– Я не хочу, чтобы ты пошел к другой искать то, чего не даю тебе я.

– Бэннер…

– Ты научишь меня, как тебя любить?

Он коснулся ее волос, провел рукой от макушки до плеча. Предложение было чертовски заманчивым, но она еще не до конца поправилась после операции. Боже всемогущий, стоило ему вспомнить, как она извивалась под ним, выгибалась дугой… удивительно, как у нее не разошлись швы. О чем он только думал?

– Не сегодня. – Джейк спустил Бэннер с колен. Но, когда соблазнительно круглящееся бедро коснулось его ног, побороть искушение оказалось очень трудно. – Ты устала. Ложись спать, я помою посуду.

Бэннер вышла из кухни, опустив плечи – не от усталости, нет – от разочарования.

Через полчаса Джейк открыл дверь в спальню. Она еще не спала.

– Я думал, ты давно видишь сны.

– Я ждала тебя. – Ее обнаженные плечи белели рядом со стеганым покрывалом. Лампа едва горела. Под глазами от усталости залегли синие тени, но от этого взгляд их околдовывал еще сильнее.

Джейк почувствовал угрызения совести из-за того, что заставлял ее чрезмерно напрягать силы. В то же время в нем нарастало желание.

– Мы больше не можем спать вместе, Бэннер. Нас сегодня утром едва не застукали.

– А я бы с удовольствием рискнула.

Джейк непреклонно покачал головой.

– Но не я. Для твоего же блага, не для моего. Не хочу, чтобы твое имя трепали во флигеле.

– Ну хоть поцелуешь меня на ночь?

Он улыбнулся, на погруженном в тень лице сверкнули белые зубы.

– Обязательно.

Он сел на край кровати, матрац прогнулся под его весом. Сила тяжести, дополняя ее собственное стремление оказаться поближе к нему, притянула Бэннер к Джейку. Простыня съехала, и после крепкого поцелуя Джейку открылся дразнящий и манящий сосок.

– Нечестно играешь, Бэннер, – простонал он.

– Люблю нарушать правила.

Джейк опустил голову.

– Почему я никак не могу насытиться тобой?

Не колеблясь, он обхватил сосок губами и провел по нему языком. Одного касания оказалось мало. Он склонился к другой груди и долго, нежно ласкал ее. Бэннер задыхалась от страсти.

– Пожалуйста, Джейк. Разве мы мало друг друга ждали?

Он вгляделся в нее. Волосы рассыпались по молочно-белым плечам. Сквозь черные, как вороново крыло, пряди проглядывают груди, все еще влажно блестящие после его поцелуев. Зацелованные губы опухли и покраснели.

Он медленно поднялся и снял рубашку. Расстегнул брюки. Бэннер благоговейно взирала на его покрытую волосами грудь и мускулистые руки. Ни одной из женщин так не повезло: у нее самый красивый любовник на свете. Худой, ребра можно пересчитать, но мышцы на животе крепкие, рубчатые, как плитка шоколада. При малейшем движении на жилистых руках округлялись мускулы.

Джейк спустил брюки и слегка наклонился, чтобы снять их. Когда он выпрямился, у Бэннер перехватило дыхание. Ее влечение к его наготе было чисто плотским, ведь он так красив. Свет лампы покрывал позолотой бронзовую кожу и золотил светлые волосы на теле.

Взгляд Бэннер скользнул по груди, сужающейся там, где она переходила в плоский живот и узкие бедра. Бедра были длинными и стройными, икры – твердыми и круглыми, как яблоки. Она перевела взгляд на пах, туда, где волосы становились гуще и темнее, курчавясь вокруг внушительного члена.

Джейк наклонился и откинул простыни. Бэннер, как он и думал, была обнаженной. Он лег рядом, притянул ее ближе, обнял бережно, не забывая о перевязанном шве. Но поцелуй был таким же, как всегда: неистовым, не знающим границ, необузданным.

Он обхватил ладонями ее груди и ласкал их, сначала пальцами, потом языком. Губы проследили очертания ее ребер. Он целовал пупок, нежно вводя в него язык и слегка покусывая. Его губы с величайшей нежностью скользнули по повязке.

Джейка трясло как в лихорадке. Сердце неистово колотилось, его стук отдавался в ушах.

Пальцы Бэннер запутались в его волосах. То, что поначалу тревожило ее, теперь вызывало восторг, разливавшийся по телу, как река, вышедшая из берегов. Ощущать его губы на себе было непривычно, но ласки обещали только радость и невыразимый экстаз.

Джейк носом и подбородком уткнулся ей в живот. Снова поцеловал белый квадрат повязки, потом переместился к впадинке между бедрами и животом. Языком провел по неглубокой ложбинке.

Немного приподняв голову, он вгляделся в гнездышко темных шелковистых волос. Сначала их коснулось его дыхание, потом – губы, шепчущие ласковые слова.

Тяжело дыша, он поднял голову и посмотрел на Бэннер.

– Я никогда не делал этого раньше, но… – Невысказанный вопрос повис в воздухе.

– Не делал чего? – Ее голос был хрипловатым от желания.