Владыка Эоллара ошеломленно замер.

Как, отказаться? Совсем?! Но ведь это будет значить... Тьма! После этого никто и ничто в мире, даже сами Создатели, не сумеют перехватить власть над Дворцом так, как это сделал сегодня Тиль! Вообще никто! Это будет (если он, кончено, не лжет!) настоящее Отречение! И после него во Дворце останется лишь один безоговорочный Владыка! Тот, который станет на его территории поистине всесильным!

– Это... очень широкий жест, - у ллера Адоррас внезапно охрип голос, а у Эланны от удивления расширились глаза.

– Лорд Тирриниэль?

– Я сказал, - кивнул Тиль, подтверждая свои намерения, а Белка в этот момент приподнялась на руках мужа и уважительно присвистнула издалека.

– Браво, Тиль! Ты - настоящий повелитель!

Темный Владыка быстро на нее покосился, но так и не понял, какой именно смысл вложила Белка в эту короткую похвалу. И все ли он понял правильно из того, что она сейчас НЕ сказала. Но Белка не была бы Белкой, если бы занялась сейчас разъяснениями, поэтому он просто кивнул и мысленно решил, что непременно поговорит с ней на эту тему. А пока повернулся к находящемуся в легком шоке отцу Эланны, отвесил самой Эланне изысканный поклон, отправил мысленный Зов оставшимся у Портала Золотым и с вежливым полупоклоном сообщил:

– Наверное, всем нам есть, о чем подумать. Поэтому предлагаю собраться через три часа в более спокойной обстановке. Мне кажется, это будет самым разумным.

Ллер Адоррас, все еще находясь под впечатлением, растерянно кивнул.

– Всего доброго, леди, - во второй раз поклонился Тиль и, дождавшись вежливого кивка Эланны, неторопливо удалился. Следом за ним откланялись и Элиар, и Таррэн. Белка, удобно устроившись на руках у мужа, бесцеремонно помахала присутствующим ручкой. Эвитарэ Владыки при этом озадаченно переглянулись. Рен Истаэр пожал плечами, намереваясь выяснить все подробности чуть позже. Рен Роинэ неловко вдвинулся в рваный проем, собираясь узнать о повелителя, что именно произошло с Создателем и почему Дворец все еще не развалился по камешку. А никем не замеченный Глазастик, молчаливо наблюдающий за ними с потолка, задумчиво потер кончик носа корявой лапкой.

Но на всякий случай сменил цвет и приготовился внимательно слушать.

...Над безжизненными скалами бушевала гроза. Острые каменные обломки, в беспорядке раскиданные на берегу, грозно топорщили свои края навстречу беспрестанно сверкающим молниям. Низко провисшее небо едва не рвалось, напарываясь на эти колючие пики, но льющаяся сверху вода никак не могла сгладить их острые углы.

Посреди пустой площадки, скрытой от посторонних глаз целым валом из нагромождения древнего камня, у самых ног выщербленной от времени статуи стоял на коленях сгорбившийся мужчина. Когда-то гордый и надменный, сейчас он бессильно уронил на землю пустые руки, сбросил с плеч промокший плащ и с выражением невыносимой скорби неподвижно смотрел прямо перед собой. На каменное лицо той, за которую не сумел отомстить.

– Почему?
– беззвучно шевельнулись его губы.
– Почему я не смог? Почему не справился? Скажи. Почему моя сила ушла, Великая? Почему я оказался так слаб и не сумел сделать то, что должно?

Статуя холодно промолчала.

Он на мгновение прикрыл погасшие глаза, спасая их от очередной яркой вспышки, а потом с болью посмотрел снова, не замечая, как тугие струи дождя стегают его по лицу, стекая по щекам, как невыплаканные слезы.

– Почему?
– прошептал он с отчаянием, выискивая в каменном изваянии хоть какие-то признаки жизни.
– Почему Ты позволила? Почему оставила нас, когда мы так в Тебе нуждались? Наше Гнездо разрушено. Народ предан. Твоя жизнь была обменяна на жалкое существование этих... творений. Так почему Ты позволила им уцелеть? Что Ты увидела в них, чего не сумел разглядеть я? Что отдала им, когда даже у Старших не хватило на это смелости? Скажи, Мать, что я сделал не так?! Где ошибся?!

Над молчаливым островом снова грянул оглушительный гром, заставив разбушевавшееся море испуганно вжаться в скалистое дно, а затем хлестнув коленопреклоненного по щекам тугой плетью холодного ветра.

Он даже не вздрогнул.

– Ты не слышишь меня, - прошептал только с горечью, опустив голову еще ниже и до боли сжав кулаки.
– Ты действительно ушла от нас. Из-за меня. Из-за моей ошибки. По моей вине. Я не послушал Твоего совета и поступил по-своему. Вопреки разуму. Вопреки доводам Старших. Вопреки всему, чему Ты нас учила. И вот расплата... это я погубил наш Народ. По моей вине так случилось. Из-за меня пострадало Гнездо. Но я не смог даже отомстить за него. И не сумел отомстить за Тебя. Наверное, это знак?

Гром грянул снова. На этот раз - с раздражением и неподдельным гневом.

– Прости, - Дракон измучено поник.
– Прости меня, Мама. Я был плохим сыном и оказался никудышным повелителем. Я не выполнил ни одного своего обещания. Но я не мог смотреть на Тебя, не имея даже смутного намека надежды на возрождение. Я сбежал, уведя отсюда остатки нашего Народа. Я не увидел истины, когда она была так близка. Не сумел отыскать предателей, отнявших у Тебя жизнь. Я упустил ИХ из виду, не нашел, куда они спрятались. А теперь даже не смог их покарать.