Шрифт:
— Слушаюсь, товарищ капитан.
Пока младший лейтенант в машине заполнял протокол, подъехала «Скорая помощь». Врач и медсестра осмотрели тело, затем врач сделал знак санитарам. Санитары переложили тело на носилки, ловко и быстро перенесли его в машину.
Подойдя к капитану, врач спросил:
— Что вообще случилось?
— Обычная разборка… Подождите, надо завизировать протокол.
— Да, конечно.
Младший лейтенант, выйдя из машины, передал капитану заполненные протоколы. Просмотрев их, капитан бросил:
— Поедешь со «Скорой». А мы следом.
— Слушаюсь, товарищ капитан.
Дав свидетелям, прапорщику и сержанту-постовому, подписать протокол, капитан подождал, пока на протоколе поставит свою визу врач, — и спрятал бумаги в папку.
Младший лейтенант, забравшись в кузов «Скорой помощи», захлопнул за собой дверь. Включив сирену, машина уехала.
Капитан посмотрел ей вслед и сел в милицейский «Мерседес». Было видно, как он что-то настойчиво объясняет водителю. Затем «Мерседес», развернувшись, уехал вслед за «Скорой помощью».
Редкие прохожие, наблюдавшие за действиями милиции и медиков, разошлись. У стоянки машин остались теперь только Али, Гвоздь, Заня и Комарик.
Проводив взглядом уехавший «Мерседес», Заня посмотрел на Комарика. Тот сказал, ни на кого не глядя:
— Я слышал, Чику он замочил. Сука рваная.
— Комарик, я тоже много что слышал. — Заня шутливо ткнул его кулаком в бок. — Кучум, [14] волокешь?
— Волоку.
Трое ушли, оставив Али охранять стоянку.
14
Кучум (вор. жарг.) — молчи.
Хлопья снега, падавшие на место, где еще совсем недавно лежал Халид, тут же становились розовыми. Но примерно через час, когда снег покрыл ровным слоем весь тротуар, розовое пятно исчезло.
Глава 49
В дверь постучали, Хайдаров, не отрываясь от дисплея компьютера, сказал:
— Входите…
Таллаев, войдя в кабинет, остановился у порога. Ударив несколько раз по клавишам, Хайдаров отодвинул мышку в сторону. Посмотрел на Таллаева:
— Ну что?
— Все в порядке, хозяин. Самолет летит по расписанию и приземлится в Шереметьеве через три часа.
— Лапик на борту?
— Да. Его имя есть в списке пассажиров.
— Через полтора часа я поеду его встречать. Подготовь «Линкольн» и «Меркурий».
— Слушаюсь, хозяин.
— В аэропорт поедем на двух машинах: я с тобой на «Линкольне», Пулат на «Меркурии». Как только встретим Лапика, ты возьмешь у него квитанции, получишь багаж и вместе с Пулатом поедешь на «Меркурии» за нами. Что еще?
Таллаев покосился на дверь. Сделал шаг вперед и сказал, а точнее, выдохнул еле слышным шепотом:
— Вернулся Рахмонулло.
Поводив курсором по дисплею, Хайдаров выключил компьютер.
— Давно?
— Вошел в банк десять минут назад.
— Где он сейчас?
— Сидит в комнате охраны.
— Он ничего тебе не говорил?
— Я ничего у него не спрашивал.
— Понятно. У него с собой какой-то багаж?
— Сумка. Привести его к вам?
— Да, конечно. Но сначала зайди в гараж, предупреди, чтобы подготовили «Линкольн» и «Меркурий». Потом приведи Рахмонулло ко мне. Но по банку его не таскай, подними на моем лифте. Я с ним пройду… — Хайдаров кивнул в сторону замаскированной двери, ведущей в тайные апартаменты. — Туда. Ты же останешься здесь, в кабинете. Проследишь, чтобы никто не входил. Сейчас, когда будешь выходить, предупреди Лену, чтобы ко мне никого не пускали. Все понял?
— Да, хозяин.
Таллаев вышел, а Хайдаров прошелся по кабинету. Услышав, что лифт движется, остановился у его дверей.
Двери открылись, за ними стояли Таллаев и Рахмонулло. Гонец Хайдарова был сухощавым молодым человеком с короткой светлой бородой, на нем была черная вязаная шапочка и длинная дубленка, в руке он держал большую сумку. Его лицо не выражало никаких чувств, веки, прикрывавшие чуть раскосые голубые глаза, казалось, были постоянно полуопущены.
Хайдаров знаком показал Рахмонулло: следуй за мной.
Повинуясь знаку, гонец прошел с ним в скрытые за замаскированной дверью апартаменты.
Хайдаров тщательно запер за собой дверь. Прошел в одну из комнат. Судя по столу в центре и стоявшим вокруг него стульям, эта комната служила чем-то вроде гостиной. Сказал следовавшему за ним Рахмонулло:
— Садись.
Оглядевшись, Рахмонулло отодвинул один из стульев. Положил сумку на пол, сел за стол, не снимая дубленки и шапочки.
Усевшись напротив, Хайдаров сказал:
— Здравствуй, Рахмонулло.