Шрифт:
А в оркестрике Надежды и Любви
Мы готовы инструменты Вам носить.
Почему Вы молчите, маэстро,
Неужели Вы бросили крест?
И у пульта пустует место,
И без Вас замолчал оркестр.
И без Вас замолчал оркестр.
Гибнут первые, но знаем мы отныне:
Уцелевшие усталостью правы.
Благодарно мы склонимся перед ними,
Пыльных шлемов не снимая с головы.
Почему Вы молчите, маэстро,
Неужели Вы бросили крест
И у пульта пустует место,
И фальшивит без Вас оркестр.
И фальшивит без Вас оркестр.
ПОСВЯЩЕНИЕ СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ
Русый мальчик, дурак березовый,
Нынче каждый у нас поэт.
Только пишут поэты прозою,
И никто как ты не поет.
И замолк ты на полуслове,
И украл ты себя у нас.
Да, России не повезло с ним
Не в последний, не в первый раз.
Жаль, что пахнут чуть-чуть конфетно
Окровавленные стихи,
И не стоит тот жест эффектный
Самой худшей твоей строки.
То, что пил ты - нова ли повесть!
И любил ты не тех, так что ж?
Становилась стихами совесть,
Как становится водкой рожь.
У вина поцелуй Иуды,
А ведь ты любил жеребят.
Как пошла твоя русская удаль
Убивать самое себя.
Вы простите, Сергей Александрыч,
Так легко Вас сейчас осудить,
Но тогда, я уверен, мы сами
Были рады бы с Вами пить.
Да и наше ли это дело?
Я не знаю за вами грехов.
Так хмельная душа ваша пела -
Я пьянею от ваших стихов.
Русый мальчик, поэт березовый,
Позабыв золотую шпану,
По Руси скачет конь Ваш розовый,
Ржет, зовет кобылицу - луну.
Пробираясь сквозь дебри прозы
Мы великие строим года.
Быть поэтом и нынче не просто,
Гражданином же - как всегда.
От суемов соломенных баешник
Только песню начнет - не дыши.
Словно балуется балалаешник
Полифонией русской души.
Не какую-нибудь малину
В современный расклад голосов,
Я стихи Ваши, как молитву,
Повторяю в храминах лесов.
Пили Вы, но нова ли повесть,
И любили не тех, так что ж?
Становилась стихами совесть,
Как становится водкой, рожь.
Да и наше ли это дело?
Я не знаю за Вами грехов.
Так хмельная душа Ваша пела,
Я пьянею от Ваших стихов.
Сколько лун, как персидских персиков
укатилось за неба воз
с той поры, как смеялись сверстники
над прическами Ваших берез.
Вы явились с душою нежной,
словно слизистая оболочка,
стали смокинг носить небрежно,
и небрежно поставили точку.
Ах, чужая душа - потемки,
но нужны Вы, пускай в гульбе,
современникам и потомкам
больше, чем самому себе.
Русый мальчик, поэт березовый,
позабыл золотую шпану.
По Руси скачет конь Ваш розовый,
ржет - зовет кобылицу - Луну.
Не какую-нибудь малину
в современный расклад голосов,
я стихи Ваши, как молитву,
повторяю в храминах лесов.
Краткой жизни больную повесть
накропали молва и ложь,
становилась стихами повесть,
как становится водкой рожь.
Да и наше ли это дело?
–
я не знаю за Вами грехов.
Так хмельная душа Ваша пела,