Люсиль раздосадованно проворчала что-то по-французски и вышла из кабинета. Когда за ней закрылась дверь, отец Ламонт вздохнул.

— Как сказала Люсиль, на том дело не кончилось. Позднее мы узнали, что любовник просто поехал следом за Лизеттой. Он остановился не в Ружмоне — сами видите, у нас здесь всего одна таверна. Нет, он отправился в соседний городок Валабр. Там он снял жилье и, насколько нам известно, продолжал играть в азартные игры и пьянствовать.

Граф внимательно слушал.

— Вы говорили, что некие причины помешали вам сообщить мне о смерти Фелиции, — напомнил он священнику. — Аномалии, как вы их назвали. В чем они заключались?

— Месье, Фелиция была очень замкнутой девушкой. Мы знали, что у нее опекун в Англии и жених в Индии, но не более. Мы не знали ни имен этих людей, ни точного места, где их искать. А допытываться у нас не принято. Мы слышали, что опекун Фелиции умер в феврале и что она очень переживала, но делиться своей печалью она, как видно, ни с кем не хотела. Когда сошла лавина, было столько путаницы и горя, так много пострадавших. Можете себе представить… Мы не сразу подумали о том, с кем нужно связаться и кому сообщить о Фелиции, а к тому времени… Лизетта все прибрала к рукам.

Граф резко отвернулся от окна.

— Что это значит?

Священник явно чувствовал себя неловко.

— Это значит, месье, что Лизетта перевезла Фелицию в свой новый дом, ухаживала за ней и вела вместо нее переписку. Можно сказать, что мы не проявили здесь должной бдительности, хотя знали кое-что о характере Лизетты; но… месье, она с такой серьезностью отнеслась к делу. Лизетта как будто взялась за ум, и, кроме того, столько семей требовали помощи, так много нужно было сделать… Мы и теперь еще не расчистили завалы после той страшной ночи, а на нас уже надвигается новый снегопад. Казалось, что Фелицию можно спокойно оставить на попечение Лизетты. Потом, к сожалению, Фелиция умерла. А через несколько часов бесследно исчезла Лизетта.

— Исчезла? — эхом отозвался граф. Джасина бросила на него взгляд. Его лицо вытянулось, сделалось мрачным.

Священник кивнул.

— Мы не знали, что делать. Мы обыскали комнату Фелиции в поисках писем, по которым можно было бы выяснить, как связаться с ее женихом в Индии, но… ничего не нашли.

— Ничего? — Граф выглядел сбитым с толку. — Но она получала множество писем от моего брата, деда и меня лично. Как-то раз она написала мне, что хранит их все. Душеприказчик моего деда написал ей в этом году по меньшей мере два письма.

— Месье, мы нашли только письмо, которое Фелиция сама написала, а не получила. Она заложила его между страницами Библии, но конверт не подписала, поэтому нам оно ничем не помогло. Письмо адресовалось некоему Хьюго. Это вы, месье?

Граф кивнул. Отец Ламонт встал и подошел к письменному столу. Он выдвинул один из ящиков и достал сложенный лист бумаги. Священник вручил письмо графу, и тот быстро пробежал его глазами. Лицо Хьюго приобрело странное выражение. Он взглянул на Джасину и спрятал письмо в карман жилета.

— Благодарю, что сохранили это письмо, — тихо сказал граф. — Хотя не понимаю, почему вы не нашли других.

Отец Ламонт вздохнул.

— В ту ночь, когда Фелиция умерла, одна старая женщина пришла обрядить ее. Она говорила, что Лизетта заходила в комнату Фелиции и забрала большую бронзовую шкатулку. Мы пришли к заключению, что в этой шкатулке хранились личные вещи мадемуазель Фелиции. Пропали не только письма, но и другое имущество. Драгоценности и тому подобное. Все, что принадлежало Фелиции, за исключением одежды, исчезло вместе с Лизеттой.

Граф сурово поджал губы.

— И где Лизетта теперь?

Священник покачал головой.

— Мы не знаем, месье. Она пропала в ту же ночь. Нам известно только, что два дня спустя ее видели в Валабре с любовником. После этого их и след простыл.

Граф поднял голову и встретил взгляд священника.

— А ее любовник? Как его звали? — спросил он приглушенным голосом.

И граф, и Джасина побледнели, когда отец Ламонт ответил:

— Фронар, месье. Его звали Филипп Фронар.

Граф позаботился, чтобы могилы Фелиции и мадам Граваль содержались в порядке. Он распорядился, чтобы туда каждый день приносили свежие цветы. Потом они с Джасиной попрощались с отцом Ламонтом.

Граф не стал рассказывать старому священнику, что Лизетта, судя по всему, явилась в замок Рувен под именем Фелиции Делиль. Он счел, что у отца Ламонта и без того хватает забот.

Хьюго впал в задумчивость. Он шагал быстро, и Джасине приходилось спешить, чтобы не отстать от него.