Поэты пражского «Скита»
вернуться

Малевич Олег Михайлович
Шрифт:

ЗОЛОТАЯ БАБУШКА [86]

— Бабушка, бесшумная старушка, дни сидит в неслышном уголке. За спиной расшитая подушка, желтый лучик бродит по руке. Пролетит и снова сядет мушка, поползет по сморщенной щеке. Но седой взмахнет крылами вечер, бабушка потрет замерзший горб, подойдет и сядет возле печи, и внезапно красных искр сноп позлатит ей сгорбленные плечи, и лицо, и пергаментный лоб. И как утром золотые пчелы в золоте лучей сбирая мед, зажужжат и медленно веселый закружат таинственно полет — поползет как мед за словом слово, золотой ручей чудес забьет. На горе стоит злаченый город. У дворца растет старинный бук. Златокудрая принцесса Нора прячет в розах девичий испуг, и глядит тайком из-за забора на сверканье рыцарских кольчуг. А король на золоченом троне с тиной сна в невыспанных глазах, в золотой сияющей короне гневно поднял скипетр на взмах. Королева плачет на балконе с золотым кольцом в руках. Будит королевская охота птичий крик по вспугнутым лесам. Золотая горлинка из грота вдруг взвилась как солнце к небесам. По следам сверкнувшего полета небо открывалося глазам. И не лес уже, а в замке зала загорелась золотом огней и весельем свадебного бала, топотом танцующих гостей. Радостно и громко прозвучала песня, что исполнил соловей. — И проходят тысячи детишек в золотых красивых башмачках, и Щелкунчик в свите белых мышек королевин шлейф пронес в руках. Месяц подымается все выше, нежно золотеет в облаках. Печь горит, а бабушка замолкла, желтый лучик ползает в руках. Тлеют угли медленно и долго, синий пламень бродит в угольках. За окошком бледно и высоко месяц золотеет в облаках. [19.I.1927] «Белым по черному»

86

В книге «Белым по черному» — без названия.

«Есть в саду одна дорожка…»

Есть в саду одна дорожка, там, где ивы за прудом, где на солнце пляшут мошки, там, где ежик строит дом. Про нее никто не знает, я хожу туда одна, видеть, как листву сбирает ежик и его жена. Там нашла я пень огромный, под которым вырос гриб. Там паук, пузатый, сонный, поселился между лип. А еще в конце тропинки раз я видела в траве, как, неся свои соринки, заблудился муравей. Я ношу для птичек крошек и кормлю их за трудом. К осени прилежный ежик выстроит уютный дом.

Михаил СКАЧКОВ *

ОТЪЕЗД

Елене Королевой

Вхожу и как с ума трогаюсь плавно. Прощаюсь. Прощайте несущего жуть зрака. И ты, о моя одичавшая мать, срывавшая с поезда взглядом утопленниц. И ты, о залив нетерпений, в рассоле сжигавший разбои мои. И лодка — небесный китаку, взывающий песнью к дракону. Из океанских капель взгляды мои прими и прощай. НА МИРЫ МОРЕЙ ДУЕТ ВЕТЕР И УМИРАЕТ. НА ГУБЫ МОИ ДУЕТ ЖИЗНЬ И УГАСАЕТ… Владивосток, август 1922 «Музыка моторов» [87]

87

Скачков Михаил. Музыка моторов. Praha, 1926.

ОБЛАЧНЫЕ КОРАБЛИ

Пенанг, где погибали крейсера; Пенанг, где серебряные облака наводят мост на остров, поросший крестами пальм. Лазорь там моет в море облака; там так тончайше синеют в небе мыльные пузыри? Там Из недр океана вздымаются души погибших кораблей и облаками, дымящимися трубами, плывут над континентом будить тоску тех, кто в жизни изменял зеркальным морям! «Музыка моторов»

«Я смотрю на вас, как умирающий…»

Я смотрю на вас, как умирающий, я заклинаю вас: взбираясь на горы, поросшие легендами, несите признание невинных озер. Поверьте, им тяжко от ветров, от слоев из воздуха. Поймите, там даже крик орла бьется гривной, разбивается о дальний купорос. Там смертный крик оленя срывает камни верхушек, там в невиданной дружбе звездное шоссе и цепь месяцев. Иначе! О, путешественник! Войдя в постройку сияний или скал, вы не поймете, ПОЧЕМУ ВАС ТЯНЕТ ГОЛОСОМ ДОСТИГНУТЬ ТОГО, К ЧЕМУ ТАК НАПРАСНО ВЗЫВАЮТ РУКИ! «Музыка моторов»

«Так мы встречаемся с улыбкой…»

Так мы встречаемся с улыбкой, так долго носим любимых, так долго не называем то, что не носит имени. Провожаем до ворот и долго, прощаясь сочным взглядом, несем и расплескиваем тело. А затем тоскуем и радуемся слову «любовь», что, с другой стороны, слишком темно и читается, по крайней мере, как слово ГИБЕЛЬ. «Музыка моторов» Воды будто нет, на дне можно видеть передвижение рас: монахи, сельдь и крабы. И там солнце способно создавать души из теней, но стоит только пролететь по небу железному ангелу, как МЫСЛИ моря прячутся. «Музыка моторов»

«Напрасно! Придите ко мне все…»

Напрасно! Придите ко мне все, я вдохну в вас жажду жизни, я обниму вас и дам есть: САМОУБИЙЦЫ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ! «Музыка моторов»

СЛИВЫ

Не у львиц висят сосцы слив… Неслась лазорь сквозь листья, где ветр плутал шелками. Но те, но сливы, гнеТЯ ТЯжесть, соками гнули мир. От сока — три дня в пустыне — от взора язык слип и высох. Гортань от рта, как замша. Мать! ЗЕМЛЯ! ЖАЖДАЮ! мякоть пить СЛИВЬИ СОСЦЫ ДЕВ! 1923, Морава «Музыка моторов»