— Ты, должно быть, сильно ненавидишь меня, раз так плохо со мной обращаешься, — хрипло прошептала она.

Желание поработило ее тело, и говорить стало трудно.

— Думаю, да, — грубо признался Алексей. — Но если мы вместе отправимся в твою комнату, я забуду о ненависти — по крайней мере, на эту ночь.

Неужели он в самом деле так мало уважает ее? Его слова больно ранили ее! Элис снова толкнула его в грудь, и он схватил ее руки и прижал их к себе. Теперь они стояли, тесно соприкасаясь телами. Элис отчаянно желала не обращать внимания на притягательность Алексея, но ничего не могла с собой поделать. Она трепетала всем телом.

— Это такая игра, милая? — мягко поинтересовался он. — Если ты решила возбудить меня отказом, тебе это удалось.

Элис покачала головой, чувствуя, что, несмотря на желание, к глазам ее подступают слезы.

— Я больше не играю в игры, Алекси, — сказала она. — Мы никогда не сумеем поладить, если ты станешь и дальше ненавидеть меня.

— Я и не ожидаю, что мы поладим. — Он заставил ее посмотреть себе в глаза. — И до нашего брака мне дела нет. Все, что меня в настоящий момент интересует, Элис, это твое ложе. Ты думала о моих условиях? Я исполнил роль любящего мужа сегодня вечером — а теперь твоя очередь проявить себя покорной женой.

— Нет, я не думала о твоих условиях, будь они прокляты! — в панике вскричала Элис.

— Ах ты, маленькая лгунья. Ты же целый вечер только о том и мечтала, чтобы оказаться со мной в постели.

Он рассмеялся.

Он был прав. Эти треклятые условия преследовали ее с того самого момента, как он их выдвинул, так ведь? На протяжении всего вечера каждый его взгляд манил и возбуждал ее.

— Не понимаю, почему ты настаиваешь на исполнении супружеского долга, — попыталась применить Элис отвлекающий маневр. — Мы же терпеть друг друга не можем. Ты сам это сказал. И у тебя полно любовниц.

— Боже, ты сейчас похожа на нервную школьницу. За исключением того, разумеется, что ты флиртуешь с другими мужчинами — и тогда становишься изощренной, как первоклассная куртизанка.

Алексей снова поймал ее за подбородок и воззрился на ее рот.

Сердце Элис колотилось как сумасшедшее.

— Пусти меня, пожалуйста. Я не куртизанка.

Он продолжал удерживать ее.

— Как я неоднократно повторял, мне дела нет до того, с кем ты спишь. Даже Клервуд согласен, что у тебя есть право искать утешения на стороне.

Глаза ее расширились, и она задрожала.

— Боже мой, Клервуд одобряет? Что еще вы двое говорили обо мне?

— Больше ничего. — Взгляд его вдруг потух, и он добавил чуть слышно: — Твое имя на устах далеко не каждого мужчины, дорогая.

Элис замерла. Ее разгоряченное тело трясло как в лихорадке. Хотя она и была неопытной, от подруг многое узнала о характере любовных отношений между мужчиной и женщиной.

— Что-то не так? — прошептал Алексей, склоняясь к ней ближе и крепче сжимая пальцами ее подбородок. — Хочешь оказаться… у меня на устах?

Слова его должны были ее шокировать — ни один джентльмен не станет разговаривать с леди в такой манере. Сказанное Алексеем действительно шокировало Элис, но по иной причине. Она отвернулась от мужа.

Он отпустил ее, но последовал за ней и успел захлопнуть дверь прямо перед ее носом, не дав ей возможности ускользнуть в коридор. Элис остановилась, прикованная к месту обессиливающим возбуждением. Да что с ней такое происходит?

Она крепко зажмурилась. Она знала, что происходит. Ей исполнилось двадцать шесть лет, но ее отношения с противоположным полом никогда не заходили дальше поцелуев — а ее муж оставался самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо встречала.

Он обнял ее сзади, прижавшись к ней всем телом, и Элис чуть не закричала. Алексей никогда не должен узнать, как безумно ее влечет к нему. Она пыталась восстановить хладнокровие, но не сумела. Поворачиваться к мужу лицом она не стала.

— Я хочу сохранять фасад идеального брака, — хрипло произнесла она. — Это все, что мне нужно.

Черт побери, подумала она, прислоняясь к двери и припадая к ней щекой.

— Я тебе не верю, — прошептал он, лаская губами ее шею.

Элис содрогнулась от удовольствия.

— Думаю, ты вполне созрела, чтобы быть соблазненной мною, — грубо произнес он, явно довольный.

Элис вовсе не хотелось, чтобы он разгадал, что она чувствует! В намерения ее не входило показывать ему, как сильно она унижена и оскорблена — а теперь еще и возбуждена, несмотря на все свое здравомыслие. Она резко повернулась лицом к мужу.

— Я лучше Блэра, — самодовольно заявил он, — уж поверь мне.

Интересно, что он сделает, если узнает, что у нее вообще никогда не было любовника?