Июля 23 числа губернатор с несколькими своими людьми прошел к северной оконечности острова, где стоял форт капитана Ральфа Лейна со всем необходимым оснащением и в окрестностях коего располагались приличные жилые дома, построенные год назад. Там мы мыслили разузнать что-нибудь о наших людях или же найти какие-либо следы их пребывания, но, когда пришли туда, мы обнаружили, что форт разрушен до основания, зато все дома целы и невредимы, разве что их нижние комнаты и развалины форта заросли побегами дынь, и тогда мы вернулись к своим, больше не чая увидеть кого-либо из тех пятнадцати в живых.

В тот же день мною был отдан приказ, чтобы все до последнего человека отправились на починку домов, кои мы нашли нетронутыми, а также начали строить новые коттеджи в количестве, потребном для поселения».

Из дневника Джо на Уайта, 1587 год.

Глава четвертая, в которой события переносятся в Англию и губернатор претерпевает много испытаний

Колонистам не сразу удалось восстановить картину исчезновения своих предшественников. Для этого пришлось познакомиться с местными индейцами, умилостивить их подарками и буквально по крупицам вытаскивать из них подробности. И выяснилось следующее. Туземным племенам непрошеные гости явно не понравились. На них была устроена засада, а два воина приблизились к форту якобы для того, чтобы вести переговоры. Навстречу вышли двое англичан. Один был убит на месте, но второму удалось остаться в живых, он призвал на помощь товарищей, и все вместе начали пробиваться к берегу. Уже погрузившись в шлюпки и удалившись от берега, они заметили над островом языки пламени и клубы дыма: горел форт. Сначала они высадились на крохотном островке между Роаноком и Порт-Фердинандо (Хатораском), но затем, видимо немного придя в себя, пустились в дальнейшее плавание в неизвестном направлении. Что стало с ними впоследствии, можно только гадать...

Уяснив картину, колонисты сильно встревожились. Без солидного вооружения оставаться на острове было просто опасно, а пушек-то и мушкетов — раз, два, и обчелся. Да и провизии совсем нет, и инструментов маловато. Короче, советники — а их было 12 человек — потребовали от губернатора, чтобы тот отправился в Англию (флагман еще стоял в гавани, ожидая попутного ветра) и возвращался с необходимыми запасами. До наступления зимы он вполне мог обернуться. Джон Уайт согласился, хотя и не без долгих уговоров: на берегу оставались его дочь Элеонора и девятидневная внучка Вирджиния. Он правил колонией всего 36 дней...

Прибыв в Англию, губернатор развил бурную деятельность по подготовке новой экспедиции, но... и здесь в дело вмешалась судьба: Англия готовилась к решающей» войне с Испанией. «Непобедимая Армада» угрожала вторжением в святая святых королевства — устье Темзы. Все суда были на учете. Очень скоро губернатор понял: помощи ждать неоткуда. Сам патрон и вдохновитель роанокской миссии сэр Уолтер Рэли занял ведущий пост в военном совете ее величества и думать не думал о каком-то губернаторе Уайте и его маленьких заботах.

Только в апреле 1588 года Джону Уайту удалось найти — на свой страх и риск — два небольших судна. Погрузив на них все, что ему посчастливилось собрать, он спешно отплыл в Вирджинию. И это была еще одна ошибка губернатора. Все матросы оказались людьми случайными. Скорее это были авантюристы, искатели приключений, судьба колонии их нималым образом не волновала, зато они проявляли глубочайший интерес ко всем небольшим вражеским (и не совсем вражеским) судам. Вскоре в поисках подходящей драки флотилия Уайта вовсе сошла с курса, и... нечего и говорить, что исход предприятия оказался плачевным. В 50 милях к северо-востоку от Мадейры суда губернатора вступили в бой с двумя военными кораблями из французской крепости Ла-Рошели, но противник оказался сильнее: как записал Джон Уайт в своем дневнике, «...нас взяли на абордаж, ограбили и так плохо с нами обошлись, что мы решили вернуться в Англию, и это был наилучший выход из столь тяжелого положения».

...Военные приготовления Англии не пропали даром. В 1588 году испанскому флоту был дан бой, и горделивый эпитет отвалился от слова «армада»: она была разбита наголову. Вся страна праздновала победу, только на душе у губернатора Уайта было пасмурно. Он ни на минуту не забывал о своих несчастных колонистах, порой ему казалось даже, что он единственный человек, кто о них помнит. А благодетель и «отец» Уолтер Рэли? — спросите вы. Что ж, благодетель в большой степени истощил свое состояние, поставляя суда для войны с Испанией, и старался как можно дальше отсрочить отправление новой экспедиции на Роанок. Только в марте 1590 года он смог предоставить в распоряжение Уайта три судна под командованием шкипера Уоттса, да и то на очень жестких условиях.

«Волею владельца и командира судов, — писал Джон Уайт в письме другу, — мне было вовсе запрещено брать на борт пассажиров либо же какой груз, если не считать грузом меня самою с моим сундучком и еще мальчишку, мне прислуживавшего... Не представился мне случай и отправиться к сэру Уолтеру Рэли с жалобой, ибо суда были готовы к плаванию и могли выйти в море, не дожидаясь моего возвращения...»

Итак, губернатор прибыл на Роанок 15 августа 1590 года. Вместо обещанных трех месяцев он отсутствовал три года...

Глава пятая, в которой читатель получает возможность выбрать на свое усмотрение любую из версий исчезновения колонии

Подробности вторичной высадки губернатора на остров нам известны по первой главе. Джон Уайт и матросы с трудом одолели полосу прибоя и принялись искать колонистов. Только колонии... и след простыл! Результат блужданий по острову был ничтожен. Скелетов нет, признаков прошедших сражений нет, оружие, шлюпки, утварь, дома (!) — все исчезло. Впрочем, почти все. Во время повторных поисков в районе форта матросы обнаружили полузасыпанную землей канаву, которую, по всей видимости, когда-то раскапывали. Под тонким слоем грунта оказались... пять сундуков. Содержимое их наполовину сгнило и заржавело, наполовину было расхищено. Но самое интересное в том, что в сундуках хранились только... личные вещи губернатора Джона Уайта, оставленные им при поспешных сборах три года назад. Здесь были его книги и карты, картины и даже доспехи, правда, последние оказались безнадежно попорченными чьими-то коварными руками. Особую ценность даже в наше время представляют мастерски сделанные рисунки губернатора — изображения индейцев, туземных поселений, украшений вождей, воинов, женщин. На протяжении веков, что прошли с тех дней, они не раз использовались в качестве иллюстраций при издании солидных научных трудов, монографий по истории Северной Америки, а одна из гравюр — картина побережья Вирджинии — помещена в начале нашей статьи.