– Нет ли у вас каких-нибудь образчиков того, что она здесь писала? — полюбопытствовал Грайс. — Мне хотелось бы взглянуть на ее упражнения.

– Право, не знаю, смогу ли найти их, — я обыкновенно тотчас же их уничтожала, поскольку не люблю, чтобы подобные вещи валялись по комнатам. Впрочем, пойду поищу.

– Пожалуйста, — проговорил Грайс, — я пойду с вами наверх: мне бы хотелось взглянуть на нее.

Не обращая внимания на свои больные ноги, он встал и приготовился следовать за хозяйкой дома. Проходя мимо меня, он шепнул: «Дело становится очень интересным». Прошло десять минут, которые показались мне целой вечностью; наконец оба они вернулись с целой кипой бумаг.

– Это все, что мы нашли в доме, мы подбирали решительно каждый клочок бумаги. Взгляните-ка. — С этими словами Грайс подал мне листок бумаги, на котором были написаны прописные истины: «Красота увядает скоро», «Дурной пример заразителен» и т. д. И затем эти же прописи были списаны уже другим почерком. — Как вы это находите? — поинтересовался он.

– По-моему, написано очень четко и красиво.

– Вот это последнее упражнение, написанное рукой Джен. Не правда ли, оно очень мало походит на те каракули, которые мы видели в письме, найденном наверху?

– Конечно.

– Миссис Бельден говорит, что фразы эти написаны уже неделю тому назад. Джен очень гордилась ими и хвасталась, что может так хорошо писать. То, что написано на клочке бумаги, который лежит у вас в кармане, — шепнул он мне на ухо, — она писала, надо полагать, много времени назад, если вообще писала. — Затем, уже громко, прибавил: — Но, однако, рассмотрим хорошенько бумагу, на которой она обыкновенно писала.

С этими словами он разложил передо мной все бумаги, найденные в доме: они совершенно не походили на ту, где было написано предсмертное письмо покойной.

– Другой бумаги во всем доме нет, — объяснил Грайс.

– Это действительно так? — спросил я миссис Бельден, смотревшую на нас с удивлением. — Нет ли где-нибудь бумаги другого сорта, которую девушка могла бы употребить для письма?

– Нет, у меня есть только эта, да, кроме того, у Джен в комнате лежала целая кипа точно такой же бумаги, — зачем же ей было искать другую?

– Мало ли что могло взбрести ей в голову? — заметил я и, показывая на чистую сторону листа, который держал в руках, спросил: — Скажите, не могло ли быть у вас в доме вот такой бумаги? Осмотрите ее внимательнее, это чрезвычайно важно для нас.

– Я могу сказать наверняка, — заметила вдова, — что никогда в моем доме не было такой бумаги.

Грайс подошел ко мне, взял лист из моих рук и прошептал:

– Что вы теперь об этом думаете? По-вашему, Джен написала это письмо или нет?

Я отрицательно покачал головой, поскольку теперь у меня уже не было сомнений в том, что он оказался прав.

– Но если это написала не Джен, тогда кто же? — спросил я так же тихо. — И каким образом эта бумага могла очутиться в доме, да еще под телом несчастной?

– Вот именно это мы и должны выяснить.

Затем он продолжил допрашивать вдову, в результате чего выяснилось, что Джен не только не могла принести с собой этого письма, но не могла и тайно получить его от кого-нибудь впоследствии.

Если считать, что миссис Бельден говорила правду, — а сомневаться в ее словах мы не имели никакого основания, — то эта тайна казалась совершенно непроницаемой, и я потерял уже всякую надежду на успех, как вдруг Грайс, многозначительно взглянув на меня, сказал:

– Вы ведь вчера получили письмо от Мэри Левенворт, миссис Бельден?

– Да.

– Вот это? — спросил сыщик, показывая записку, переданную ему мной.

– Это самое.

– Ответьте еще на один вопрос: в конверте, где лежало это письмо, больше ничего не было? Там не содержалось ни одной строчки, адресованной Джен?

– Нет, — ответила она, — в моем письме ничего не было, но ведь в тот же день Джен сама получила письмо по почте.

– Письмо к Джен? По почте? — воскликнули мы в один голос.

– Да, письмо было адресовано не ей, а мне, но на углу конверта был сделан значок, о котором знала я одна, и…

– Боже мой, — воскликнул я, — но где же тогда это письмо? Почему вы раньше ничего о нем не говорили? Зачем вы заставляли нас бродить впотьмах, когда это письмо могло бы сразу навести на настоящий след?

– Я только что вспомнила и не могла даже предполагать, что это настолько для вас важно.

– Но где же это письмо, миссис Бельден, оно у вас?

– Нет, — ответила почтенная дама, — я передала его вчера девушке и после этого не видела.