– Ты знаешь, где схрон?

– Где-то под трактиром, что ли. Точно не знаю, вроде как из кладовой туда вход. Я ни разу там не был. Эфран знает, а нас туда не пускал.

– Свяжи своих коллег по ремеслу. Что встал? Вяжи их! И я проверю, будет плохо завязано – откушу тебе руки и ноги.

Нос вскочил и начал связывать бледных бандитов, разрывая на жгуты сорванные с окон занавески. Мужчины не сопротивлялись, парализованные страхом, безвольно подставляя руки и ноги. Минут через пятнадцать все было закончено – спеленатые разбойники лежали на полу, Нос стоял у окошка, ожидая команды девушки-монстра, а трактирщик сидел на стуле, раскачиваясь и постанывая от боли.

Шанти посмотрела на покалеченного бандита и скомандовала:

– Встал и пошел показывать, где тайник! Лишнее движение, или я почувствую, что ты врешь, – отхватываю у тебя кусок килограмма на полтора. Ползадницы, в общем, оторву. Нос, идешь с ним.

Трактирщик, пошатываясь, встал и побрел на кухню. Разбойник был полностью деморализован, подчинен, и от страшного и подлого бандита не осталось ничего, кроме покалеченной оболочки, страдающей от боли и ужаса.

Они пришли в кладовую, теперь уже пустую, видимо, отсюда успели вывезти все продукты. Осталась лишь груда поломанных ящиков и пустые бочки.

– Вот тут, под бочками, надо выдвинуть половицу, за ней крюк. Повернуть крюк три раза, и откроется тайник.

– Делай, – кивнула Шанти, и Нос стал разбрасывать ящики, добираясь до половицы.

Добравшись, он ощупал руками все доски – одна из них прилегала неплотно. Нос поддел ее ножом, извлеченным из-за голенища сапога, и половица с трудом вылезла, открыв углубление, в котором действительно находился медный или бронзовый крюк.

– Куда вертеть-то? Вправо или влево? – осведомился Нос.

– Вправо, – скривился Эфран, и рыжий начал поворачивать рычаг по часовой стрелке.

Неожиданно в стене слева что-то заскрипело, и вдруг Шанти почувствовала торжество Эфрана. Она не успела удивиться, как из противоположной стены вылетели несколько арбалетных болтов и ударили в нее и Носа, стоящих перед открывшимся проемом. Бандит умер не сразу, пронзенный двумя короткими металлическими стержнями, – один вошел в печень, другой в желудок, и, судя по ощущениям Шанти, Нос был очень удивлен, а кроме того, ему было очень, очень больно. Что же, получить стрелу в печень – совсем не ласки гладкой молодой подружки. Трактирщик заранее отступил в сторону, и потому болты его не задели.

Видимо, это была последняя надежда Эфрана – открывающаяся стена тайника спускала механизмы нескольких арбалетов, простреливающих все пространство впереди себя. В Шанти ударило три арбалетные стрелы. Несмотря на то что они не смогли пробить ее броню, удар был довольно ощутимый, драконица недовольно поморщилась и покачала головой.

– Ну вот зачем ты не предупредил о ловушке, скотина ты безрогая, а? Я хотела его помучить, а ты не дал мне позабавиться. Еще сюрпризы есть? Нет? Чего-то я тебе не верю. Не скажешь, почему это так? Не скажешь, ясно. Тогда иди вперед и показывай, где чего напрятано. Самое главное – где сокровища, что лежали в фургоне. Ну и остальное – то, что ты награбил у купцов.

– Там сундучок, – хрипло сказал трактирщик, – в нем сокровища из голубого фургона и все, что я скопил за время работы в трактире. Возьми, только оставь жить!

– Посмотрим, посмотрим… чего ты там скопил за годы безупречной работы? Ну-ка, открой сундук – вдруг ты там петли ядом каким-нибудь намазал или еще какая-то гадость. От тебя, шалуна, всего можно ожидать… ага… сюрпризов нет. Просто откинуть вот эти петли, и все? Замков нет? Ну понятно – замки всегда можно сбить, а вот такой тайничок – это самое то. Ух ты, да тут все как надо! Вижу, хорошо ты трудился. – Шанти довольно ухмыльнулась, сунула руку в россыпь сокровищ, хранившихся в сундуке.

Чего там только не было! В отблесках света, доходившего в тайник через открытую дверь кладовой, тускло блестели золотые и серебряные монеты, а в них, как изюмины в поминальной каше, – перстни, кольца, броши, кулоны, браслеты… И во многих были вделаны камни, крупные и мелкие, круглые и овальные, граненые и нет – изумруды, рубины, алмазы. «Сундучок» был размером сто на семьдесят сантиметров и высотой около семидесяти. Шанти прикинула – даже по самым скромным подсчетам, это были сотни тысяч или миллионы золотых.

– Ты дурак! – удивленно сказала она. – Зачем тебе надо было продолжать грабить, когда у тебя уже было столько, что не потратить до конца жизни? Зачем ты продолжал это делать? Вообще, откуда взялись эти все сокровища? Неужели это все снято с убитых купцов? И как это тебя до сих пор не разоблачили?

– Что касается золота и драгоценностей, захваченные товары мы потихоньку сбывали тем же купцам. Может, кто и догадывался, откуда все эти ткани, меха, пряности и всякое другое, но молчали. Я недорого продавал. Деньги за те товары, что продавал, – тут, в сундуке. Покупал камешки – они меньше размером и весят немного. Можно легко унести в кармане, а потом продать за много золотых. Никто не знал, чем я занимаюсь. Я время от времени своих помощников пускал в расход. – Бледный как полотно трактирщик показал на лежащего перед ними Носа. – А кто мог на меня плохо подумать? Я многим в селе помогал, они чуть не молились на меня. И церкви жертвовал. Никому плохого слова не сказал, всегда и со всеми добрые отношения. Почему не бросил разбой? Сам не знаю. Не мог. Затягивает. Ты знаешь, что властен над их жизнью, а когда смотришь в угасающие глаза очередного купца, делается так сладко, так хорошо… это слаще, чем с бабой. Хотя, бабы купцов отдельное удовольствие. Так приятно насиловать ее на глазах мужа, и тот ничего не может сделать. А потом разделать, как свинью, смотреть, как ее муж прямо на глазах седеет и плачет, будто дитя.