– Щенок, - прошипел толстяк, замахиваясь на Рэна.

– Я бы этого не делал, - тихо ответил хранитель смерти. Он схватил толстую шею мужчины, и прошептал:

– Лицезрей свою смерть, тварь! И свою будущую жизнь!

Рэн понятия не имел, что там толстяк увидел, но увиденное любителю мальчиков явно не понравилось. Трясясь, как осиновый лист, толстяк вдруг сполз в ногам виссавийца. Его вырвало. Рэн слегка подвинулся, как раз настолько, чтобы на его идеально чистые сапоги не попали брызги рвоты, и, сделав невинные глазки, громко сказал:

– Ой! Дяде плохо!

Он перешагнул через толстяка и обвел взглядом зал. Нужный Рэну человек нашелся сразу: в таверне был только один оборотень. Он сидел в самом углу залы, у стенки, на которой была повешена какая-то мазня, наверняка выдаваемая хозяином таверны за картину, и задумчиво попивал теплое с пряностями вино. Светлые, цвета спелой соломы, волосы, округлое лицо, такая же округлая фигура, простоватый с виду взгляд. И не скажешь ведь, что ларийский шпион.

Рэн присел за столик к другу Арама и, к удивлению хозяина, потребовал кружку молока.

– Соплякам пора уж в кроватку, - сказал хозяин.

– Он со мной, - осадил его оборотень.

– Коль с тобой, так попроси вести его потише. А то сдается мне, что твой приятель из тех, от кого дохода нету, а неприятностей полный карман.

Рэн не стал пугать хозяина своим знаменитым взглядом. Он сунул руку в карман и, достав золотую монету, дал трактирщику:

– Я буду хорошим и очень полезным мальчиком, обещаю.

Рэн попытался мимо улыбнуться. Но в улыбке его не было необходимости - монеты вполне хватило.

– Как изволите, - немедленно расцвел хозяин, сменив гнев на милость.

– Не раскидывай понапрасну деньгами, - помрачнел Бранше.
– И не делай глупостей. Тебе игры, а мне тут еще жить.

– Да какие глупости, - ответил Рэн.
– Ну осадил любителя красивых мальчиков, так тебе, неужто, его жалко?

– Этот любитель хорошеньких мальчиков - сыночек местного купца. Очень богатого и влиятельного торгаша. Однако, ты не за этим пришел, не так ли? Мне завтра работать, а я и так тебя прождал достаточно долго, так что давай быстрее закончим. Чего от меня хотят виссавийцы?

Рэн достал из-за плаща увесистый мешочек и, убедившись, что на них никто не смотрит, передал его под столом Бранше.

– Ого!
– удивился оборотень.
– И ты с этим по улицам ходишь?

– Ты же убедился уже, что меня не так легко ограбить, - усмехнулся Рэн.

– За эти деньги можно дом купить. И убить почти любого... так чего же хотят от меня виссавийцы?

– От тебя - ничего. От цеха наемников.

– Почему Арам сам не попросит?
– удивился вновь Бранше.

– А зачем просить, если можно заплатить?
– холодно ответил Рэн.
– Мы не любим оставаться в долгу без причины, и ты об этом должен знать.

– Хорошо... чего вы хотите?
– смирился Бранше, пряча мешочек.

– Всего лишь немного сведений.

– Что это за сведения, если стоят так дорого?
– нахмурился Бранше.

– Мы хотим знать все о главе Северного рода, и как можно быстрее.

– Армане?
– еще больше удивился Бранше.
– Но зачем вам Арман? Я бы не удивился, если бы спрашивали о Рэми... но Арман?

– Рэми это целитель судеб?
– насторожился Рэн.
– Какое отношение Эррэмиэль имеет к Виссавии?

– Никакого!
– отрезал Бранше, но Рэн понял, что оборотень врет. А если врет, но Рэн должен знать почему, и разговор обещает быть интересным.

– Значит, ты знаешь Армана?
– тихо спросил он.

– Знаю.

– Опиши его...

– Светловолосый, тонкое лицо, высокий...

– Но он таким был не всегда?

Бранше удивился еще больше.

– Не понимаю...
– прошептал он.

– И не надо, - ответил Рэн.
– А еще - он очень сильный маг, не так ли? Целитель.

– Арман?
– засмеялся Бранше.
– Я люблю старшого, но особым магическим даром он никогда не выделялся... тем более, даром целителя. Вот его брат...

– Опять ты о брате... как давно живет Арман в этом городе?

– С десяток лет...

– Десяток лет носит магическую маску и слабый маг?
– усмехнулся Рэн.
– Так не бывает.

– Какая маска?

Рэн все не как не мог сообразить - оборотень с ним играет или действительно не понимает о чем речь?