Шрифт:
Званцев приказал мичману: строго следить, чтобы в походе Вовк не появлялся на палубе без надувного спасательного жилета.
Прошел месяц. И в октябре на корабле произошло ЧП. Виновником был Степан Вовк…
Прежде чем выйти в открытое море на дозорную линию, Ратанов повел корабль к одному из островов, закрывающих северный участок границы. Остров был невелик и походил на подкову: внутри подковы — в бухте был сделан пирс, а от пирса до ПН — поста наблюдения — матросы проложили дорогу. Места здесь были знамениты своей рыбалкой и охотой, и Ратанов думал, что хорошо бы ему смотаться сюда на денек, походить с ружьишком в прибрежных камышах и вернуться с парой уток.
На ПН нужно было доставить почту, ящик с кинолентами, хлеб и электробатареи. Мичман Жадов уже выделил команду — восемь человек понесут все это на пункт наблюдения. Ну и оттуда, конечно, придут несколько матросов.
— Только без всяких перекуров, — сказал мичману Ратанов. — Одна нога здесь — другая там.
Тенягин, который стоял рядом, пробормотал:
— Всякое большое дело начинается с маленького перекура, товарищ капитан второго ранга.
Ратанов даже не взглянул на него, зато мичман Жадов так цыкнул на матроса, что тот сник, и бочком, бочком к пирсу, на котором уже ожидали своих товарищей матросы с наблюдательного пункта…
Неожиданно Званцев сказал командиру:
— Знаешь, я, пожалуй, тоже прогуляюсь.
Лесной дорогой они вышли к ПН. Здесь Званцев не был еще ни разу и с любопытством осматривал здание пункта, поднялся к радиометристам, даже заглянул в столовую, где стояли уютные столы и стулья — чистый модерн, ни дать ни взять, как в кафе на Невском проспекте! Однако надо было спешить на корабль. Он вышел из здания и увидел, что ребята уже стоят ожидая и мичман здесь же, злющий-презлющий.
— Вовк исчез, — хрипло сказал мичман.
— Как это исчез? — спросил Званцев. — Куда здесь можно исчезнуть? Найти Вовка!
Его искали всюду — в казарме, в мастерской, у электриков — нет парня. Разбрелись по лесу, и оттуда неслось «ау!» — так перекликаются грибники, заплутавшие в незнакомой чащобе… Вовка не было. Прошло полчаса, сорок минут, час… Званцев расхаживал взад и вперед по берегу, и случайно его взгляд упал на телегу. Простая деревенская телега с оглоблями стояла возле какого-то сараишка. Пожалуй, не догадка, а смутное подобие догадки заставило Званцева подняться к сараишку и открыть дверь…
Вовк, приговаривая что-то ласковое, чистил лошадь. Рыжая, с унылой мордой лошадь стояла неподвижно, время от времени вздрагивая кожей, а Вовк тер ее бока и холку щеткой, проводил рукой по шерсти и, тихо смеясь, говорил: «Вот так, родненькая… Еще малость, хорошая моя…»
Он удивленно поглядел на Званцева, когда тот вошел.
— Вот, — сказал Вовк, — довели. Паршиветь начала. Не умеют здесь с лошадьми обращаться.
— Между прочим, мы ищем вас почти час, — резко сказал ему Званцев. — Оставьте это занятие и идите на корабль.
Вовк нехотя отложил щетку, вытер ветошью руки и, потрепав лошадь по холке, сказал:
— Хорошая коняга… Неухоженная только.
На корабль возвращались молча. Все уже предчувствовали, какой нагоняй ждет Вовка. Он и сам понял это только сейчас. И лишь Тенягин негромко сказал:
— Ты попросись на ПН. Занимался бы подводой, и числился подводником… Морская все-таки профессия.
Вовк, должно быть, не расслышал или не понял шутку.
Ратанов дал ему пять нарядов вне очереди. Это было справедливо. А на следующий день мичман Жадов передал Званцеву рапорт:
«Прошу перевести меня на ПН, поскольку к морю привыкнуть не могу и сильно болею. Матрос Вовк».
— Ничего, привыкнет, — сказал Ратанов, узнав о рапорте.
IV
Примерно через неделю Званцев поссорился с командиром. Это была их первая ссора, тем острее переживал ее замполит. Причиной же ссоры оказался Вовк.
Ратанов придрался к нему по какому-то пустяковому поводу. Вовк, переминаясь с ноги на ногу и глядя в сторону, сказал:
— Вот я и просил вас перевести меня.
— Служить будете там, куда пришли, — отрезал Ратанов. — И запомните: здесь не детский садик, никто с вами нянчиться не будет. Ну, а чтобы вы не возражали командиру, — еще пять нарядов.
Званцев, узнав об этом от мичмана, вспыхнул. Разговор с командиром был коротким.
— Ты даешь волю чувствам, Кирилл. Командир не имеет права на такую волю.
— Славу богу, я знаю, каким должен быть командир. Пока что мой корабль лучший в дивизионе и вообще во всех дивизионах округа.