Второй дался чуть легче, а потом она уже шла по инерции. Автовокзал оказался неожиданно длинным и широким, а гаражи располагались с самой дальней его стороны. Там уже стояла потрепанная временем «Нива», а за рулем сидел совершенно незнакомый Ире мужчина лет пятидесяти.

– Давай быстрее, – попросил он, однако сумку закинуть в багажник не помог, более того, отшатнулся от девушки, когда она попыталась отдать деньги. – Потом заплатишь, поехали.

Радио в машине не было, а водитель всю дорогу – почти сто пятьдесят километров по проселку – молчал, и разговорить его Ире так и не удалось. Она рассказала ему про универ в Белгороде, про то, что хочет стать хирургом и на потоке она одна из лучших, про воинствующее православие и даже про Славика, которого она так любила и который предал ее чувства, изменив с лучшей Иркиной подругой.

– Я не могла там больше оставаться и решила съездить к родителям, – пояснила она. – Хотя вот странность: я почти ничего про свой дом не помню. Сплошные обрывки, яркие картинки, которые не собираются в мультик.

Водитель в первый раз проявил хоть какую-то реакцию – хмыкнул. Но развивать мысль не стал. Почти сразу за поворотом показался поселок. Он был еще далеко, под горой, около речки.

Но, увидев его, Ира сразу начала вспоминать. И как в детстве скатывалась с горки на самодельных деревянных санках, стараясь проскользнуть между снеговиками и порой врезаясь в поставленные друг на друга обледенелые шары. И как уже почти взрослой купалась в речке, а на берегу стоял какой-то парень и кричал ей что-то обидное. И как отец ругался с матерью по поводу того, что дать ей в дорогу.

Но все это внезапно стало не важно, когда из жаркого июньского дня «Нива» вдруг, без перехода, окунулась в метель.

– От черт! – воскликнул водитель, резко затормозил, и машину потащило юзом на склон. – Бесово место!

Он умудрился каким-то чудом выровнять автомобиль, затем дал задний ход и меньше чем через минуту выехал обратно в лето. Внизу, под горой, был обычный поселок. Над баней деда Потапа поднимался дымок.

– Дальше не поеду, – твердо заявил водитель. – Сама видела, какая непотребь творится. У меня двоюродный брат в Чернобыле был, так по мне лучше с ним поменяться, чем к вам заехать.

До поселка отсюда оказалось не триста метров, а как минимум километр, если не больше. На каблуках, со стертыми в кровь ногами это был не самый простой путь. А если вдруг придется идти сквозь метель?

– Давай я тебя обратно отвезу? – предложил водитель. – Денег много не возьму, заправишь меня газом, и хорошо. Чем переть в эту аномальную зону!..

– Нет уж, – решилась Ира. – Доктор сказал – в морг, значит, в морг!

В этот раз концовка бородатого анекдота вдруг показалась совсем не смешной.

– Ты смотри, – настаивал водитель. – Я пока здесь встану, буду колесо менять, давно на запаске езжу, это-то сейчас чуть и не довело до худого. Масло проверю, тосол, тормоза слегка прокачаю. Часика два провожусь. Тебя, если вернешься, заберу обратно, денег сверху уговора брать не буду. По рукам?

Ира кивнула, а затем отсчитала три тысячи пятисотками и решительно закинула сумку на плечо. По-хорошему надо было все-таки залезть, найти кроссовки и переобуться. Но даже от мысли о том, чтобы снять туфли, ее начинало подташнивать.

– Девушка, – сделал последнюю попытку водитель. – Может, не надо? Зимой у нас один турист туда на джипе заехал, потом в одних трусах вышел, с бутылкой в руках, полубезумный! Отморозил себе все, еле откачали. Что вам там делать?

– Я там родилась, – ответила Ира.

Она сделала шаг, второй, третий. Идти под горку, с одной стороны, было легче, с другой – тот, кто изобрел шпильки, явно сделал это необдуманно.

Когда Ира разогналась километров до семи в час, она неожиданно для себя провалилась в метель. И здесь было очень холодно.

– Так вот ты какой, морг, – пробормотала она.

Идти обратно – в горку – ей не хотелось, поэтому она продолжила путь вниз. В голове роились то ли воспоминания, то ли обрывки снов. Какие-то маленькие человечки, ростом едва по пояс, предлагающие Ире продать локон волос и обещающие золота по его весу. Медведь в малиннике, урчащий мелодию «Стеньки Разина». Сосна, вытягивающая корни из земли, чтобы отползти от ивы, с которой только что поссорилась.

Ступней Ира уже не чувствовала, и это позволило ей перейти на бег. Что там творилось, внизу, было уже не важно. Девушка бежала на подламывающихся ногах сквозь метель, шаг за шагом, прыжок за прыжком.

Рыбак, ловящий рыбу с помощью обычной палки, без всякой лески. Полено, горящее час за часом и все никак не сгорающее. Трехголовая корова, вторую башку которой девчонка лет десяти учит дышать огнем.

В нескольких метрах перед Ирой мелькнул свет. Она еще прибавила скорости, рискуя сломать ноги в любой момент, и перед самой избушкой споткнулась и натурально носом открыла дверь.

– О! Ирка вернулась! – густым басом произнес кто-то, стоящий над распластавшейся на пороге девушкой. – Ох ты ж, Господи, одета-то как не по погоде!