— Натуральная зона препятствий, — постучав по ближней кастрюле посохом, со знанием дела заметил Далий. — Не утопнем, так перемажемся, как сортирные черти. Вот же загермард!

— Что ты сказал? — насторожился Марвин. — Повтори.

— Загадимся по уши, говорю. — Напарник плюнул в плавающую неподалеку галошу, но не попал. — Полный загермард и всякое такое до кучи.

— Откуда ты знаешь это слово? — Марвин с подозрением уставился на Далия. — Где слышал?

— В крыловозе, от охранника, — невозмутимо ответил напарник. — Когда ты его в решето уделывал. Наверняка крутое ругательство, вот я и стараюсь его не забыть. Надо же как-то с местными общаться, а без крепкого словца что за разговор! Всякие «будьте любезны», «извините-простите» полезны в офисах, а тут могут и в морду дать. Типа чтобы не выпендривался.

— Погоди, — опешил Марвин. — Это что же получается? Значит, убитый охранник и был психом Фемахом? Ерунда какая-то. Нет, не может быть.

— Почему — Фемахом? — Далий непонимающе посмотрел на старшего. — С чего вдруг?

— Шеф рассказывал, что у прежнего видящего было любимое ругательство «загермард», — расстроенно пояснил Марвин. — Но если я убил Фемаха, на котором держится здешний мир, то какого хрена эта реальность до сих пор существует?

— Зря суетишься. — Далий положил посох на плечо и вгляделся в болотце, выискивая подходящую тропку. — Во-первых, выражение могло возникнуть само по себе, вместе с миром и его историей. А во-вторых, у ругательств есть интересное свойство быстро становиться популярными. Стоит лишь хорошенько, от души выругаться прилюдно непонятным словом, как его кто-нибудь обязательно запомнит и тоже использует в подходящем случае. Ну и пошло и поехало.

— Сам, что ли, придумал? — не поверил Марвин. — Хотя звучит убедительно.

— Нет, у нас был факультативный курс по ругательствам и слухам. — Далий поставил ногу на кастрюлю, придавил ее для проверки; в жидкой грязи громко булькнуло, завоняло гнилью. — Их происхождение и распространение. Ты знаешь, что слух, пущенный на окраине осажденного города, достигнет другого края всего через полчаса? А то и через десять минут. В зависимости от напряженности обстановки.

— Смотри не рухни, специалист по сплетням. — Марвин схватил за плечо покачнувшегося напарника и осмотрелся, выискивая другой путь. — Вон там вроде бы кочки есть. — Он указал рукой. — Пошли, нечего по кастрюлям скакать. Тоже мне, болотная фея выискалась! Упадешь в грязь, неделю дерьмом вонять будешь.

— Ха, чтоб я упал? — насмешливо отозвался Далий. — Не дождешься, я лучше цирковой кошки балансирую! Сейчас на место придем, сам убедишься.

— Как скажешь, — не стал спорить Марвин; по поводу некоторых заявлений Далия у него было особое мнение, сильно отличающееся от мнения напарника.

Ждать результата пришлось недолго: быстро допрыгав до середины болотца, Далий вдруг соскользнул с очередной кочки и ушел по колено в вязкую жижу. Однако напарник не расстроился: показав Марвину большой палец — мол, все путем, начальник, — он медленно побрел к берегу.

— Убедительно, — громко подтвердил Марвин, — действительно, впечатляет. Это ты молодец, это ты ловко.

— Фигня. — Далий выбрался на сушу, сбросил с ног чавкающие кроссовки и принялся сдирать с себя липкие джинсы. — Ведь не упал же, как и обещал! А штаны все равно были рваные, не жалко. Кроссовы тоже никакие, пора новые покупать. Ничего, дойду босиком до первого обувного магазина, там затоварюсь.

— Оптимист, — буркнул Марвин, на всякий случай высоко заворачивая брючины. — Может, тут никаких магазинов нету. Может, тут по талонам обувь выдают. И будешь ходить как дикарь… Ты ботинки-то прихватил или только форму взял?

— Только форму. — Далий полез в вещмешок за брюками. — Ботинки не влезали, я и не стал заморачиваться. Кто бы мог знать, что они пригодятся.

Осторожно ступая по кочкам, Марвин без приключений пересек болотце и направился к домам. Далий с разочарованным видом побрел следом: надевать брюки на грязные ноги он не захотел, так и шел полуголым, повесив форменные штаны на конец посоха. Со стороны Далий напоминал потрепанного в бою солдата, вынесшего с поля битвы особо ценный войсковой штандарт. Возможно, что и вражеский.

Ближайшая улочка обнаружилась неподалеку от места переправы. Слишком узкая, заросшая травой и репейниками, она больше походила на тайный лаз во вражеское расположение, чем на настоящую улицу. Хотя вполне возможно, что это был самый обычный проем между соседними домами, излюбленная тропа кошек, собак и малолетних хулиганов.

Марвин шел вдоль глухих стен, стараясь не задевать локтями зеленые от плесени кирпичи; позади него, то и дело наступая на колючки репейника, ойкал босой Далий. Марвин усмехнулся, вспомнив зря выброшенные кроссовки, и уже хотел было сказать по этому поводу какую-нибудь нравоучительную гадость, когда за спиной у него что-то тихо загудело.

Марвин оглянулся. Напарник шагал, направив вниз рабочий конец посоха — высокая трава и колючие кусты раздвигались перед ним двумя зелеными волнами. Брюки, завязанные штанинами на груди, спадали на спину Далия монашеским капюшоном, и Марвин невольно вспомнил древнюю легенду о пророке, перед которым расступилось море. На всех виденных Марвином картинах у чудотворца в руке был посох, которым он то ли грозил морской пучине, то ли рассекал ее невидимой магической энергией.

— Далий, — негромко окликнул Марвин, — слушай, а почему твой посох называется «посох ифрита»? Ты где-то прочитал о нем? О его свойствах, например. Или о бывшем владельце.