Не стоит и пробовать отдирать – закончится такая затея плохо. Штуковина знакомая – биоимплантат «Crespy-XZ 112». Приборчик далеко не обычный, не бытовой, в магазине такой не купишь. Электронное устройство из арсенала спецслужб, часто применяется при боевых операциях, в том числе и Службой элиминации. Интересно, команда, готовившая Томаса к шоу, в курсе того, что Выдра знает это устройство как свои пять пальцев? Наверняка в курсе. Это даже им на руку – они рассчитывают на то, что бывший агент Уанапаку ни в коем случае не станет отковыривать его самостоятельно, выдирать биооснову, заменившую кожу, приросшую к мясу и подсоединившуюся к нервным окончаниям. Теоретически, выдрать возможно, но дырища в руке останется огромная, и в этом гнилом воздухе, в тухлой влажности, нашпигованной бактериями, паразитами и спорами грибов, гарантировано массивное нагноение, а то и заражение крови. Кому это надо? Не Выдре – всяко.

Выдра направился вниз по течению, прошел около километра и обнаружил широкий, около сотни метров, разлив. Течение здесь ослабевало, река мелела и превращалось в болото, заросшее тростником. На краю болота лежала и мощно, удушливо разлагалась туша какого-то крупного животного. Выдра улыбнулся, покачал головой еще удовлетвореннее, чем прежде, и повернул обратно. Здешние места начали ему нравиться. Жаль, что до сих пор не было возможности исследовать их надлежащим образом.

Он вернулся в палатку, застегнул вход на молнию и извлек пилку, спрятанную в дубине. В углу лежали стебли высохшего тростника – Выдра заготовил их еще вчера, и за ночь они более или менее избавились от лишней влаги. Выдра долго перебирал тростины, пока не нашел подходящую. Обрезал ее пилкой с двух сторон, тонким стеблем прочистил сердцевину и аккуратно просверлил вдоль хода шесть дырок. Потом отщепил от дубины кусочек дерева и выпилил небольшой мундштук – на это ушло около получаса. Вставил мундштук в тростинку, приложил к губам и выдул нехитрую мелодию.

«Помнишь ли дорогу, и цветы на ней,

Как мы целовались с тобой среди полей?»

Флейта-пинкилья, сделанная Выдрой, слегка фальшивила. Слегка, вполне терпимо для дудочки, сделанной в такой сырости и столь неподходящим инструментом. Выдра чуть расширил четыре из шести отверстий, снова проверил звук и остался доволен. Потом выпустил воздух из надувного матраса, скатал его вместе со спальным мешком в тугой валик и перевязал обрезком лианы. Упаковал фонарик, пилку, винную бутылку и медикаменты в пакет, оставшийся от продовольственного пайка. Взял ношу и вышел под дождь.

Спустя некоторое время Выдра снова стоял у берега реки – теперь, когда он знал прямой путь, расстояние оказалось совсем коротким, бегом его можно было преодолеть за три минуты. Выдра воровато оглянулся – нет ли подсматривающих стрекоз, – и положил свои драгоценности в дупло старого трухлявого дерева. Оставил только пинкилью, спрятал ее подмышку, чтобы не намокла. Дождь слегка утих, сжалился над бедным Томасом, совсем уже раскисшим от падающих с неба бесконечных струй. Выдра пошел вниз по реке, добрался до разлива, сел под деревом на корточки и начал играть на пинкилье.

Он не просто играл, он звал. И Дикобраз услышал его, пришел очень скоро. Появился бесшумно, неожиданно – в тот момент, когда Хилати выдвинулся из-за ствола акажу [27] , Выдра подумал, что будь у свистуна желание, он свернул бы ему шею в долю секунды, и никакие элиминаторские навыки не помогли бы… Ни о каком желании свистуна свернуть шею Выдре речи не было – Хилати улыбался во всю пасть, во все длинные павианьи клыки, и видно было: он рад видеть Выдру, рад от всей души.

Дикобраз просвистел что-то, но Выдра не понял его. Зато понял намерения яхи – тот протягивал Выдре полную горсть листьев шияхаси. Пора, мол, освежиться, принять дозу, чтобы снова слышать друг друга. Выдра отправил в рот порцию листьев, начал жевать. На этот раз откровенная эйфория не пришла – видимо, организм начал привыкать к алкалоиду, но понимание речи свистуна проявилось быстро и четко.

– Привет, брат Выдра.

– Привет, брат Хилати.

– Как дела, брат Выдра?

– Отлично. Сегодня анчанчу придут меня убивать.

– Убивать? – Дикобраз недоуменно заморгал. – Но это совсем плохо! Почему ты говоришь, что это хорошо? Ты хочешь умереть?

Выдра пожал плечами, хмыкнул. Пожалуй, использовать юмор в разговорах со свистуном было пока рановато. Проще надо быть, проще.

– Я выразился неправильно. На самом деле так: я сказал своим хозяевам-анчанчу, что больше не буду убивать яхи. И они сказали, что пришлют вместо меня другого анчанчу, чтобы он притворился яхи и убивал вас дальше. А еще сказали, что увезут меня отсюда и отпустят на свободу. Но на самом деле они убьют меня.

– Да, убьют, – согласился Хилати, кивнул лохматой головой. – Потому что ты хороший, а они плохие. И я снова говорю тебе: уходи со мной, я тебя спрячу. А эту штуку, – он ткнул когтем в экран, – мы оторвем и кинем в реку. Она захлебнется и перестанет кричать. И никто тебя не найдет.

– Нет, мы сделаем по-другому, – сказал Выдра.

– Как?

– Сейчас расскажу.

И Выдра рассказал.

Сменщик появился намного раньше, чем рассчитывал Выдра – за два часа до заката. Выглядел он совсем не так, как ожидал Выдра.