Кэр-десятник

Если герой — то по меньшей мере рыцарь, принц или на худой конец гость из другого мира. Если злодей, то минимум — повелитель Тьмы, ну, или по крайней мере могущественный некромант. А простой десятник — так третий слева в последнем ряду… Но кто сказал, что его история не может быть интересной? Тем более, что как раз этот десятник далеко не простой!

…Шел дождь… Хотя какое там шел — ливень хлестал с такой яростью, будто собрался перемолоть в песок весь горный хребет! За эти пару часов небо извергло из себя столько воды, что, казалось, продлись буйство стихии хотя бы сутки — и даже самые высокие горные пики скроются в глубинах вод… И ведь дождь был еще только началом: ветер, не уступающий своему товарищу в ярости и многократно превосходящий его в силе, обрушивал на горные склоны удар за ударом, играючи сворачивая с места многотонные валуны. То тут, то там со страшным грохотом отправлялись в свое смертоносное путешествие чудовищные каменные лавины, сулящие быструю, но отнюдь не безболезненную кончину любому, кто посмеет встать на их разрушительном пути. Казалось бы, в такую погоду ни одно живое существо, да и не совсем живое, впрочем, тоже, не посмело бы отправиться в путь, отдаваясь во власть безжалостной непогоды… Казалось бы… Но все же свет молнии, на секунду ярким росчерком разрезавшей темное небо, выхватил-таки ползущую вверх по склону человеческую фигурку… и еще пятерых, следующих за ней попятам…

…Старик моргнул, избавляя глаза от щедро брошенной в лицо каменной пыли и еще раз, на всякий случай, повторил заветное слово — единственный доступный ему сейчас оберег от ярости духов ветра. Слово, впрочем, похоже, действительно помогало: во всяком случае за все восхождение ничего крупнее песчинки сверху так и не прилетело… А с учетом того, какие тяжеловесные "подарочки" в это время с грохотом осыпались вниз справа и слева, жаловаться на такие мелочи, как песок и дождь было просто глупо. Тем более, что идти-то оставалось совсем чуть-чуть… Нет, разумеется, до ближайшего перевала, а тем более до безопасности Серединных земель еще дни и дни пути, вот только там ему уже побывать не придется… Глупо, конечно… Дожить до таких преклонных лет и скончаться вот так: на голой скале посередь безлюдных и мрачных Алых гор, где даже похоронить его будет некому! Но все же гораздо глупее было бы, если б на это пришлось пойти кому-нибудь помоложе, кому-нибудь, кому еще жить и жить…Нет уж, с него хватило и одной войны — довольно было принесено жертв, пора и самому, наконец, встретить врага лицом к лицу, а не прятаться за чужими спинами. На секунду изрезанное морщинами лицо озарила торжествующая улыбка — на этот раз придется смерти удовольствоваться лишь жалкой подачкой — крохами его собственной жизни… А вот и подходящий уступ: скала нависла над ним, как воин над поверженным врагом, образуя своего рода углубление, идеально соответствующее его замыслу — преследователям просто негде будет здесь развернуться, и он выиграет-таки драгоценные, столь значимые сейчас мгновения. Конечно, лучше бы добраться до заранее примеченной пещерки дальше по склону, но, увы, увы… Магия, наполнившая его ноги легкостью, а руки силой, отсчитывала свои последние секунды: не рассчитал он, ох, не рассчитал… И хотя даже без волшебства старый кудесник кое на что еще годился, но не в такую же бурю… Это преследователем все едино — что дождь, что ветер: вот, право слово, отродья Тьмы! Ведь еще ползут, ползут — все так же наседая на пятки! А ведь уже половина из их десятка отправилась в свое — на этот раз уж точно последнее — путешествие вниз, кто смятый валуном, а кто и просто сброшенный очередным порывом ветра — таким ведь плевать на безопасность — главное для них выполнить приказ, любой ценой выполнить… И выполнят же, куда ему старому деваться, отбегался… Но ничего, ничего, старик тешил себя мыслью, что свое-то дело он все-таки сделает — вырвет безгрешную душу из когтей тьмы, ну, и заодно раз и навсегда сорвет все планы этого упорствующего в своей злобе самозванного "повелителя севера"! Нет уж — с Серединных земель и первого раза хватило, пускай даже не рассчитывает, что ему дадут второй шанс! И, пусть, пусть все уже забыли о старых пророчествах, пусть, всем уже плевать на эти древние сказки — но он-то, он-то помнит, не даром последнюю сотню лет смотрителем при императорской библиотеке подвизался! И все эти сто лет, да и предшествующие, впрочем, тоже, все это время старик твердо знал — наступит день и Враг вернется, возможно, даже еще более могущественный, чем раньше! Но и он сам не терял времени даром: готовился, изучал, предполагал… И нашел, нашел-таки слабину, быть может даже единственное уязвимое место Врага! Тот, видимо, просто не удержался от соблазна — не смог не взять в услужение того, кто сорвал его планы в прошлый раз… И об одном не подумал, что сам же, своей же темной магией возвращает к жизни того, кто помешает ему и теперь… Надо лишь разорвать связь, скинуть оковы темного колдовства…

Шум осыпающихся камней вырвал старика из лабиринта воспоминаний и грез: его преследователи были уже в считанных шагах вниз по склону. Всего лишь какая-то минута понадобилась им, дабы преодолеть эти двадцать метров вверх, невзирая на ярость дождя и ветра! Ну, впрочем, что ж, пришли, так пришли: он был готов к встрече.

…Первым из-за края утеса высунулся шлем остроконечный — шлем простого пехотинца. И тут же скрылся обратно, стоило увесистому булыжнику опуститься точно на его навершие. Раздался тихий хруст и… все. Немертвые не кричат, даже когда с нарастающей скоростью несутся вниз, навстречу земле. А старик тем временем уже занес камень для следующего удара… Впрочем, надо признать, нанести он его так и не сумел…Нет, он, конечно, был прав: немертвые лезли бы один за другим, пока он не перебил бы всех или один из них не выполнил бы поставленной задачи. Но, увы, именно в эту секунду заклятье выносливости и ловкости развеялось без следа, исчерпав последние крупицы, вложенной в него магии. И тут же усталость мягким, но тяжелым тюком навалилась на плечи, заставляя выпустить неожиданно такой тяжелый булыжник и, с трудом отдыхиваясь, привалиться к стене. А в это время следующий немертвый лихо, одним движением, перемахнул через край утеса…

Молния сверкнула вновь, ослепляя человека, но одновременно ярко очерчивая контуры его противника: массивную броню, тяжелый и длинный плащ, закрытый рыцарский шлем… Сомнений не был — тот, кого он дожидался, наконец, стоял перед ним: некогда доблестный рыцарь и мудрый военачальник, а ныне просто Полководец… Черный Полководец немертвой армии… Тот, кто в древности победил Врага, а теперь вынужден послушно следовать его призам… Но это, впрочем, ненадолго…Ибо талисман уже лежал в ладони, приятно согревая кожу. Одно касание — только одно, и все встанет на свои места… Он не мог промахнуться… И прежде, чем вспышка молнии стерлась с лика небес, старик из последних сил выбросил вперед правую руку, надеясь, что его противник сочтет лишним уворачиваться от брошенного в него мелкого камешка, а ведь именно так и выглядел этот по сути уникальный в своем роде талисман… Мгновение, казалось, сравнялось длиной с вечностью… Старику неожиданно ясно представилось, как в следующий миг мертвец шагнет в строну, а камень навсегда улетит вниз к подножию гор — унося с собой все его планы и надежды, его единственный предотвратить грядущие бедствия… К счастью, а может и нет, как смотреть — этого не произошло… Немертвый лишь резким движением выбросил руку, ловя камешек в полете, а затем мгновение подержал его на ладони, будто приглядываясь… И лишь потом все так же безмолвно выдернул меч из ножен… Старик позволил себе улыбку… Еще бы — так было даже надежнее, хотя трактаты и уверяли, что талисман подействует и в том случае, если коснется лишь одежды или доспехов цели… Теперь его долг был выполнен — и смерть станет ему заслуженной наградой… Желанной наградой. Слова давались с трудом — остаточный эффект заклятия все еще давил, заставляя ловить ртом воздух и не давая даже шевельнуть рукой:

— Это такая честь… умереть от твоей руки… великий рыцарь… или теперь правильно говорить Полководцем… не так ли?.. Ненадолго, поверь мне… Ты еще скажешь мне спасибо… весь мир скажет…

Немертвый шагнул вперед, уходя с прохода и позволяя разглядеть себя яснее, чем просто силуэт… И в тот же миг сердце дрогнуло и понеслось вниз, отрываясь от тела… Молния и распаленное воображение сумели-таки сыграть со стариком злую шутку: перед ним стоял такой же скелет-пехотинец, как и тот, кого он сбросил с утеса ударом камня — только на этого еще был накинут маскировочный грязно-серый, местами порванный, плащ… Челюсти мертвеца шевельнулись, словно бы разминаясь после долгого простоя, и голос его, безжизненный и холодный, как и сам скелет, неожиданно легко перекрыл шум дождя и грохот обвалов:

— Ты… ошибся…живой. Я… не Полководец… Я… Я… Меня зовут Кэр!

И меч с мерзким всхлипом вошел в податливую плотью… Вот только старик этого уже не почувствовал: его сердце разорвалось долями секунды ранее…

А немертвый пару раз повернул меч, убеждаясь в гибели человека, и направился к выходу… Но перед этим еще раз взглянул на пойманный им камешек и зачем-то, сам пока не понимая зачем, сунул его в специальный мешочек на поясе… Древняя магия уже принялась за дело…

Город пал… Мой опыт воина-ветерана, запахи смерти и страха, витающие в воздухе, да и просто тот факт, что толпа ополченцев, даже сражающихся до последнего, нам неровня — все это говорило мне, что бой уже закончился — шла бойня. Мы шли и убивали всех, кого видим: мужчин, женщин, детей: без разницы. Во-первых, у нас был недвусмысленный приказ: "убить всех людей в городе", а, во-вторых…. ну, армии немертвых просто по статусу положено этим заниматься…

Впрочем, надо отдать защитникам должное: нет, они, конечно, уже не надеялись, но сражались все равно, как звери… И я их понимаю, как не глупо это звучит из уст трехсотлетнего покойника. Здесь были только те, кому некуда идти: те, кто называет негостеприимные северные земли домом. Живые, бежавшие при первых слухах о нашем появлении — бесхребетные слабаки, им все равно где жить и как жить, лишь бы только жить. А сильные остались… Они всегда остаются — и всегда погибают первыми. А слабые выживают, а порой и наживаются на чужой силе…

Глухой звук удара и треск ломающихся костей — мой сосед по строю справа медленно оседает на землю. Неплохо, совсем неплохо для человека — с топором он обращаться умеет. Не его же, в самом деле, вина, что каждый из нас был закаленным в боях ветераном, за сотни лет до того, как он появился на свет! Нет, конечно, нам слегка не хватает скорости реакции — но вот в мастерстве с нами лучше не тягаться… Ну, вот, к примеру, я еще мысль не закончил — а он уже неосторожно раскрылся: всего каких-то пара сантиметров, но для лезвия меча-то хватит с лихвой… Эх… Еще один труп валится нам под ноги… перешагнуть, в кровь не наступить, дабы не поскользнуться, принять на щит удар следующего противника, контратаковать… И так, пока все враги не лягут или меня не достанет какой-нибудь удалец, как только что свалили моего сотоварища… Последнего, кстати, из моего начального десятка… Нас ведь с ним только двое осталось после той горной облавы — вот нас к новой десятке и приписали, слили, так сказать, в одну. А теперь я, получается, остался один… Вот только меня это нисколько не волнует. Нас вообще заботит только выполнение поставленных приказов, а все остальное… Все остальное это удел живых…