Перепутав при этом плюс с минусом.

— Ошибка! Ошибка! — торжествующе завопила Злыдня.

— Совершенно верно, — согласился Впалыч. — Если я правильно помню методические указания, за подобную ошибку полагается снижение оценки на балл. Я не перепутал, уважаемые проверяющие?

Уважаемые проверяющие согласно кивнули.

— Садись, Рогова, четыре!

Эля, не веря своему счастью, на ватных ногах вернулась за парту. Виктор Павлович черканул в журнале, всмотрелся в него, перевернул страницу…

— Кстати, Рогова, поздравляю, первая четверка в этом году. Раньше-то сплошные тройки… с вкраплением двоек… Молодец.

Кошка не удержалась и обернулась. Теперь лицо у Злыдни было не только перекошенным, но и пятнисто-багровым…

Анечка стояла возле школы. Ждала Полину. Ее после уроков притормозила Анастасия Львовна, и Аня предполагала, что добром это не кончится. Еще ни один разговор наедине с учительницей не кончался добром.

Аня не удивилась, когда Полина вышла из школы зареванная и, не глядя на Аню, побежала домой.

Аня догнала подругу.

— Полин, что случилось?

— Отстань!

Слезы брызнули во все стороны, Полина рукавом вытерла глаза и побежала вдвое быстрее.

Аня больше ни о чем не спрашивала, просто шла за Полиной.

— Не приходи ко мне больше! Никогда! — крикнула Полина у входа в квартиру и хлопнула дверью.

Аня замерла у входа, замешкалась. Пару минут не могла решить, что делать, а потом собралась с духом и позвонила.

Дверь открыла теть Катя.

— Вы поссорились? — спросила она.

Аня помотала головой.

— Нет.

В коридор вылетела Полина.

— Мама, я с ней не дружу! Мама, я с ней больше не буду ничего делать!

— Почему? — вырвалось у Ани.

— Потому что! — закричала Полина. — Уходи!

Теть Катя в полном недоумении переводила взгляд с одной девочки на другую. Потом решительно взяла Аню за руку и повела на кухню.

— А ну, пойдем! — сказала она. — Пойдем-пойдем! Сейчас вы вместе мне все спокойно расскажете.

— Нет! — завизжала Полина.

— Ань, может быть, ты мне расскажешь, что случилось? — спросила теть Катя.

— Я сама не понимаю, — вздохнула Аня, — все было нормально. Потом Анастасия Львовна оставила Полину после уроков, и с тех пор она со мной не разговаривает.

— Поль, что тебе сказала учительница?

— Ничего! Я вообще с ней не говорила!

Полю трясло. Теть Катя хмурилась. Потом она взяла телефон и ушла в другую комнату. Вернулась через десять минут, нахмуренная еще больше.

— Я ничего не понимаю, — сказала она. — Анастасия Львовна просила меня оградить Полину от твоего влияния. Она сказала, что ты в школе на плохом счету, что связалась с непонятной сектой и пытаешься втянуть туда Полину. И что 23-го февраля вы устроили чуть ли не погромы…

— Мама, — заплакала Полина, — я больше не буду-у-у-у…

Теть Катя налила три чашки чаю, поставила на стол пирожки, обняла зареванную Полину и попросила Аню:

— Расскажи мне все.

Аня вздохнула и начала рассказ.

Пирожки кончились, чай остыл, а Аня все рассказывала и рассказывала. Про свою школу, про то, как ей было плохо во второй четверти, про то, что Анастасия Львовна — ведьма, и про флешмобы, и про Впалыча, который пришел и всех спасет.

Теть Катя хмурилась все больше.

— Надо бы познакомиться с этой Анастасией Львовной, — задумчиво сказала она.

— А вы ее не видели? — удивилась Аня.

— Я к Антону на собрания хожу, а Дима к Ане. Я видела ее пару раз, мне показалось, что приятная женщина, улыбается…

— Улыбается! — взвилась Аня. — Она, как змея, улыбается!

Полина вздрогнула.

— Нельзя так говорить! — воскликнула она.

— Я не понимаю, — пожала плечами теть Катя, — у нее прекрасные показатели, дисциплина хорошая. Мы когда в школу шли, нам все ее рекомендовали. Говорили, самый сильный педагог в параллели. Да и дети ее любят…

— Нет, — воскликнула Аня, — ее не любят. Ее боятся!

С каждым днем Диме все труднее было балансировать между Кошкой и одноклассницами. А еще масла в огонь подливал Денис. Кошку он по-прежнему сторонился, но Димку доставал постоянно: