Эрин коснулась ее щеки, и Лиз вздрогнула от этой ласки. Она попыталась прикоснуться снова, но Лиз поймала ее руку.

«Нет», — прошептала она.

«Почему нет?» — Эрин умирала от желания коснуться ее, обнять, чтобы раствориться в ней точно так же, как это уже было много раз.

«Ты должна уйти».

«Я не хочу уходить. Я хочу быть с тобой».

Лиз слегка покачнулась, но затем выпрямилась, словно обрела силу.

«Нет».

«Почему?»

Лиз начала говорить, но потом остановилась. — «Я не собираюсь этого делать».

Эрин продолжала упорствовать и положила руку на ее плечо. Она почувствовала, как дрожит Лиз. — «Тогда, пожалуйста, скажи мне, где Джей. Для твоей и ее безопасности».

Лиз наклонилась к ней. Медленно. Ее щека прикоснулась к щеке Эрин, а затем ее губы коснулись уха Мак.

«Уходи, Эрин. Беги от меня и как можно дальше».

Тело Эрин продолжало реагировать на прикосновения Лиз. Но мозг сейчас работал на другой волне. Она сжала руку Лиз и сказала:

«Тогда я найду ее сама».

Лиз отстранилась, чтобы посмотреть на нее.

«Думаешь, я не смогу? Я это сделаю. И если ты еще не поняла, я тебе скажу, что сделаю все что угодно, чтобы защитить тебя».

Лиз не отвечала.

Эрин выпустила ее руку. — «Абсолютно все». — Затем она повернулась и ушла, а слезы обжигали ее глаза и горло.

Лиз наблюдала, как она уходит. Она так сильно сжимала кулаки, что думала, что сломает пальцы. Дрожа от витавшего в воздухе запаха Эрин, она прошептала:

«Точно так же, как я».

Патрисия не стала утруждать себя и нажимать на дверной звонок, сразу начала стучать в дверь с такой силой, что чуть не сломала себе костяшки пальцев. Когда ответа не последовало, она начала барабанить в нее кулаком. Тишина.

«Эй? — крикнула она. — Это — детектив Патрисия Эндерсон. Я хочу поговорить с вами».

Она опять начала стучать. Снова никакого ответа. Вдруг на бедре завибрировал телефон. Это пришло сообщение от Гэри. Он спрашивал, где она находится. Отцепив телефон с пояса, она собралась напечатать ему ответное сообщение. Уходя, Патрисия намеренно не сказала ему о своих планах. Поскольку, он сказал бы ей, что она чокнутая и ведет себя не профессионально. И он, как всегда, был бы прав. Но она решила довериться своей интуиции. Своей интуиции и характеру.

Она посмотрела на экран и набрала: «Занята. Позвоню позже».

«Я могу вам помочь?»

Патрисия от неожиданности чуть не уронила телефон. Она неловко вертела его в руках, когда посмотрела на недовольное лицо детектива Одри Синклер.

«Да, я мм… я…»

Синклер несла сумку с ноутбуком и стопку толстых папок. Ее бицепсы напряглись, а выражение лица было крайне подозрительным, а тело выражало готовность оказать сопротивление. Она так держала ключи, что их можно было использовать, как своеобразное оружие для обороны. Самый большой ключ она выдвинула вперед и зажала его между пальцами.

Когда Патрисия пришла в себя от неожиданности, она вспомнила о причине, которая привела ее к детективу, разозлилась и выпалила:

«Я должна была прийти, чтобы лично убедиться…»

«И в чем это вы собираетесь убедиться?» — Голос Синклер был низким и жестким, словно натянутая тетива.

«Я пришла, чтобы решить — то ли вы слишком глупы, то ли целиком и полностью безумны».

Синклер напряглась. Гладя на нее, Патрисия подумала, что, наверное, у этой женщины не осталось ни одного расслабленного мускула.

«Вы не должны были приезжать ко мне домой. Я надеялась, что манеры прививаются с детства». — Она шагнула вперед, как — будто Патрисия не стояла на ее пути.

Эндерсон осталась на месте, разозленная подобными действиями. — «Я хожу туда, куда хочу, детектив. И сейчас у меня есть работа, которую нужно сделать. Это — серийные убийства, которые стоит раскрыть и найти убийцу. И благодаря Вам, эта работа стала намного более сложной».

«Между прочим, я предложила Вам встретиться. Но Вы предпочли проигнорировать мою просьбу и всячески избегали встречи». — Синклер посмотрела на нее мягкими светло-коричневыми глазами.

Это было удивительно. Патрисия отметила, как может нечто мягкое столь быстро затвердеть, словно это была мокрая земля, которая превратилась в затвердевшую потрескавшуюся корку на пустынной равнине под палящими лучами солнца.

«Вы должны лучше стараться. Любой хороший детектив сделал бы именно так».

«Я профессионал и не играю в игры. Ни в политические, ни в какие другие».

«Тогда, что вы делаете?»

«Я раскрываю убийства».

«Ха!»

«Я надеялась, что Вы делаете то же самое».