– Очень трогательно, – иронично проговорил Бычок.

Ольга вздохнула и закрыла глаза.

…Машина подпрыгнула на кочке, и Ольга, успевшая задремать, вскинула голову. Она не узнавала район Москвы, по которому они ехали.

– Где мы? – спросила она у Бычка, который вел машину немного неумело, но самоуверенно.

– Подъезжаем к Щербинке, – пробасил он. – Слышь, я хотел тебя спросить: ты как попала в детдом-то? Родаки сдали?

– Нет, – ответила Ольга. – Я найденыш. Меня нашли на крыльце, перед дверью детского дома. Я ничего о себе не помнила.

Бычок присвистнул:

– Не слабо. Где это было?

– В одном сибирском городке… Я уехала из него больше десяти лет назад.

– Отправилась покорять столицу?

– Да. Что-то вроде этого.

– Ну… тебе это удалось. – Бычок покосился на нее, помолчал немного, а потом негромко проговорил: – Слышь, ты не стремайся! Все будет хорошо. Я тебе не враг. Но если попробуешь орать или отмочишь еще что-нибудь – я тебя шмальну. Сразу предупреждаю.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Ольга. Она посмотрела на коротко стриженную шарообразную голову Бычка, на его толстую шею с золотой цепью, на квадратный подбородок.

«По лекалу их, что ли, таких делают?» – подумала она.

– Чего ухмыляешься? – нахмурился Бычок.

– Да так. Мысль одна в голову пришла.

– Какая?

– Да вот все не могу понять, почему ты так уверен, что я тебе заплачу эти пять миллионов? Ты ведь сам говорил, что я стерва. И что я вообще зверь.

Бычок ухмыльнулся:

– Заплатишь! Забыла, что у меня в кармане пистолет с твоими отпечатками? Ты завалила Красавчика.

– Это была самооборона.

– Может, да, а может, нет. У тебя плохая репутация, Ольга Князева. Так что отмазаться от этого дерьма тебе будет сложно. Особенно если учесть, что на тебя окрысились все московские мусора' – от ГУВД до РУБОПа. Да и потом: что для тебя пять лямов? Отстегнешь, а через пару дней уже и не вспомнишь. А я тебе, может, еще пригожусь.

– Зачем это? – прищурилась Ольга.

Бычок криво ухмыльнулся:

– А вам, богатым коммерсам, нужны такие, как мы. Захочешь кого-нибудь вальнуть – а я тут как тут. И дело сделаю чисто, и язык за зубами держать буду. Поди плохо?

Ольга ничего на это не сказала. Она прикрыла глаза и устало откинула голову на спинку кресла. Но подремать удалось недолго.

– Мы приехали, – пробасил Бычок.

Машина дернулась и остановилась. Ольга выглянула в окно. Обычный жилой квартал. Двенадцатиэтажная коробка. Дворик с детскими горками и качелями.

– Куда мы приехали? – спросила она.

– В ателье.

– В ателье?

Бычок кивнул на двенадцатиэтажку.

– Хата одного барыги-перекупщика, – объяснил он. – Подберем тебе платьице пофасонистее, а мне костюм. А насчет сестренки не переживай. Все сделаю чисто, она даже не будет мучиться.

– Как? – тихо спросила Ольга.

– Я затихарюсь в дамской комнате, ты ее туда заманишь.

– А потом?

– Потом… – Бычок небрежно пожал плечом. – Да как обычно. И не жалей ты ее! Она ведь тебя не пожалела. Давай, выходи из машины. И помни про волыну.

– Про что?

– Про пистолет, – перевел он на нормальный человеческий язык.

Ольга открыла дверцу и с удовольствием вдохнула ворвавшийся в салон прохладный воздух улицы. На сердце у нее было тяжело, и даже свежему ветру не удалость разогнать зловещие, мрачные тучи, сгустившиеся у нее в душе.

Выйдя из комнаты отдыха, Лиза нашла в кабинете Дениса Люблинского. Он полулежал на кожаном диванчике с бокалом коньяка в одной руке и ополовиненной бутылкой в другой. Денис посмотрел на Лизу, когда она вошла, но, казалось, не узнал ее сразу. Помутневшие глаза за стеклышками очков долго не могли сфокусироваться.

– А, пришла… – Он сел и поправил бокалом очки.

– Почему ты пьешь? – спросила Лиза.

Денис глупо улыбнулся и сказал:

– Хочется. Глотнешь?

Он протянул Лизе бутылку. Она нахмурилась.

– Денис, нам надо ехать на презентацию, а ты пьян.

– Чушь! – фыркнул он. Залпом допил коньяк, оставшийся в бокале, и плеснул из бутылки еще. – Я трезв! – объявил он, постукивая горлышком бутылки по краю бокала. – Как стекло! Как монашка перед Пасхой!

Наполнив бокал до краев, он швырнул бутылку на пол и поднес бокал к губам, но по пути расплескал половину коньяка на рукав и рубашку.

– А, черт… – Он поморщился, переложил бокал в сухую руку и отпил несколько глотков.

– Ясно, – сказала Лиза. И вздохнула: – На презентацию мы не поедем. Может, оно и к лучшему.

– Мы поедем на презентацию, – развязно сказал Люблинский. – И ты будешь там блистать… Как звезда… Как брильянт… Как настоящая Ольга Князева!

Он пьяно засмеялся и снова отпил из бокала.

– Кстати, забыл тебе сказать… Наши дела идут успешно! Мы с тобой благополучно просрали жилой квартал и сто миллионов баксов. И все это за несколько дней. Думаю… – Он икнул. – Думаю, это рекорд!