Карина хотела сказать, что еще недавно тоже так считала, но выяснилось, что эта долбаная пропасть не имеет дна. Стоит однажды сорваться с края, и дальше катишься, летишь, падаешь вниз, и нет твоему падению конца. Но, посмотрев на Макара, девушка поняла, что ничего такого не скажет и что пойдет вместе с ним куда угодно: в прошлое, в будущее, в преисподнюю, на виселицу или на костер. Лишь бы рядом.

— Главное — не промахнуться со временем. Дед говорил, что это тысяча девятисотый. Что как раз тогда Шорохов… ну, твой прапрадед зарезал в драке деда Вазгена…

— Зарезал? — потрясенно переспросил Макар.

— Так с этого все и началось… — Она запнулась. — У него сынишка остался маленький совсем и больше ни одного мужчины в семье. Так и получилось, что смотрительницей стала сестра Вазгена — Ануш. Там не ясно, вроде бы она замуж собиралась как раз. По любви большой. А из-за Шороховых ей пришлось все бросить и встать смотрительницей на лабиринт. Дед сказал, это она тогда поклялась мстить Шороховым… вам то есть.

— Ага, слышал. Ваша Ануш у нас вместо бабы-яги. Семейный триллер…

— Знаешь, я всегда хотела быть как она. Всегда! Даже имя поменять думала.

— Если все получится, сможешь сама сказать ей об этом. Пусть порадуется, что у нее в двадцать первом веке — фанаты. — «Рэнглер» заскользил, съезжая к Дону. За окнами промелькнул недостроенный бизнес-центр, потом черные обочины, вздыбившиеся бетонными плитами… — Все. Приехали. Парамоны.

Машина притиснулась к обочине. Макар повернул ключ в замке, но выходить не спешил. Откинулся в кресле, не выпуская руку Карины из своей. Уставился вперед, туда, где за призрачной изморосью дождя виднелись полуразрушенные складские коробки. По выцветшим стенам стекала ручьями вода, смешивалась с кирпичной крошкой, деревянной трухой и пылью, собиралась в грязевые пузырящиеся болотца. Зеленела короткая трава — яркими пятнами в коричнево-серой сырости.

— Красиво… Красиво очень. Я раньше и не замечал. Как думаешь, Парамоны останутся? Ну, если мы там все сделаем, как хотели. А Публичка? А набережная? Дон?

Он поднял Каринину руку к лицу. Долго рассматривал ее тонкие пальцы. Потом прижал их к губам и так замер, продолжая думать о чем-то своем.

— Макар… — мягко окликнула девушка и потянула руку. Осторожно, но настойчиво. — Надо идти.

— Я все-таки еще раз спрошу — ты уверена? — Он повернулся к Карине.

— Абсолютно.

— Ты же понимаешь, что измениться может все… Совсем все. Я, ты, город? Мир может измениться навсегда. Даже исчезнуть. Вдруг мы с тобой никогда не встретимся.

Карина смотрела на него и улыбалась. Хотя от сказанного зарябило в глазах.

— А мы постараемся, чтобы этого не случилось. Сильно постараемся.

— Карин… — Макар замялся.

— Что?

— Еще я хочу пойти один… Мне так спокойнее.

— Что? Глупостей не говори, Шорохов! Или мы идем вместе, или никак. В конце концов, кто из нас главный, а кто так… на хвост упал?

— Ладно… — вздохнул Макар. — Вместе так вместе. Но пообещай меня во всем слушаться!

— Уже слушаюсь! Смотри!

Она подалась вперед, обняла Макара левой рукой за шею. Притянула к себе. Поцеловала в губы легко, уверенно. Он выдохнул счастливо, обхватил ее обеими руками, сжал.

— Пошли уже, командир. — Вывернулась так ловко, что он даже не заметил. Открыла дверцу. — Раньше сядем, раньше выйдем.

Выскочила из машины. Потянулась. Перепрыгнула лужу. Гибкая, ловкая, красивая — глаз не отвести. Макар стоял по другую сторону джипа и смотрел на Карину с восторгом и даже завистью.

— Ты все-таки офигительная, Карина Ангурян! Нереальная совершенно, — голос стал хриплым. — И мне плевать на Дон и Парамоны. Но тебя не может не быть, понимаешь. Ты обязана быть! Моей!!! И я — не Макар Шорохов, если не добьюсь этого.

— Чокнутый!

Карина пошагала вперед, не оборачиваясь. Квакнула сигнализацией машина. Макар, прихватив из бардачка пчак и фонарик, направился следом.

Внутри заброшенного старинного склада стояла вода.

— Отлично… — Макар снял пиджак, повесил его на торчащий из стены арматурный стержень и соскочил с кирпичного выступа вниз, стараясь не обрызгать девушку. — В общем, утонуть не утонем, но неприятно. И холодно, черт подери. Что дальше?

— Дальше придется искать метку. Отойди, я к тебе прыгну. Ох. Правда, холодно. — Вода доставала Карине до пояса — кончик косы тут же намок и потяжелел. Она подобрала волосы под капюшон, плотно затянула кулиску. — Тут тысячу лет никто из наших не был. С двадцатых, может. Под меткой лаз в складской подвал, дальше я сориентируюсь. Сам ход в лабиринт заложен наглухо — это еще бабка Ануш своими руками делала. С Парамонов тогда всякие дебилы к нам лезли — за один год человек пятьдесят пришлось Пахаку… Ну, в общем, это все детали. Готов? Черт. Стой!