но разнится их высота.

* * *

Наш век в уме слегка попорчени рубит воздух топором,а бой со злом давно закончен:зло победило, став добром.

* * *

Я, друзья, лишь до срока простаки балдею от песни хмельной:после смерти зазнаюсь я так,что уже вам не выпить со мной.

* * *

Я живу, незатейлив и кроток,никого и ни в чем не виня,а на свете все больше красоток,и все меньше на свете меня.

* * *

Еще родить нехитрую идеюмогу после стакана или кружки,но мысли в голове уже редеют,как волос на макушке у старушки.

* * *

Давно живя с людьми в соседстве,я ни за что их не сужу:причины многих крупных бедствийв себе самом я нахожу.

* * *

Во что я верю, горький пьяница?А верю я, что время нашеоднажды тихо устаканитсяи станет каплей в Божьей чаше.

* * *

Несчетны русские погостыс костями канувших людей —века чумы, холеры, оспыи несогласия идей.

* * *

Повсюду, где гремит гроза борьбыи ливнями текут слова раздоров,евреи вырастают как грибыс обилием ярчайших мухоморов.

* * *

Компотом духа и умая русской кухне соприроден:Россия – лучшая тюрьмадля тех, кто внутренне свободен.

* * *

О нем не скажешь ничего —ни лести, ни хулы;ума палата у него,но засраны углы.

* * *

В неполном зале – горький смехво мне журчит без осуждения:мне, словно шлюхе, жалко всех,кто не получит наслаждения.

* * *

Со мной, хотя удаль иссякла,а розы по-прежнему свежи,еще приключается всякое,хотя уже реже и реже.

* * *

Давно я заметил на практике,что мягкий – живителен стиль,а люди с металлом в характеребыстрее уходят в утиль.

* * *

В земной ума и духа суетеу близких вызывали смех и слезы,но делали погоду только те,кто плюнул на советы и прогнозы.

* * *

Зная, что глухая ждет нас бездна,и что путь мы не переиначим,и про это плакать бесполезно, —мы как раз поэтому и плачем.

* * *

Опершись о незримую стену,как моряк на родном берегу,на любую заветную темупомолчать я с друзьями могу.

* * *

Все, что было, —кануло и сплыло,есть ещев мехах моих вино;что же мнетак вяло и уныло,пусто,равнодушно и темно?

* * *

Повсюду смерть,но живы мы,я чувством света —тьме обязан,и даже если нет чумы,наш каждый пирс ней тесно связан.

* * *

Идея, что мною владеет,ведет к пониманию важному:в года, когда небо скудеет,душа достается не каждому.

* * *

Напористо, безудержно и страстно —повсюду, где живое колыхание, —в российское духовное пространствовплетается еврейское дыхание.

* * *

Человек – существо такое,что страдает интимным жжениеми в заветном живет покоес нарастающим раздражением.

* * *

До поры, что востребую их,воплощая в достойных словах,много мыслей и шуток моихсодержу я в чужих головах.

* * *

Все дружно в России воздели глазаи в Божье поверили чудо,и пылко целует теперь образаповсюдный вчерашний Иуда.

* * *

И хотя уже виднамне речушка Лета,голова моя полнамусора и света.

* * *

Устав болеть от наших дел,порой лицо отводит Бог,и страшен жизненный уделживущих в этот темный срок.

* * *

Среди любого поколенияживя в обличии естественном,еврей – повсюдный червь сомненияв духовном яблоке общественном.

* * *

Полистал я его откровенияи подумал, захлопнув обложку,что в источник его вдохновениямузы бросили дохлую кошку.

* * *

Души мертвых терпят мукивновь и вновь, пока планетаблагодушно греет рукина пожарах наших гетто.

* * *

Я щедро тешил плоть,но дух был верен чести;храни его, Господь,в сухом и теплом месте.

* * *

Вчера ходил на пир к знакомым,их дом уютен, как кровать;но трудно долго почивать,когда не спится насекомым.

* * *

Господь, услышав жалобы мои,подумал, как избыть мою беду,и стали петь о страсти соловьив осеннем неприкаянном саду.

* * *

Реальность – это то, где я живу;реальность – это личная окрестность;реальность – это все, что наяву;но есть еще совсем иная местность.

* * *

Нам, конечно, уйти суждено,исчерпав этой жизни рутину,но, закончив земное кино,мы меняем лишь зал и картину.

* * *

Иступился мой крючоки уже не точится;хоть и дряхлый старичок,а ебаться хочется.

* * *

Чисто чувственно мной замечено,как незримо для наблюденияк нам является в сумрак вечерамуза легкого поведения.

* * *

Подвержен творческой тоске,Господь не чужд земного зелья,и наша жизнь на волоскевисит в часы Его похмелья.

* * *

Я вижу Россию не вчуже,и нет у меня удивления:разруха – в умах, а снаружи —всего лишь ее проявления.

* * *

Злоба наша, в душах накопляясь,к небу воспаряет с ними вместе;небо, этой злобой воспаляясь,вяжет облака вражды и мести.

* * *

Еще свой путь земной не завершив,российской душегубкой проворонен,по внешности сохранен я и жив,но внутренне – уже потусторонен.

* * *

И жизнь моя не в тупике,и дух еще отзывчив к чувству,пока стакан держу в руке,а вилкой трогаю капусту.

* * *

Не чувствую ни капли облегчения,осваивая новую реальность,где плотские порывы и влечениятеряют остроту и актуальность.

* * *

Земного прозябания режимтолкает нас на поиск лучшей доли,и мы от благоденствия бежимне реже, чем от тягот и неволи.

* * *

Вся наша склонность к оптимизмуот неспособности представить,какого рода завтра клизмусудьба решила нам поставить.

* * *

Бог необузданно гневливи сам себя сдержать не может,покуда ярости приливчего-нибудь не уничтожит.

* * *

Держусь я тем везде всегда,что никогда нигдея не даю себе трудаусердствовать в труде.

* * *

Из века в век и год от годасмеясь над воплями старателей,бренчит российская свободаключами сменных надзирателей.

* * *

Я догадался очень раносебя от пакости беречьи не смотрю, когда с экранадвуликий анус держит речь.

* * *

У писательского круга —вековечные привычки:все цитируют друг друга,не используя кавычки.

* * *

Люблю ненужные предметы,любуюсь медью их и глиной,руками трогаю приметытого, что жизнь случилась длинной.

* * *

Я чтенью предал жизнь мою,смакую тон, сюжет и фразу,а все, что жадно узнаю,я забывать умею сразу.

* * *

Я жизнь мою прошел пешком,и был карман мой пуст,но метил я в пути стишкомлюбой дорожный куст.

* * *

Блажен, кто истов и суров,творя свою бурду,кто издает могучий ревна холостом ходу.

* * *

Творец живет сейчас в обиде,угрюмо видя мир насквозь —и то, что вовсе не предвидел,и то, что напрочь не сбылось.

* * *

Евреи всходят там,где их не сеяли,цветут и колосятсягде не просят,растут изнепосаженного семении всюдубезобразно плодоносят.

* * *

Умелец мастерит лихую дрельи сверлит в мироздании дыру,а хлюпик дует в тонкую свирельи зябнет на космическом ветру.

* * *

Сполна я осознал еще юнцомтрагедию земного проживанияс кошмарным и заведомым концом,со счастьем и тоской существования.

* * *

Я завидую только тому,чей азарт не сильнее ума,и довольно того лишь ему,что судьба посылает сама.

* * *

Сам в отшельнический скитзаточился дух-молчальник;всюду бурно жизнь кипит,на плите кипит мой чайник.

* * *

Весьма наш мир материален,но, вожжи духа отпустив,легко уловишь, как реаленсокрытой мистики мотив.

* * *

Когда по пьянке все двоится,опасно дальше наливать,и может лишняя девицалегко проникнуть на кровать.

* * *

Мир хотя загадок полон,есть ключи для всех дверей;если в ком сомненья, кто он,то, конечно, он еврей.

* * *

Гражданским пышешь ты горением,а я – любуюсь на фиалки;облей, облей меня презрениеми подожги от зажигалки.

* * *

Созерцатель и свидетель,я по жизни зря кочую,я не славлю добродетельи пороки не бичую.Посторонен я настолько,что и чувствую иначе:видя зло – смеюсь я горько,а добру внимаю – плача.

* * *

Я не был накопительства примероми думаю без жалости теперь,что стал уже давно миллионеромпо счету мной понесенных потерь.

* * *

Как пастырь,наставляющий народ,как пастор,совершающий молебен,еврей, торгуя воздухом,не врет,а верит, что товар его целебен.

* * *

Несложен мой актерский норов:ловя из зала волны смеха,я торжествую, как Суворов,когда он с Альп на жопе съехал.

* * *

Виновен в этом или космос,или научный беспредел:несовращеннолетний возраствесьма у дев помолодел.

* * *

Пока себя дотла не износил,на баб я с удовольствием гляжу;еще настолько свеж и полон сил,что внуков я на свет произвожу.

* * *

Молчу, скрываюсь и таю,чтоб даже искрой откровенияне вызвать пенную струюиз брюк общественного мнения.

* * *

Я к вам бы, милая, приниксо страстью неумышленной,но вы, мне кажется, – родникводы весьма промышленной.

* * *

С того слова мои печальны,а чувства миром недовольны,что мысли – редки и случайны,а рифмы – куцы и глагольны.

* * *

Покуда есть литература,возможны в ней любые толки,придет восторженная дураи книгу пылко снимет с полки.

* * *

Когда порой густеют в небе тучи,я думаю: клубитесь надо мной,бывали облака гораздо круче,но где они? А я – сижу в пивной.

* * *

Нисколько от безделья я не маюсь,а ты натужно мечешься – зачем?Я – с радостью ничем не занимаюсь,ты – потно занимаешься ничем.

* * *

Творец порой бывает так не прав,что сам же на себя глядит зловеще,и, чтоб утихомирить буйный нрав,придумывает что-нибудь похлеще.

* * *

Нет часа угрюмей, чем утренний:душа озирается шало,и хаосы – внешний и внутреннийкоростами трутся шершаво.

* * *

Когда мы спорим, наши головывесьма легки в тасовке фактов,поскольку сами факты – голыеи для любых годятся актов.

* * *

В местах любого бурного смятения,где ненависти нет конца и края,растут разнообразные растения,покоем наши души укоряя.

* * *

Я чую в организме сговор тайный,решивший отпустить на небо душу,ремонт поскольку нужен капитальный,а я и косметического трушу.

* * *

Все течет под еврейскую кровлю,обретая защиту и кров, —и свобода, политая кровью,и доходы российских воров.

* * *

Дожрав до крошки, хрюкнув сытои перейдя в режим лежания,свинья всегда бранит корытоза бездуховность содержания.

* * *

Тоскливы русские пейзажи,их дух унынием повит,и на душе моей чем гаже,тем ей созвучней этот вид.

* * *

Иссяк мой золота запас,понтуюсь я, бренча грошами,а ты все скачешь, мой Пегас,тряся ослиными ушами.

* * *

Только самому себе, молчащему,я могу довериться как лекарю;если одинок по-настоящему,то и рассказать об этом некому.

* * *

Те идеи, что в воздухе веялии уже были явно готовые,осознались былыми евреями,наша участь – отыскивать новые.

* * *

Где все сидят, ругая власть,а после спят от утомления,никак не может не упастьдоход на тушу населения.

* * *

Купаясь в мелкой луже новостей,ловлю внезапно слово, и тогдастихи мои похожи на детейслучайностью зачатия плода.

* * *

Мечтай, печальный человек,целебней нет от жизни средства,и прошлогодний веет снегнад играми седого детства.

* * *

Вся наука похожа на здание,под которым фундамент непрочен,ибо в истинность нашего знанияэто знание верит не очень.

* * *

Возвышенные мифы год за годомстановятся сильней печальной были;евреи стали избранным народомне ранее, чем все их невзлюбили.

* * *

Однажды фуфло полюбило туфтус роскошной и пышной фигурой,фуфло повалило туфту на тахтуи занялось пылкой халтурой.

* * *

Под ветром жизни так остыли мыи надышались едким дымом,что постепенно опостылелисамим себе, таким любимым.

* * *

Мне стоит лишь застыть,сосредоточась,и, словно растворенные в крови,из памяти моей сочатся тотчасне доблести, а подлости мои.

* * *

Присматриваясь чутко и сторожко,я думал, когда жил еще в России,что лучше воронок, чем неотложка,и вышло все, как если бы спросили.

* * *

То с боями, то скинув шинельи обильно плодясь по дороге,человечество роет тоннель,не надеясь на выход в итоге.

* * *

Дойдя до рубежа преображения,оставив дым последней сигареты,зеркального лишусь я отраженияи весь переселюсь в свои портреты.

* * *

Вся история – огромное собраниеаргументов к несомненности идеи,что Творец прощает каждого заранее;это знали все великие злодеи.

* * *

Аскетов боюсь я – стезя ихлежит от моей далеко,а те, кто себя истязает,и ближних калечат легко.

* * *

Зачем печалиться напрасно,словами горестно шурша?У толстых тоже очень частобывает тонкая душа.

* * *

Не видел я нигде в печати,но это знают все студенты:про непорочное зачатиемиф сочинили импотенты.

* * *

О чем-то грустном все молчали,но я не вник и не спросил,уже чужие знать печалинет у меня душевных сил.

* * *

Думаю об этом без конца,наглый неотесанный ублюдок:если мы – подобие Творца,то у Бога должен быть желудок.

* * *

Конечно, все на свете – суетапод вечным абажуром небосвода,но мера человека – пустотаокрестности после его ухода.

* * *

Если все не пакостно, то мглисто,с детства наступает увядание,светлая пора у пессимиста —новых огорчений ожидание.

* * *

В годы, что прослыли беззаботными(время только начало свой бег),ангелы потрахались с животными —вышел первобытный человек.

* * *

Уже давно мы не атлеты,и плоть полнеет оголтело,теперь некрупные предметыя ловко прячу в складках тела.

* * *

Держусь ничуть не победительно,весьма беспафосно звучу,меня при встрече снисходительноублюдки треплют по плечу.

* * *

Пусть меня заботы рвут на части,пусть я окружен гавном и суками,все же поразительное счастье —мучиться прижизненными муками.

* * *

Когда мы кого-то ругаеми что-то за что-то клянем,мы желчный пузырь напрягаем,и камни заводятся в нем.

* * *

Конечно, лучше житьраздельно с веком,не пачкаясьв нечестии и блуде,но чистым оставаться человекоммешают окружающие люди.

* * *

Рассеялись былые притязания,и жизнь моя,желаньям в унисон,полна ужеблаженством замерзания,когда внутри теплои клонит в сон.

* * *

Господь на насне смотрит потому,что чувствуетнеловкость и смущение:Творец гордится замыслом,Емувидней, насколько плохо воплощение.

* * *

Не по капризу Провидениямы на тоску осуждены,тоска у нас – от заблуждения,что мы для счастья рождены.

* * *

В немыслимом количестве томовмусолится одна и та же шутка —что связано брожение умовс бурчанием народного желудка.

* * *

Почти закончив путь земной,я жизнь мою обозреваюи сам себя подозреваю,что это было не со мной.

* * *

Ты, душа, если сердце не врет,запросилась в родные края?Лишь бы только тебя напередне поехала крыша моя.

* * *

Свой дух я некогда очистилне лучезарной красотой,а осознаньем грязных истини тесной встречей с мерзотой.

* * *

Исчерпался остаток чернил,Богом некогда выданный мне;все, что мог, я уже сочинил;только дохлая муха на дне.

* * *

Моя прижизненная аураперед утечкой из пространствав неделю похорон и траурапронижет воздух духом пьянства.

* * *

Столько из былого мной надышано,что я часто думаю сейчас:прошлое прекрасно и возвышенно,потому что не было там нас.

* * *

Комфорту и сытости вторя,от массы людской умноженияиз пены житейского морятечет аромат разложения.

* * *

Всему учился между прочим,но знаю слов я курс обменный,и собеседник я не очень,но соболтатель я отменный.

* * *

Бог нам подсыпал, дух варя,и зов безумных побуждений,и темный ужас дикаря,и крутость варварских суждений.

* * *

Всюду меж евреями сердечнотеплится идея прописная:нам Израиль – родина, конечно,только, слава Богу, запасная.

* * *

Замедлился кошмарный маховик,которым был наш векразбит и скомкан;похоже, что закончен черновиктого, что предстоитуже потомкам.

* * *

Я не рассыпаюсь в заверенияхи не возношу хвалу фальшиво:Бога я люблю в его творенияхженского покроя и пошива.

* * *

В России очень часто ощущение —вослед каким-то мыслям или фразам,что тесное с евреями общениеужасно объевреивает разум.

* * *

Хотя везде пространство есть,но от себя нам не убресть.

* * *

Люблю чужеземный ландшафтне в виде немой территории,а чтобы везде на ушахвисела лапша из истории.

* * *

Тактично, щепетильно, деликатно —беседуя, со сцены, за вином —твержу я, повторяясь многократно,о пагубности близости с гавном.

* * *

Поскольку жутко тяжек путь земнойи дышит ощущением сиротства —блаженны, кто общается со мной,испытывая радость превосходства.

* * *

Как судьба ни длись благополучно,есть у всех последняя забота;я бы умереть хотел беззвучно:близких беспокоить неохота.

* * *

Кто на суете сосредоточенв судорогах алчного радения,тех и посреди кромешной ночиденежные мучают видения.

* * *

Ведь любой, от восторга дурея,сам упал бы в кольцо твоих рук —что ж ты жадно глядишь на евреяв стороне от веселых подруг?

* * *

Угрюмо ощутив, насколько тленны,друзья мои укрылись по берлогам;да будут их года благословенны,насколько это можно с нашим Богом.

* * *

Мы к ночи пьем с женойпо тем причинам веским,что нету спешных дел,и поезд наш ушел,и заняты друзья,нам часто выпить не с кем,а главное —что нам так хорошо.

* * *

Все время учит нас история,что получалось так и сяк,но где хотелось, там и стоилопускаться наперекосяк.

* * *

Раздвоенность —печальная нормальность,и зыбкое держу я равновесие:умишкослепо тычется в реальность,а душураспирает мракобесие.

* * *

Как раньше в юностивлюбленность,так на закате невзначайнас осеняет просветленностьи благодарная печаль.

* * *

Здесь еврей и ты, и я —мы единая семья:от шабата до шабатабрат наебывает брата.

* * *

Нынче различаю даже масти ятех, кому душа моя – помеха:бес гордыни, дьявол любострастия,демоны свободы и успеха.

* * *

Нет, мой умишко не глубок,во мне горит он тихой свечкойи незатейлив, как лубок,где на лугу – баран с овечкой.

* * *

Благословенна будь, держава,что век жила с собой в борьбе,саму себя в дерьме держала,поя хвалу сама себе.

* * *

Конечно, всюду ложь и фальшь,тоска, абсурд и бред,но к водке рубят сельдь на фарш,а к мясу – винегрет.

* * *

Весь Божий мир, пока живой, —арена бойни мировой,поскольку что кому-то прибыльно,другому – тягостно и гибельно.

* * *

Я слышу завывания кретина,я вижу, как гуляет сволота,однако и душа невозмутима,и к жизни не скудеет теплота.

* * *

Разуверясь в иллюзии нежной,мы при первой малейшейвозможностиобзаводимся новой надеждой,столь же явной в ее безнадежности.

* * *

Спать не зря охоч я очень:сонный бред люблю я с юности,разум наш под сенью ночиотдыхает от разумности.

* * *

Всякий нес ко мне боль и занозы,кто судьбе проигрался в рулетку,и весьма крокодиловы слезыо мою осушались жилетку.

* * *

Мой деловой, рациональный,с ухваткой, вскормленной веками,активный ген национальныйостался в папе или в маме.

* * *

Гуляка, пройдоха, мошенник,для адского пекла годясь, —подвижник, аскет и отшельник,в иную эпоху родясь.

* * *

Замшелым душам стариковсозвучны внешне их старушки:у всех по жизни гавнюкових жены – злобные гнилушки.

* * *

От коллективных устремлений,где гул восторгов, гам и шум,я уклоняюсь из-за лени,что часто выглядит, как ум.

* * *

Клокочет неистовый зал,и красные флаги алеют…Мне доктор однажды сказал:глисты перед гибелью злеют.

* * *

Пока присесть могу к столу,ценю я каждое мгновение,и там, где я пишу хулу,внутри звучит благословение.

* * *

Время тянется уныло,но меняться не устало:раньше все мерзее было,а теперь – мерзее стало.

* * *

Проходят эпохи душения,но сколько и как ни трави,а творческий пыл разрушенияиграет в российской крови.

* * *

Был я молод и где-то служил,а любовью – и бредил, и жил;даже глядя на гладь небосклона,я усматривал девичьи лона.

* * *

Кто книжно, а кто по наитию,но с чувством неясного страхаоднажды приходишь к открытиюсообщества духа и паха.

* * *

Я остро ощущаю временами(проверить я пока еще не мог),что в жизни все случившееся с нами —всего лишь только опыт и пролог.

* * *

Уходит черный век великий,и станет нем его гранит,и лишь язык, живой и дикий,кошмар и славу сохранит.

* * *

Идеей тонкой и заветнойбогат мой разум проницательный:страсть не бывает безответной —ответ бывает отрицательный.

* * *

Вокруг хотя полно материальности,но знают нынче все, кто не дурак:действительностьзагадочней реальности,а что на самом деле – полный мрак.

* * *

Бурлит российский передел,кипят азарт и спесь,а кто сажал и кто сидел —уже не важно здесь.

* * *

Сбываются – глазу не веришь —мечты древнеримских трудящихся:хотевшие хлеба и зрелищедят у экранов светящихся.

* * *

Мы уже судьбу не просимоб удаче скоротечной,осенила душу осеньдухом праздности беспечной.

* * *

Вой ветра, сеющий тревогу,напоминает лишь о том,что я покуда, слава Богу,ни духом слаб, ни животом.

* * *

Предай меня, Боже, остуде,от пыла вещать охрани,достаточно мудрые людиуже наболтали херни.

* * *

Не числю я склероз мой раннийдосадной жизненной превратностью;моя башка без лишних знанийполна туманом и приятностью.

* * *

Не травлю дисгармонией мрачнойя симфонию льющихся дней:где семья получилась удачной,там жена дирижирует ей.

* * *

Когда близка пора маразма,как говорил мудрец Эразм,любое бегство от соблазнаесть больший грех,чем сам соблазн.

* * *

Плачет баба потому,что увяло тело,а давала не тому,под кого хотела.

* * *

Художнику дано благословлять —не более того, хоть и не менее,а если не художник он, а блядь,то блядство и его благословение.

* * *

С разным повстречался я искусствомв годы любованья мирозданием,лучшее на свете этом грустномсоздано тоской и состраданием.

* * *

В одном история не врети правы древние пророки:великим делают народего глубинные пороки.

* * *

Ты к небу воздеваешь пылко руки,я в жестах этих вижу лицемерие:за веру ты принять согласен муки,а я принять готов их – за неверие.

* * *

Господь не будет нас карать,гораздо хуже наш удел:на небе станут нагло жратьнас те, кто нас по жизни ел.

* * *

Бог печально тренькает на лирев горести недавнего прозрения:самая большая скверна в мире —подлые разумные творения.

* * *

Я храню душевное спокойствие,ибо все, что больно,то нормально,а любое наше удовольствие —либо вредно, либо аморально.

* * *

Жила-была на свете дева,и было дел у ней немало:что на себя она надела,потом везде она снимала.

* * *

Тайным действием систем,скрытых под сознанием,жопа связана со всемБожьим мирозданием.

* * *

Схожусь я медленно, с опаской,по горло полон горьким опытом,но вдруг дохнет на душу лаской,и снова все пропало пропадом.

* * *

Когда мне почта утром раноприносит вирши графомана,бываю рад я, как раввины —от ветра с запахом свинины.

* * *

Вульгарен, груб и необуздан,я в рай никак не попаду,зато легко я буду узнанво дни амнистии в аду.

* * *

Людей давно уже делю —по слову, тону, жесту, взгляду —на тех, кому я сам налью,и тех, с кем рядом пить не сяду.

* * *

У внуков с их иными вкусамия не останусь без призора:меня отыщут в куче мусораи переложат в кучу сора.

* * *

Я живу в тишине и покое,стал отшельник, монах и бирюк,но на улицах вижу такое,что душа моя рвется из брюк.

* * *

Первые на свете совратители,понял я, по памяти скользя,были, с несомненностью, родители:я узнал от них, чего нельзя.

* * *

Покуда наши чувства не остыли,я чувствую живое обожаниек тому, что содержимое бутылименяет наших мыслей содержание.

* * *

Ум – помеха для нежной души,он ее и сильней, и умней,но душа если выпить решит,ум немедля потворствует ей.

* * *

Я от века отжил только треть,когда понял: бояться – опасно,страху надо в глаза посмотреть,и становится просто и ясно.

* * *

В натурах подлинно способныхиграет тонкий и живойталант упрямо, как подсолнух,вертеть за солнцем головой.

* * *

Мир совершенствуется так —не по годам, а по неделям, —что мелкотравчатый бардакбольшим становится борделем.

* * *

Хотя под раскаты витийстваубийц человечество судит,но жить на земле без убийстване может, не хочет, не будет.

* * *

Естественно и точно по годамстал ветошьюмой рыцарский доспех,поскольку у весьма прекрасных дамтерпел он сокрушительный успех.

* * *

Я подбил бы насильнику глаз,а уж нос я расквасил бы точно,очень жалко, что трахают насанонимно, безлико, заочно.

* * *

В чистом разуме скрыта отрава,целой жизни мешая тайком:мысля трезво, реально и здраво,ты немедля слывешь мудаком.

* * *

Поскольку есть мужчины и юнцы,просящие готовые ответы,постольку возникают мудрецы,родящие полезные советы.

* * *

Свобода неотрывна от сомненияи кажется обманом неискусным,дух горечии дух недоумениявитают над ее рассветом тусклым.

* * *

Идея моя не научна,но мне помогала всегда:прекрасное – все, что не скучно,и даже крутая беда.

* * *

То ясно чувствуешь душой,то говорит об этом тело:век был достаточно большой,и все слегка осточертело.

* * *

В лени всякого есть понемногу,а в решимости жить поперек —и бросание вызова Богу,что когда-то на труд нас обрек.

* * *

Чуя в человечестве опасность,думая о судьбах мироздания,в истину вложил Господь напрасностьпоисков ее и опознания.

* * *

Посреди миропорядкаесть везде, где я живу,и моя пустая грядка,я сажаю трын-траву.

* * *

Так же будут кишеть муравьи,а планеты – нестись по орбитам;размышленья о смерти мои —только мысли о всем недопитом.

* * *

Борьба – не душевный каприз,не прихоть пустого влечения:плывут по течению – вниз,а вверх – это против течения.

* * *

Конечно, я придурком был тогда,поскольку был упрям я и строптив,а умный в те кромешные годаносил на языке презерватив.

* * *

На все подряд со страстью нежной,как воробьи к любому крошеву,слетались мы, томясь надеждойприльнуть к чему-нибудь хорошему.

* * *

В беде, где все пошло насмарку,вразлом и наперекосяк,велик душой, кто рад подарку,что жив, на воле и босяк.

* * *

Готовлюсь к уходу туда,где быть надлежит человеку,и время плеснет, как воданад камешком, канувшим в реку.

* * *

Я не люблю живые тени:меня страшит их дух высокий;дружу я близко только с теми,кого поят земные соки.

* * *

Я музу часто вижу здесьво время умственного пира,она собой являет смесьиз нимфы, бляди и вампира.

* * *

Осадком памяти сухимуже на склоне и пределемы видим прошлое таким,каким его прожить хотели.

* * *

Разгул наук сейчас таков,что зуд ученого азартавот-вот наладит мужиковрожать детей Восьмого марта.

* * *

Конечно, слезы, боль и грехвсе время видеть тяжело Ему,но Бог нас любит равно всехи просто каждого по-своему.

* * *

Лишь на смертном одрея посмею сказать,что печальново всем этом деле:если б наши старухилюбили вязать,мы бы дольшев пивных посидели.

* * *

Что нес я ахинею, но не бред,поймут, когда уже я замолчу,и жалко мне порой, что Бога нет,я столько рассказать Ему хочу!

* * *

Любые наши умозрениявенчает вывод горемычный,что здесь нас точитчервь сомнения,а после смерти —червь обычный.

* * *

Величественна и простав делах житейских роль Господня:никто, как Он, отверз устау тех, кто выпить звал сегодня.

* * *

Старение – тяжкое бедствие,к закату умнеют мужчины,но пакостно мне это следствиеот пакостной этой причины.

* * *

Меня пересолив и переперчив,Господь уравновесил это так,что стал я неразборчиво доверчиви каждого жалею, как мудак.

* * *

Я изо всех душевных силценю творения культуры,хотя по пьянке оросилнемало уличной скульптуры.

* * *

Я дивлюсь устройству мира:ведь ни разу воробей,хоть и наглый и проныра,а не трахал голубей.

* * *

Я времени себе не выбирал,оно других не лучше и не хуже,но те, кто мог бы вырасти в коралл,комками пролежали в мелкой луже.

* * *

Я думаю – украдкой и тайком, —насколько легче жить на склоне лет,и спать как хорошо со стариком:и вроде бы он есть, и вроде нет.

* * *

Забыть об одиночестве попытка,любовь разнообразием богата:у молодости – радости избытка,у старости – роскошество заката.

* * *

За глину, что вместе месили,за долю в убогом кускеподвержен еврей из Россиитяжелой славянской тоске.

* * *

Хоть живу я благоденно и чинно,а в затмениях души знаю толк;настоящая тоска – беспричинна,от нее так на луну воет волк.

* * *

Мы стали снисходительно терпетьизлишества чужого поведения:нет сил уже ни злиться, ни кипеть,и наша доброта – от оскудения.

* * *

Когда я сам себе перечу,двоюсь настолько, что пугаюсь:я то бегу себе навстречу,то разминусь и разбегаюсь.

* * *

Я недвижен в уюте домашнем,как бы время ни мчалось в окне;я сегодня остался вчерашним,это завтра оценят во мне.

* * *

Угрюмо замыкаюсь я, когданапившаяся нелюдь и ублюдкимне дружбу предлагают навсегдаи души облегчают, как желудки.

* * *

Время дикое, странное, смутноенад Россией – ни ночь, ни заря,то ли что-то родит она путное,то ли снова найдет упыря.

* * *

Невольно ум зайдет за разум,такого мир не видел сроду:огромный лагерь весь и сразувнезапно вышел на свободу.

* * *

Давно уже в себя я погружен,и в этой благодатной пустотея слишком сам собою окружен,чтоб думать о толкучей суете.

* * *

С восторгом я житейский ем кулич,но вдосталь мне мешает насладитьсявисящая над нами, словно бич,паскудная обязанность трудиться.

* * *

Зевая от позывов омерзения,читаю чьи-то творческие корчи,где всюду по извивам умозрениявитает аромат неясной порчи.

* * *

Мы зорче и мягче, стареяв осенних любовных объятьях,глаза наши видят острее,когда нам пора закрывать их.

* * *

Сегодня – время скепсиса. Потом(неверие не в силах долго длиться)появится какой-нибудь фантоми снова озарит умы и лица.

* * *

Куражится в мозгу моем винов извилинах обоих полушарий;здоровье для того нам и дано,чтоб мы его со вкусом разрушали.

* * *

В его лице – такая скверна,глаз отвести я не могуи думаю: Кащей, наверно,тайком любил Бабу-ягу.

* * *

Могу всегда сказать я честно,что безусловный патриот:я всюду думаю про место,откуда вышел мой народ.

* * *

Благоволение небеснам если светит на пути,то совращает нас не бес,а чистый ангел во плоти.

* * *

От нежных песен дев кудлатыхво мне бурлит, как тонкий яд,мечта пернатых и женатых —лететь куда глаза глядят.

* * *

Не те, кого не замечаем,а те, с кем соли съели пуди в ком давно души не чаем,нас неожиданно ебут.

* * *

Люблю вечернее томление,сижу, застыв, как истукан,а вялых мыслей шевелениеродит бутылку и стакан.

* * *

Всегда сулит улов и фартнадежда – врунья и беглянка,а дальше губит нас азартили случайная подлянка.

* * *

Что стал я ветхий старичок,меня не гложет грусть,хотя снаружи я сморчок,внутри – соленый груздь.

* * *

Душа полна пренебреженияк боязни сгинуть и пропасть,напрасны все остережения,когда уму диктует страсть.

* * *

Не ведает ни берега, ни днаслияние судьбы и линий личных,наружная живется жизнь одна,а внутренние – несколько различных.

* * *

Мы когда судьбе своей перечим,то из пустоты издалекадружески ложится нам на плечилегкая незримая рука.

* * *

Чтобы избегнуть липких нитейхлопот и тягот вероятных,я сторонюсь любых событий,душе и разуму невнятных.

* * *

Конечно, это горестно и грустно,однако это факты говорят:евреи правят миром так искусно,что сами себе пакости творят.

* * *

Характер мира – символический,но как мы смыслы ни толкуй,а символ истинно фаллическийи безусловный – только хуй.

* * *

Бог учел в живой природедаже духа дуновение:если деньги на исходе,то приходит вдохновение.

* * *

Земное бытие мое густое —не лишнее в цепи людской звено,я сеял бесполезное, пустое,никчемное, но все-таки зерно.

* * *

Сижу я с гостями и тихо зверею,лицо – карнавал восхищения:за что пожилому больному евреютакое богатство общения?

* * *

Есть между сном и пробуждениемдуши и разума игра,где ощущаешь с наслаждением,что гаснуть вовсе не пора.

* * *

Век ушел. В огне его и блудеяркая особенность была:всюду вышли маленькие людина большие мокрые дела.

* * *

Я друг зеленых насажденийс тех лет, когда был полон сили много дивных услажденийв тени их зарослей вкусил.

* * *

Уже давно стихов моихтечет расплавленный металл,не сможет мир забыть о них,поскольку мир их не читал.

* * *

Не зря читал я книги,дух мой рос,дает сейчас мой разум безразмерныйна самый заковыристый вопрос —ответ молниеносный и неверный.

* * *

Я с незапамятной порыдушой усвоил весть благую,что смерть – не выход из игры,а переход в игру другую.

* * *

Давно уже явилось невзначайко мне одно высокое наитие:чем гуще мы завариваем чай,тем лучшее выходит чаепитие.

* * *

Еврейский дух – слегка юродивый,и зря еврей умом гордится,повсюду слепо числя родинойчужую землю, где родится.

* * *

Как долго гнил ты,бедный фрукт,и внешне тухлый, и с изнанки,ты не мерзавец, ты – продуктроссийской черной лихоманки.

* * *

Выбрав одинокую свободу,к людям я с общеньем не вяжусь,ибо я примкну еще к народуи в земле с ним рядом належусь.

* * *

Совершенно обычных детеймы с женой, слава Богу, родители;пролагателей новых путейпусть рожают и терпят любители.

* * *

Хотя стихи – не то, что проза,в них дух единого призвания,и зря у кала и навозатакие разные названия.

* * *

В обед я рюмку водкипью под супи к ночи – до бровей уже налит,а те, кто на меня имеет зуб,гадают, почему он так болит.

* * *

Все помыслы, мечты и упованиястановятся живей от выливания.

* * *

Дух надежды людям так угоден,что на свете нету постояннеемифа, что по смерти мы уходимв некое иное состояние.

* * *

На некоторой стадии подпитиявсе видится ясней, и потомустановятся понятными события,загадочные трезвому уму.

* * *

Густеет, оседая, мыслей соль,покуда мы свой каменьв гору катим:бесплатна в этой жизни —только боль,за радости мы позже круто платим.

* * *

Обманываться – глупо и не надо,ведь истинный пастух от нас сокрыт,а рвутся все козлы возглавить стадо —чтоб есть из лакированных корыт.

* * *

Финал кино: стоит кольцомдесяток близких над мужчиной,а я меж них лежу с лицом,чуть опечаленным кончиной.

* * *

Жизнь моя ушла на ловлю слова,службу совратительному змею;бросил бы я это, но другогоделать ничего я не умею.

* * *

Сотрись, не подводи меня, гримаса,пора уже привыкнуть,что ровесники,которые ни рыба и ни мясо,известны как орлы и буревестники.

* * *

Моя шальная головане переносит воздержанияи любит низкие словаза высоту их содержания.

* * *

Я злюсь, когда с собой я ссорюсь,переча собственной натуре,а злит меня зануда-совесть:никак не спится этой дуре.

* * *

Политики весьма, конечно, разны,и разные блины они пекут,но пахнут одинаково миазмы,которые из кухонь их текут.

* * *

Уже для этой жизни староватя стал, хотя умишко —в полной целости;все время перед кем-то виноватоказываюсь я по мягкотелости.

* * *

В российской опереттеисторическойтеперь уже боюсь я не солистов,а слипшихся слюнойпатриотическойхористов и проснувшихся статистов.

* * *

Возможно, мыслю я убого,но я уверен, как и прежде:плоть обнаженная – намногодуховней, нежели в одежде.

* * *

Девицы с мечтами бредовыми,которым в замужестве пресно,душевно становятся вдовамигораздо скорей, чем телесно.

* * *

Печально мне, что нет леченияот угасания влечения.

* * *

Конечно, Ты меня, Господь,простишьза то, что не молился, а читал,к тому же свято чтил яТвой престиж:в субботу – алкоголь предпочитал.

* * *

Весь век меня то Бог, то дьяволтолкали в новую игру,на нарах я баланду хавал,а на банкетах ел икру.Я написать хочу об этом,но стал я путаться с годами:не то я крыл туза валетом,не то совал десятку даме.Плывут неясной чередойтуманы дня, туманы ночи…Когда-то был я молодой,за что-то баб любил я очень.

* * *

Где б теперь ни жили,с нами навсегдамноговековая русская беда.

* * *

Век мой суетен, шумен, жесток,и храню в нем безмолвие я;чтоб реветь – я не горный поток,чтоб журчать – я ничья не струя.

* * *

Подумав, я бываю поражен,какие фраера мы и пижоны:ведь как бы мы любили наших жен,когда б они чужие были жены!

* * *

Везде, где пьют из общей чаши,где песни звук и звон бокалов,на всяком пире жизни нашейвокруг полным-полно шакалов.

* * *

Да, мечта не моглабыть не мутная,но не думалось даже украдкой,что свобода – шалава беспутнаяс уголовно крученой повадкой.

* * *

Скудеет жизни вещество,и явно стоит описания,как возрастает мастерствопо мере телоугасания.

* * *

Господь безжалостно свиреп,но стихотворцам, если нищи,дает перо, вино и хлеб,а ближе к ночи – девок ищет.

* * *

Еще едва-едва вошел в кураж,пора уже отсюда убывать,а чувство – что несу большой багаж,который не успел распаковать.

* * *

Очень я игривый был щенок,но, дожив до старческих седин,менее всего я одинокименно в часы, когда один.

* * *

Везде, где нет запоров у дверейи каждый для любого – брат и друг,еврей готов забыть, что он еврей,однако это помнят все вокруг.

* * *

Всецело доверясь остаткудуховной моей вермишели,не раз попадал я в десяткуневинной соседней мишени.

* * *

Я не пророк, не жрец, не воин,однако есть во мне харизма,и за беспечность я достоинапостольства от похуизма.

* * *

Купаю ушив мифах и парашах,никак и никому не возражая;еще среди живых немало наших,но музыка вокруг – уже чужая.

* * *

Как только жить нам надоест,и Бог не против,Он ускоряет нам разъезддуши и плоти.

* * *

Любой повсюду и всегдачтоб не распался коллектив,на вольный дух нужна узда,на вольный ум – презерватив.

* * *

Я мир осязал без перчатокпри свете, во тьме и на дне,и крыльев моих отпечатокне раз я оставил в гавне.

* * *

У жизни множество утехесть за любыми поворотами,и не прощает Бог лишь тех,кто пренебрег Его щедротами.

* * *

Старик не просто жить устал,но более того:ему воздвигли пьедестал —он ебнулся с него.

* * *

Заметил я порок врожденныйу многих творческих людей:кипит их разум поврежденныйот явно свихнутых идей.

* * *

Всего на свете мне таинственней,что наши вывихи умапорой бывают ближе к истине,чем эта истина сама.

* * *

Прогнозы тем лишь интересны,что вместо них текут сюрпризы,ведь даже Богу не известныЕго грядущие капризы.

* * *

Я принес из синагогивечной мудрости слова:если на ночь вымыть ноги,утром чище голова.

* * *

Сопровождает запах пиршествамои по жизни прегрешения,я слабый тип: люблю излишестванамного больше, чем лишения.

* * *

Ешьте много, ешьте мало,но являйте гуманизми не суйте что попалов безответный организм.

* * *

Нахожусь я в немом изумлении,осознав, как убого живу,ибо только в одном направлениия по жизни все время плыву.

* * *

Бог часто ищет утешения,вращая глобус мирозданияи в душах пафос разрушениясменяя бредом созидания.

* * *

Я знавал не одно приключение,но они мне не дали того,что несло и несет заключениев одиночке себя самого.

* * *

Нет, я пока не знаю – чей,но принимаю как подарок,что между пламенных свечейеще чадит и мой огарок.

* * *

Давно уж качусь я со склона,а глажу – наивней мальчишки —тугое и нежное лонолюбой подвернувшейся книжки.

* * *

Писал, играл, кутил,моя и жизни связькалилась на огнеи мочена в вине,но вдруг я ощутил,угрюмо удивясь,что колокол во мнезвонит уже по мне.

* * *

По-прежнему живя легко и праздно,я начал ощущать острей гораздо,что время, приближаясь к вечной ночи,становится прозрачней и короче.

* * *

Время – лучший лекарь,это верно,время при любой беде поможет,только исцеляет очень скверно:мы чуть позжегибнем от него же.

* * *

На время и Бога в обиде,я думаю часто под вечер,что те, кого хочется видеть,не здесь уже ждут нашей встречи.

* * *

Все то же и за тридевять земель:кишение по мелочной заботе,хмельные пересуды пустомель,блудливое почтение к работе.

* * *

У Бога (как мы ни зовибесплотный образ без одежды)есть вера в нас, но нет любви,а потому и нет надежды.

* * *

Успеха и славы веноктяжелой печалью прострочен:и раньше ты был одинок,теперь ты еще одиноче.

* * *

Развил я важное умение,судьбе сулящее удачу:я о себе имею мнение,но от себя его я прячу.

* * *

Покоем обманчиво вея,предательски время течет,привычка нас держит сильнее,чем держат любовь и расчет.

* * *

Ветрами времени хранимо,вплетаясь в каждое дыхание,течет по воздуху незримомоей души благоухание.

* * *

Весьма, конечно, старость ощутима,но ценным я рецептом обеспечен:изношенной душе необходимаполивка алкоголем каждый вечер.

* * *

Былое – мелкие цветочкина фоне будущей поры,куда мы все в огромной бочкебесшумно катимся с горы.

* * *

Кипят амбиции, апломбы,пекутся пакты и процессы,и тихо-тихо всюду бомбылежат, как спящие принцессы.

* * *

В соседстве с лихим окаянствомотрадно остаться изгоем,то сном наслаждаясь, то пьянством,то книжным беспутным запоем.

* * *

Как зоопарковый медведь,растленный негою дремотной,уже не в силах я взреветьс отвагой ярости животной.

* * *

Пока течет и длится срок,меняя краски увядания,мой незначительный мирокмне интересней мироздания.

* * *

Печалью душу веселя,в журналах той эпохи нищейлюблю хлебнуть я киселя,который был высокой пищей.

* * *

Не знаю, что в небесных высяхи что в заоблачных полях,а тут – запутался я в мыслях,как раньше путался в соплях.

* * *

Раскрылись выходы и входы,но волю выдали снаружи,и равнодушие свободынам тяжелее лютой стужи.

* * *

Входя на сцену из кулис,горя огнем актерской страсти,смотрю на зал я сверху вниз,хотя в его я полной власти.

* * *

Повсюду, где случалось поселиться —а были очень разные места, —встречал я одинаковые лица,их явно Бог лепил, когда устал.

* * *

Давно уже я понял непреложноустройство созидательного рвения:безденежье (когда не безнадежно) —могучая пружина вдохновения.

* * *

При сильно лихой непогодетревожится дух мой еврейский,в его генетическом кодековчег возникает библейский.

* * *

Езжу я по светучаще, дальше,все мои скитания случайны,только мне нигде уже,как раньше,голову не кружит запах тайны.

* * *

Источник ранней смерти крайне прост:мы нервы треплем —ради, чтобы, для —и скрытые недуги в бурный ростпускаются, корнями шевеля.

* * *

В России всегдав разговоре сквозитидея (хвалебно, по делу),что русский еврей —не простой паразит,а нужный хозяйскому телу.

* * *

Вся интимная плеядаиспарилась из меня —нету соли, нету яда, нету скрытого огня.

* * *

Только что вставая с четверенек,мы уже кусаем удила,многие готовы ради денегделать даже добрые дела.

* * *

Опыт не улучшил никого;те, кого улучшил, – врут безбожно;опыт – это знание того,что уже исправить невозможно.

* * *

Про подлинно серьезные утратыжалеть имеют право лишь кастраты.

* * *

Хоть лопни, ямба от хореяне в силах был я отличить,хотя отменно знал еврея,который брался научить.

* * *

Не зря из мужиков сочится стони жалобы, что жребий их жесток:застенчивый досвадебный бутонв махровый распускается цветок.

* * *

Романтик лепит ярлыки,потом воюет с ярлыками,а рядом режут балыкиили сидят за шашлыками.

* * *

Как метры составляют расстояние,как весом измеряется капуста,духовность – это просто состояние,в котором одиночество не пусто.

* * *

Ища свой мир в себе, а не вовне,чуть менее полощешься в гавне.

* * *

Повсюду мысли покупные,наживы хищные ростки,и травят газы выхлопныедуш неокрепших лепестки.

* * *

Давно про эту знал бедумой дух молчащий:весна бывает раз в году,а осень – чаще.

* * *

Не раз наблюдал я,как быстро девица,когда уже нету одежды на ней,от Божьего ока спеша заслониться,свою наготу прикрывает моей.

* * *

Когда от тепла диктатурыэпоха кишит саранчой,бумажные стены культурыгорят или пахнут мочой.

* * *

Что многое я испытал —лишь духу опора надежная,накопленный мной капитал —валюта нигде не платежная.

* * *

Обуглясь от духовного горения,пылая упоительным огнем,я утром написал стихотворение,которое отнес в помойку днем.

* * *

Из рук вон хороши мои дела,шуршащие мыслительной текучкой,судьба меня до ручки довела,и до сих пор пишу я этой ручкой.

* * *

Все стало фруктовей,хмельней и колбасней,но странно растеряны мы:пустыня свободы —страшней и опаснейуютного быта тюрьмы.

* * *

Сумеет, надеюсь,однажды планетапонять по российской гульбе,что тьма —не простое отсутствие света,а нечто само по себе.

* * *

Мне в ушиотовсюду льется речь,но в этой размазнебыстротекущейо жизни понимание извлечьвозможно из кофейнойтолько гущи.

* * *

Тек безжалостно и быстродней и лет негромкий шорох;на хера мне Божья искра,если высыпался порох?

* * *

Пьет соки из наследственных корнейдуховная таинственная сфера,и как бы хорошо ни жил еврей,томят еврея гены Агасфера.

* * *

Дорога к совершенству не легка,и нету просветления предела;пойду-ка я приму еще пивка,оно уже вполне захолодело.

* * *

От каждой потери и каждой отдачинаш дух не богаче, но дышит иначе.

* * *

Едва лишь былое копни —и мертвые птицы свистят,и дряхлые мшистые пнизеленой листвой шелестят.

* * *

Литавры и лавры успехаменя не подружат с мошенником,и чувство единого цехаскорей разделю я с отшельником.

* * *

Цветы на полянах обильней растути сохнут от горя враги,когда мы играем совместный этюдв четыре руки и ноги.

* * *

Болванамлегче жить с болванками:прочней семейный узелок,когда невидимыми планкамиозначен общий потолок.

* * *

История мало-помалуустала плести свою сказку,и клонится время к финалу,и Бог сочиняет развязку.

* * *

Очень тяжело – осознавать,что любому яростному текстусвойственна способность остывать,делаясь пустым пятном по месту.

* * *

От мира напрочь отвернувшись,я ночи снов живу не в нем,а утром радуюсь, проснувшись,что снова спать залягу днем.

* * *

Не слабей наркотической дурипомрачает любовь наши души,поздней осенью майские буривырывают из почвы и рушат.

* * *

Источник веры – пустота,в которой селится тревога;мы в эти гиблые местазовем тогда любого бога.

* * *

Однажды жить решу я с толком:я приберу свою нору,расставлю все по нужным полкам,сложу все папки – и умру.

* * *

Закладывать по жизни виражи,испытывая беды и превратности, —разумно, если видишь миражис хотя бы малой каплей вероятности.

* * *

У Бога нету малой малости:нет милосердия и жалости.

* * *

Грешил я, не ведая меры,но Богу я нужен такой:чужие дурные примерывсем дарят душевный покой.

* * *

С яростью и пылом идиотасилюсь я в потуге холостойдумать, что рожден я для чего-то,а не по случайности пустой.

* * *

Непрестанно, то вслух, то тайкомя твержу к этой жизни припев:кто садится за стол с дураком,тот со стула встает, поглупев.

* * *

На выставках тешится публикавысокой эстетикой разницы,смакуя, что дырка от бублика —иная, чем дырка от задницы.

* * *

Не скованы если затеини Божьим, ни будничным страхом,рабы, холуи и лакеидерзают с особым размахом.

* * *

О людях вслух я не сужу,ничьих не порчу репутацийи даже мыслей не держу,боясь по пьянке проболтаться.

* * *

Еврея в русский климат занеслодостаточно давно, и потомумы местное впитать успели злои стали тесно родственны ему.

* * *

Глупо думать, что я лицемерю —в этом нету нужды у паяца,я кощунствую – значит, я верю,над ничем невозможно смеяться.

* * *

Зачемтолпимся мы у винной бочки?Затем,чтоб не пропасть поодиночке.

* * *

Россия легко переносит уронсвоих и ветвей, и корней,и черные списки для белых воронвсегда пригождаются в ней.

* * *

А псы, в те дни кишевшие окрест(густая слежка, обыск и арест),запомнились как некто вообще —безликий, но при шляпе и плаще.

* * *

Нет, на бегство я не уповал,цепи я не рвал, не грыз, не резал,я чихал на цепи и плевал,и проела ржавчина железо.

* * *

Увы, наш дух мечтами не богат:на небо покаянно приплестись,поплакаться, что слаб и виноват,и вновь на Божьих пастбищах пастись.

* * *

В сей жизни полагаю я щитомготовность утлый разум превозмочь,легко почерпать воду решетоми в ступе с интересом потолочь.

* * *

Забыв про старость и семью,согретый солнечным лучом,сажусь я в парке на скамьюи размышляю ни о чем.

* * *

А верю я всему покамест:наступит светлая пора,детей в семью приносит аист,вожди желают нам добра.

* * *

Сон был такой: небес абориген,в земном существовании – Сенека,смеялся, что несчастный Диогени здесь напрасно ищет человека.

* * *

Несчетно разнолика наша россыпь,делясь еще притом на племена,и счастлива любая сучья особьтому, что кто-то хуже, чем она.

* * *

На лицах у супружеской четы,нажившей и потомство, и добро,являются похожие черты —удачной совместимости тавро.

* * *

Покоем и бездельем дорожа,стремлюсь, чтоб суета текла не густо,к тому же голова тогда свежа,как только что политая капуста.

* * *

Дыша безумием экспресса,наука правит бал земной,и светится слеза прогрессаиз абажура надо мной.

* * *

Во всем я вровень жил со всеми,тая неверие свое,когда искал иголку в сене,хотя и знал, что нет ее.

* * *

Все чувства словно бы воскреслии душу радуют моюв часы, когда хмельные песнипропащим голосом пою.

* * *

Как увижу бутыль —отвожу я глаза,отзывается стоном душа,и шалят у замшелой души тормоза,разум деньги считает, шурша.

* * *

Между мной и днем грядущимв некий вечер ляжет тень,и, подобно всем живущим,я не выйду в этот день.

* * *

Забавно, что прозрачный сок лозы,ласкаясь, как доверчивый щенок,немедленно влияет на язык,а после добирается до ног.

* * *

Ночные не томят меня кошмары —пожар, землетрясение, обвал,но изредка я вижу крыс и нары —чтоб родину, видать, не забывал.

* * *

…И блудолицая девица,со мной стремясь духовно слиться,меня душила бюстом жарким…Очнулся я со стоном жалким:сон побуждал опохмелиться.

* * *

Какой сейчас высокой думоймой гордый разум так захвачен?О том, что слишком низкой суммойбыл жар души вчера оплачен.

* * *

От всех житейских бурь и ливней,болот и осыпи камней —блаженны те, кто стал наивней,несчастны все, кто стал умней.

* * *

Тщедушное почтение к отчизневнушило нам умение в той жизнирассматривать любое удушениекак магию и жертвоприношение.

* * *

Не жалко мне,что жизнь проходит мимо,догнать ее ничуть не порываюсь,мое существование не мнимо,покуда в нем я сам не сомневаюсь.

* * *

Поставил я себе порог —не пить с утра и днем,и я бы выполнил зарок,но я забыл о нем.

* * *

Пускай витийствует припадочнолюбой, кто мыслями томим,а у меня ума достаточно,чтоб я не пользовался им.

* * *

Стал я с возрастом опаслив:если слышу вдруг о ком,то бываю тихо счастлив,что и с этим не знаком.

* * *

День вертитнаши толпы в хороводе,и к личности – то слеп, то нетерпим,а ночью каждый волен и свободен,поэтому так разно мы храпим.

* * *

О мраке разговорили лазури,в какие кружевалюбовь ни кутай,но женщина,когда ее разули, —значительноподатливей обутой.

* * *

Готовясь к неизбежнымтяжким карам,я думаю о мудрости небес:все лучшееТворец дает нам даром,а прочее – подсовывает бес.

* * *

Когда уже в рассудкесвет потушен,улегся вялых мыслей винегрет,не ведают покоя только души,готовя сновидения и бред.

* * *

А жалко мне, что я не генералс душою, как незыблемый гранит,я столько бы сражений проиграл,что стал бы легендарно знаменит.

* * *

А глубина – такой пустойпорой бывает у мыслителей,что молча стыд сочит густойнемая глина их обителей.

* * *

Пожары диких войн отполыхали,планету фаршируя мертвым прахом;но снова слышу речи, вижу харии думаю о правнуках со страхом.

* * *

Вся трагедия жизни моей —что судьбе я соавтор по ней.

* * *

Свалился мне на голову кирпич,я думаю о нем без осуждения:он, жертвуя собой, хотел постичьэстетику свободного падения.

* * *

У меня есть со многими сходство,но при этом – нельзя не понять —несомненно мое первородство,ибо все его жаждут отнять.

* * *

Чтоб не свела тоска тягучаяв ее зыбучие пески,я пью целебное горючее,травя зародыши тоски.

* * *

Не корчу я духом убогого,но чужд и смирения лживого,поскольку хочу я немногого,однако же – недостижимого.

* * *

Хоть самому себе, но внятноуже пора сказать без фальши,что мне доныне непонятновсе непонятное мне раньше.

* * *

Какого и когда бы ни спросилиоракула о будущем России,то самый выдающийся оракулневнятно бормотал и тихо плакал.

* * *

Всерьез меня волнует лишь угроза —подумаю, мороз бежит по коже, —что я из-за растущего склерозаначну давать советы молодежи.

* * *

Хотя умом и знанием убоги,мы падки на крутые обобщения —похоже, нас калечат педагоги,квадратные колеса просвещения.

* * *

По комнате моейклубятся тени,чей дух давно витает беспечально,и с ними я общаюсь,а не с теми,которым современник я случайно.

* * *

Еще по инерции щерясь,не вытерши злобных слюней,все те, кто преследовал ересь, —теперь генералы при ней.

* * *

За то я и люблю тебя, бутылка,что время ненадолго льется вспять,и разума чадящая коптилкаслегка воспламеняется опять.

* * *

Скорби наши часто безобразны,как у нищих жуликов – их язвы.

* * *

Как раз когда находишься в зените,предельны и азарт, и наслаждение, —фортуна рвет невидимые нити,и тихо начинается падение.

* * *

Наш мир – за то, что все в порядке,обязан, может быть, молитвам,но с несомненностью – тетрадке,где я слова связую ритмом.

* * *

Нет, ни холстом, ни звуком клавиш,ни книжной хрупкой скорлупойдух не спасешь и не избавишьот соучастия с толпой.

* * *

От каждого любовного свиданиясветлеет атмосфера мироздания.

* * *

Хлеща привольно и проворно,кишащей мерзости полна,уже доходит нам до горлаэпохи пенная волна.

* * *

Повсюду свинство или скотство,и прохиндей на прохиндее,и чувство странного сиротства —тоска по умершей идее.

* * *

Сегодня только темный истукан,изваянный из камня-монолита,отвергнет предлагаемый стакан,в который благодать уже налита.

* * *

Дурная получилась нынче ночь:не спится, тянет выпить и в дорогу;а Божий мир улучшить я не прочь,но как – совсем не знаю, слава Богу.

* * *

Души напрасная растрава,растрата времени и сил —свободой даренное правона то, чего ты не просил.

* * *

Моя кудрявая известность,как полоумная девица,ушла за дальнюю окрестностьв болоте времени топиться.

* * *

Зря бранит меня чинная дураза слова, что у всех на устах,обожает любая культурапочесаться в укромных местах.

* * *

Всюду юрко снует воровство,озверевшие воют народы,и лихое в ночи баловство,и земля не родит бутерброды.

* * *

Я исповедую мораль,с которой сам на свете жил:благословенны лгун и враль,пока чисты мотивы лжи.

* * *

В душе – руины, хлам, обломки,уже готов я в мир иной,и кучерявые потомкивзаимно вежливы со мной.

* * *

Ох, я боюсь людей непьющих,они – опасные приятели,они потом в небесных кущахнад нами будут надзиратели.

* * *

Я лягу в землю плотью смертной,уже недвижной и немой,и тени дев толпой несметнойбесплотный дух облепят мой.

* * *

Весь день я думал, а потомя ближе к ночи понял мудро:соль нашей жизни просто в том,что жизнь – не сахарная пудра.

* * *

Грядущий век пойдет научно,я б не хотел попасть туда:нас раньше делали поштучно,а там – начнут расти стада.

* * *

Когда фортуна шлет кормушку,и мы блаженствуем в раю,то значит – легче взять на мушкунас в этом именно краю.

* * *

Когда-то, в упоении весеннем,я думал – очень ветрен был чердак, —что славно можно жить,кормясь весельем,и вышел я в эстрадники, мудак.

* * *

Кто алчен был и жил напористей,кто рвал подметки на ходу,промчали век на скором поезде,а я пока еще иду.

* * *

Духовно зрячими слепилинас те, кто нас лепили где-то,но мы умеем быть слепыми,когда опасно чувство света.

* * *

Шумиха наших кривотолков,мечты, надежды, мифы наши —потехой станут у потомков,родящих новые параши.

* * *

Пивною пенистой тропойс душевной близостью к дивануне опускаешься в запой,а погружаешься в нирвану.

* * *

Я все же очень дикий гусь:мои устои эфемерны —душой к дурному я влекусь,а плотью – тихо жажду скверны.

* * *

Не знаю, как по Божьей сметедолжна сгореть моя спираль,но я бы выбрал датой смертичисло тридцатое, февраль.

* * *

Раскидывать чернуху на тусовкеидут уже другие, как на танцы,и девок в разноцветной расфасовкеуводят эти юные засранцы.

* * *

Безоблачная старость – это миф,поскольку наша память —ширь морская,и к ночи начинается прилив,со дна обломки прошлого таская.

* * *

Хоть мы браним себя, но все женакал у гнева не такой,чтоб самому себе по рожезаехать собственной рукой.

* * *

Куча у меня в моем домусобрана различного всего,многое – бесценно, потомучто совсем не стоит ничего.

* * *

Будь в этой жизни я трезвее,имей хоть чуть побольше лоска,уже давно бы я в музеепылился статуей из воска.

* * *

Не хочется довольствоваться малым,в молитвенных домахне трону двери,небесным обсуждался трибуналоми был я присужден им к высшей вере.

* * *

Во всех веках течет похожесюжет, в котором текст не нужени где в конце одно и то же:слеза вдовы и холм над мужем.

* * *

У врачебных тоскуя дверей,мы болезни вниманием грееми стареем гораздо быстрейот печали, что быстро стареем.

* * *

Сев тяжело, недвижно, прочно,куда-то я смотрю вперед;задумчив утром так же точномой пес, когда на травку срет.

* * *

В повадках канувшей империи,чтоб уважала заграница,так было много фанаберии,что в нас она еще дымится.

* * *

Везде в чаду торгового угаравсяк вертится при деле,им любимом,былые короли гавна и паратеперь торгуют воздухом и дымом.

* * *

Пью водку, виски и вино я,коньяк в утробу лью худую,существование иноея всем врагам рекомендую.

* * *

А мужикам понять пора бы,напрасно рты не разевая,что мирозданья стержень – бабы,чья хрупкость – маска боевая.

* * *

За то, что некогда гоним были темным обществом помят,я не украшу лик мой нимбом,поскольку сильно был не свят.

* * *

Есть бабы из диковинного теста,не молкнет в нихмучительная нота:жена и мать, но все еще невеста,и сумрачное сердцеждет кого-то.

* * *

Столетиями вертится рулетка,толпа словивших выигрышнесметна,и только заколдованная клетка,где счастье и покой, —она посмертна.

* * *

У гибели гуляя на краю,к себе не пребывали мыв почтении,сегодня я листаю жизнь мою,и волосы шевелятся при чтении.

* * *

Да, специально нас не сеяли,но по любой пройтись округе —и мы кишмя кишим на севере,востоке, западе и юге.

* * *

Нас увозил фортуны поезд,когда совсем уже приперло,везде сейчас дерьма по пояс,но мы-то жили, где по горло.

* * *

Напомнит о помыслах добрыхв минувшее кинутый взгляд,и вновь на срастившихся ребрахследы переломов болят.

* * *

Настырный сон —хожу в проходе,на нарах курят и галдят,а я-то знаю: те, кто ходят,чуть забывают, что сидят.

* * *

В пыли замшелых канцелярий,куда я изредка захаживал,витают души Божьих тварей,когда-то здесь усохших заживо.

* * *

Страдал я легким, но пороком,живя с ним годы беспечальные:я очень склонен ненарокомупасть в объятия случайные.

* * *

Тоску, печаль, унынье, грусть,угрюмых мыслей хоровод —не унимай, Господь, но пустьони не застят небосвод.

* * *

Всегда в удачно свитых гнездах,как ни темны слова и лица,совсем иной житейский воздух,чем в доме, склонном развалиться.

* * *

Когда устал, когда остыли на душе темно и смутно,любовь не фронт уже, а тыл,где безопасно и уютно.

* * *

В игре, почти лишенной правил,чтоб не ослабло к ней влечение,Творец искусно предоставилнам пыл, азарт и помрачение.

* * *

Увы, чистейшей пробы правда,поддавшись кличу боевому,как озверевшая кувалда,подряд молотит по живому.

* * *

По всем векам летит булыжник,и невозможно отстраниться,а за стеклом – счастливый книжникнад некой мудрою страницей.

* * *

Сейчас пойду на именины,явлю к напиткам интереси с ломтем жареной свининыя пообщаюсь наотрез.

* * *

Что было в силах – все исполнили,хоть было жить невыносимо,а долгий свет не свойствен молнии,за то, что вспыхнули, спасибо.

* * *

Не зря, упоенно сопя и рыча,так рабской мы тешились пищей:я музу свободы вчера повстречал —она была рваной и нищей.

* * *

Мне ничуть не нуженпруд пейзанский,мне не надо речки и дождя,я колодец мой раблезианскийрою, от стола не отходя.

* * *

Что-то никем я нигде не служу,что-то с тоской то сижу, то лежу,что-то с людьми я не вижусь давно,всюду эпоха, а мне все равно.

* * *

Все, что в душе носил, – изношено,живу теперь по воле случаяи ничего не жду хорошего,хотя упрямо верю в лучшее.

* * *

Нетрудно обойти любые сложности,в себе имея к этому готовность:мои материальные возможностимне очень помогли возжечь духовность.

* * *

Вполне терпимо бытие,когда с толпой – одна дорога,а чтобы гнуть в судьбе свое,его должно быть очень много.

* * *

Держусь я в сторонеи не устанупосланцев отгонять,как нудных пчел,враждебному и дружескому стануя стан моей подруги предпочел.

* * *

Навряд ли в Божий план входило,чтобы незрячих вел мудила.

* * *

Поэтессы в любви прихотливыи не всем раскрывают объятья,норовя про плакучие ивыпочитать, вылезая из платья.

* * *

Не потому ли я безбожники дух укрыт, как дикобраз,что просто темен, как сапожник?Но он-то верует как раз.

* * *

Нытью, что жребий наш плачевени в мире мало душ родных,целебен жирный чад харчевени волокнистый дым пивных.

* * *

Она грядет, небес подмога:всех переловят, как собак,и ангелы – посланцы Богаотнимут водку и табак.

* * *

Мы эпоху несли на плечах,и была нам не в тягость обуза,но, по счастью, увял и зачахпыл пустого таскания груза.

* * *

Кто без страхас реальностью дружит,тот о ней достовернее судит:раньше было значительно хуже,но значительно лучше, чем будет.

* * *

Томит бессонница. Уснуть быи до утра не просыпаться;а мирового духа судьбы —мне вовсе по хую, признаться.

* * *

Порою мне ужасно жалко,что льется мимо звон монет;есть ум, энергия, смекалка,но между ними связи нет.

* * *

На кривой не объедешь кобыленекий дух, что везде неспроста:есть поэзия – музы там были,но интимные мыли места.

* * *

После юных творческих метанийденежным тузом бедняга стал:призраки несбывшихся мечтанийчасто воплощаются в металл.

* * *

Ясен дух мой,и радость чиста,снова жить я хочу и готов,если текст мойвыходит в места,где чужих я не вижу следов.

* * *

Книжек ветхихлюбезно мне чтение,шел по жизнипутем я проторенным,даже девкам весь век предпочтениеотдавал я уже откупоренным.

* * *

Творцы различаютсяв мире растленномне только душевным накалом,но службой убийцам,но службой гиенам,а те, кто помельче, – шакалам.

* * *

К любому подлому подвохуидя с раскрытыми глазами,Россия в новую эпохувошла со старыми козлами.

* * *

Меня оттуда съехать попросили,но я – сосуд российского сознанияи часто вспоминаю о России,намазывая маслом хлеб изгнания.

* * *

Люблю я этот мир порочный,хотя вполне готов к тому,что некто в некий час урочныйпогасит свет и включит тьму.

* * *

Все, что хочешь, отыщется тут —вонь помоев и запахи вечности,на обочинах жизни растутголубые фиалки беспечности.

* * *

Ни с кем не успевая поделиться,я часто оборачиваюсь вслед:любовь на окружающие лицабросает мимоходом легкий свет.

* * *

Можно очень дикими согретьсямыслями, короткими, как искра:если так разрывно колет сердце —значит, я умру легко и быстро.

* * *

Я не был ни настырен, ни назойлив,я свято блюл достоинство и честь:глаза и уши зала намозолив,я тихо плелся выпить и поесть.

* * *

Не ждешь,а из-за кромки горизонта —играющей судьбы заначка свежая —тебе навстречу нимфа, амазонка,наяда или просто блядь проезжая.

* * *

Я не люблю азарт гадания,потом печаль, что ждал вотще,грядет лишь то без опоздания,о чем не думал вообще.

* * *

Все грязное, больное и гнилое,что в рабстве родилось от унижения,сегодня распустилось в удалоегуляние российского брожения.

* * *

Я безрадостный слышу мотив,у меня обольщения нет,ибо серость, сольясь в коллектив,обретает коричневый цвет.

* * *

Из беды, из несчастья, из горявыходя (тьфу-тьфу-тьфу)невредим,обретаешь повадку изгоя,а чуть позже – становишься им.

* * *

Ползет мой текствесьма порой со скрипом,корявыйот избытка низкой прозы;Бог даст,я напишу уже постскриптум:жалею,что сбылись мои прогнозы.

* * *

Небо медлит,если даже благосклонно,и не надо ждать от засухи дождя,справедливостьторжествует неуклонно,просто пару поколений погодя.

* * *

Всегда одним и тем же знаменит:плетя с евреем рядом жизни кружево,еврея не любил антисемитсильнее,чем еврей того заслуживал.

* * *

Да, уже мы скоро все тамсоберемся, милый мой,интересно только – светомили гнилостью и тьмой?

* * *

Грустно щиплет все живоеличную струну,даже ночью каждый воетна свою луну.

* * *

Душа, устремляясь в гастрольк родившейся плоти намеченной,порой попадает на роль,где стать суждено искалеченной.

* * *

Прикинутого фраера типажповсюду украшает наш пейзаж,он даже если только в неглиже,то яйца у него – от Фаберже.

* * *

Дешевыми дымили папиросами,Вольтерами себя не объявляли,но в женщине с культурными запросаминемедля и легко их утоляли.

* * *

Среди всемирного банкротствалюбых высоких слов и фразродство душевного сиротствалюбовью связывает нас.

* * *

Коварство, вероломство и корыстьигру свою ловчат настолько точно,что глотку нынче могут перегрызтьбез боли, анонимно и заочно.

* * *

Разум по ночам —в коротком отпуске,именно отсюда наши отпрыски,и текут потоки малолеток —следствие непринятых таблеток.

* * *

Попавши в сочетание случайное,слова имеют свойство обрестивнезапное согласное звучаниеу смысла в собирающей горсти.

* * *

Во мне видна уже до днаума канистра;не бойся старости, онапроходит быстро.

* * *

Когда к какой-нибудь давалкея устремляю взор непраздный,эфир, ласкающий фиалки,в тот миг меня грубей гораздо.

* * *

Ни в чем и никому не подражатель,не сын и не питомец горних высей,по духу я скорее содержательпритона беглых слови блудных мыслей.

* * *

Сноровка ослабла,похвастаться нечем,я выпить могуочень мало за вечер,и тяжко настольков душе с бодуна,как будто я на хуйпослал колдуна.

* * *

Блаженны те, кто не галдя,но собственным трудомиз ветра, света и дождясебе возводят дом.

* * *

Ткань жизни сожжена почти дотла,в душе и на гортани —привкус терпкий,уже меня великие делане ждут,а если ждут, пускай потерпят.

* * *

У мудрых дев – поплоше лицаи вся фигуристость – не броская,а крутозадая девицазато умом обычно плоская.

* * *

Кичлив и шумен, мир огромныйна страшный сон порой похож,я рад, что в угол мой укромныйон даже запахом не вхож.

* * *

С подонством, пакостью и хамствомпо пьесе видясь в каждом акте,я все же с дьявольским упрямствомхраню свой ангельский характер.

* * *

День за день устает и, вечерея,он сумеркам приносит теплотупечально умудренного еврея,готового к уходу в темноту.

* * *

Загадка, заключенная в секрете,жужжит во мне, как дикая пчела:зачем-то лишь у нас на белом светесегодня наступает со вчера.

* * *

Я с утра томлюсь в неясной панике,маясь от тоски и беспокойства, —словно засорилось что-то в кранике,капающем сок самодовольства.

* * *

Приличий зоркие блюстители,цензуры нравов почитатели —мои первейшие хулители,мои заядлые читатели.

* * *

Вокруг супружеской кровати —не зря мы брак боготворим —витает Божьей благодативполне достаточно троим.

* * *

Я всю жизнь сомневаюсь во всем,даже в собственномтемном сомнении,размышляя о том и о сем,сам с собой расхожусья во мнении.

* * *

Кто пил один и втихомолку,тот век земной прожил без толку.

* * *

Бесплотные мы будем силуэты,но грех нас обделять необходимым,и тень моя от тени сигаретысумеет затянуться горьким дымом.

* * *

Вкусил я достаточно света,чтоб кануть в навечную тьму,я в Бога не верю, и этопрекрасно известно Ему.

* * *

Не чересчур себя ценя,почти легко стареть,мир обходился без меняи обойдется впредь.

* * *

Легковейная мыслей игракровь и смерти родит регулярно,все хотят в этой жизни добра,но его понимают полярно.

* * *

У памяти в углах – целебный мрак,упрятаны туда с умом и вкусомте случаи, когда я был дурак,то время, когда был я жалким трусом.

* * *

Наследье рабских летвесьма типично:сноровка в разбегании по норам,отвычка рисковать, решая лично,и навык петь согласным подлым хором.

* * *

Так тяжко, словно у небеся нахожусь уже в ответе,а за душой – сожженный лесили уморенные дети.

* * *

В какую ни кидало круговерть,а чуял я и разумом, и носом:серьезна в этой жизни только смерть,хотя пока и это под вопросом.

* * *

Наплывы закатного светатекут на любимые лица,уже наша песенка спета,и только мелодия длится.

Вечерний звон

Всем, кого люблю и помню, – с благодарностью

Предисловие

У меня есть два одинаково заманчивых варианта начала, и я мучительно колеблюсь, какой из них предпочесть. Первый из них наверняка одобрил бы Чехов:

Проезжая по России, мне попала в рот вульгарная инфекция.

Вариант второй попахивает детективом и имеет аромат интриги:

Уже семь дней во рту у меня не было ни капли.

Так как начало это – чисто дневниковое, а я как раз собрался имитировать дневник, то я и выбрал вариант второй. Ничуть не отвергая первый. Итак.

Уже семь дней во рту у меня не было ни капли. Речь идет об алкоголе, разумеется, с водой у меня было все в порядке. Но выпивка была строжайше мне запрещена, я принимал антибиотики и от надежды, что они помогут, стойко переносил мучения целодневной трезвости. Дело в том, что, проезжая по России, мне попала в рот вульгарная инфекция. В городе Ижевске я почувствовал первую, еще терпимую боль во рту и попытался по привычке отпугнуть ее куриным бульоном. Это ведь средство универсально целебное, еврей рифмуется с курицей ничуть не хуже, чем со скрипкой. Но не помогло. В Перми боль стала невыносимой. Все ткани рта пылали этой болью, ночью я не спал ни минуты, хотя съел горсть каких-то болеутоляющих таблеток, погрузивших меня в полуобморочную отключку. Утром отыскался некий специальный врач, состоявший при опере, – я даже не знал, что существуют такие узкие специалисты. Он-то мне и сообщил, что это некая вульгарная инфекция, с которой надо бороться долго и вдумчиво, а голосовые связки он поддержит мне какой-то травяной блокадой и выступать я вечером смогу. И голос у меня действительно возник, а про выражение лица я два часа старался просто не думать. Думал я про Муция Сцеволу и про несравненную выгоду своей ситуации – и гонорар я получал, и еще мог на исцеление надеяться.

В Москве я сразу разыскал большую стоматологическую клинику. Кто-то вбухал много денег в роскошное новешенькое оборудование; на туфли пациента надевался пластиковый пакет, секретарши работали на компьютерах и улыбались, вас увидев. Первое посещение стоило довольно дорого, поэтому там было пусто. Усадив меня в удобнейшее кресло и слегка немедля опрокинув, чтобы сам не вылез, три стосковавшихся врача окружили его, глядя мне в рот, как золотоискатели – в промывочный лоток.

– Пять передних нижних надо вырвать сразу, – с нежностью сказала моложавая блондинка сильно средних лет.

– Мы вам вживим в десну полоску стали, – пояснила с той же нежностью блондинка помоложе, – а на нее навинтим новенькие зубики.

– А я бы перед тем, как вырвать, ультразвуком их почистила, – мечтательно сказала первая. Но засмеяться я не мог. Блондинка помоложе улыбнулась. И коллегиально, и конфузливо.

– Сперва надо разрезать очаг воспаления, – сказал худой мужчина в толстом свитере, бестактно оборвав мечты и звуки. – Идемте в мой кабинет.

Неловко уползая с комфортабельного полуложа, я благодарственно и виновато улыбнулся двум разочарованным коллегам. Моложавая и помоложе смотрели мне вслед, не оставляя надежды. Как две лисы – на упорхнувшую птичку.

Я уселся в кресло, стараясь не смотреть в сторону шкафчика с аккуратно разложенными пыточными инструментами. Хирург неторопливо надевал халат. Бедняга, он уже уверен был, что я не ускользну.

– Доктор, – произнес я вкрадчиво и проникновенно, – я себя пока что резать не дам. Попробуйте антибиотики. А если не помогут, то я завтра к вам приду и сдамся.

– Но завтра я не работаю, – растерянно возразил молодой энтузиаст. Меня восхитила его римская прямота, но улыбаться было очень больно.

– Потерплю до послезавтра, – согласился я. – Какие-нибудь дайте мне антибиотики покруче.

Температура накануне у меня была – тридцать девять. А уже назавтра – тридцать восемь. И таблетки, утоляющие боль, немедля стали помогать. Я знал, что страх перед хирургическими инструментами весьма целебен моей трусливой натуре, но что настолько – не предполагал. Через неделю все прошло. Осталась только легкая неловкость перед юным эскулапом, понапрасну меня ждавшим с острым скальпелем в руках, и восхитительная жажда выпить.

После такого перерыва нету ничего прекраснее холодной водки, а плоть соленого груздя повергла меня в острое блаженство. Я аж засмеялся от нахлынувшего чувства возвращенной жизни. И немедля вспомнил чью-то замечательную мысль о том, что если человек действительно хочет жить, то медицина тут бессильна. Снова мог я выпивать и путешествовать.

Кем я хочу стать, когда вырасту, я осознал довольно поздно – шел уже к концу седьмой десяток лет. Но все совпало: я всю жизнь хотел, как оказалось, быть старым бездельником и получать пособие на пропитание, не ударяя палец о палец. У старости, однако, выявилась грустная особенность: семь раз отмерив, резать уже не хочется. Поэтому за книгу принимался я не раз, однако же, прикинув главы, остывал и все забрасывал. Правильно сказал когда-то неизвестный древний грек: старость – это убыль одушевленности. Остатков, что питали мой кураж, на книгу ощутимо не хватало. Пока судьба не подарила мне запевку столь достойную, что больше я увиливать не мог. Раз ты уж начал, – как шепнула мне в далекой юности одна подруга. (Дивная была светловолосая девчушка. В молодости ведь евреи любят блондинок, ибо еще надеются слиться с русским народом.) И я сел писать воспоминания.

Купить и скачать

в официальном магазине Литрес

Закатные гарики. Вечерний звон (сборник)

Губерман Игорь Миронович

Юмор

юмористические стихи

юмористическая проза

Проза

современная проза

Полезные ссылки

Контакты

Подпишитесь на рассылку: