– Зачем это? – съехидничала я.

– Поговорить.

– Заезжайте, – согласилась я, потому что никогда не жаловала ехидство. – Адрес...

– Я знаю, – перебил он и обещал появиться через полчаса.

Я накормила Сашку и успела перекусить сама. В дверь наконец позвонили. На пороге стоял Глаголев, рядом с ним мужчина без определенного возраста, невысокий, сутулый, с жидкими рыжеватыми волосами, торчавшими из-за ушей неопрятными космами, и злыми глазками, которые очень бы подошли какому-нибудь сказочному персонажу, к примеру кикиморе. Он мне сразу не понравился, и я ему тоже, об этом было нетрудно догадаться, раз его физиономия недовольно скривилась, а глазки не просто засверкали гневом, а заполыхали вовсю.

– Проходите, – милостиво предложила я.

– Спасибо. Мы много времени не займем, – забубнил Глаголев.

– Занимайте, – усмехнулась я, – у меня его сколько угодно.

Глаголев тоже усмехнулся и вспомнил о хороших манерах.

– Вот, знакомьтесь – Ольга Сергеевна Рязанцева.

Уверен, вы о ней наслышаны. А это Шутов Юрий Николаевич.

– Очень приятно, – заверила я, рыжеватый в ответ молча кивнул. – Присаживайтесь, – предложила я.

Мужчины как-то без охоты устроились на стульях. – Чай, кофе?

– Нет-нет, не беспокойтесь. Мы буквально на минуту.

– Что ж вы собираетесь успеть за минуту? – подивилась я. Глаголев засмеялся, а его приятель нахмурился.

– Ольга Сергеевна, вы в прошлый разговорили о пленке, точнее, о фотоаппарате.

– Говорила. У вас к нему появился интерес?

– Ну... проверить мы обязаны.

– Ага. А что с Александровым?

– В каком смысле?

– В буквальном.

– В буквальном его похоронили.

– А теперь вы расследуете убийство?

– Далось вам это убийство, Ольга Сергеевна.

– Значит, все-таки несчастный случай?

– Конечно, несчастный случай.

– И дело закрыли?

– Какое дело, Ольга Сергеевна? Но раз вы настаивали... И фотоаппарат этот... Мы, собственно, за ним и пришли, – слегка стыдясь, сообщил Глаголев.

– Зря, – переводя взгляд с одного на другого, ответила я. Глаголев, слегка растерявшись, поднял брови, а вот Шутов впился в меня взглядом так, точно готовился сразить наповал усилием воли.

– Что? – наконец подал голос Кирилл Алексеевич.

– Зря пришли, говорю, – разулыбалась я, продолжая по непонятной причине упрямиться. Как только речь зашла о фотоаппарате, я сразу поняла: я его не отдам. Не отдам, и все. И даже не потому, что сразу не взяли, а теперь вдруг опомнились, просто рыжий мне не нравился и с этим ничего нельзя было поделать.

Парню с таким взглядом улики заныкать – раз плюнуть. Может, я к нему придираюсь, и он честнейший мент, но проверять это как-то не хочется.

– Я вас не понимаю, – слегка насторожился Кирилл Алексеевич, должно быть решив, что я с ним шучу.

– Вы не пожелали его взять в свое время, – напомнила я, – и я сильно разгневалась. Так что фотоаппарат стоит поискать в мусорном баке рядом с вашей конторой. Именно туда я его и определила.

– Вы выбросили фотоаппарат в мусорный бак? – впервые подал голос Шутов. Его голос звучал так, точно его обладатель здорово сомневался в правдивости моих слов, или в наличии у меня здравого смысла, или в том и другом одновременно.

– Выбросила, – скроив самую разнесчастную мину, ответила я и тут же почувствовала себя гораздо лучше. То есть до сего момента кое-какие угрызения совести все же имели место, а тут у меня точно камень с души свалился. Врать иногда очень полезно и даже приятно.

– И пленку тоже? – вцепившись в меня взглядом, спросил Шутов.

– Конечно. Надеюсь, кто-то нашел его и порадовался. Я имею в виду фотоаппарат. Кому-то и «мыльница» в радость.

– Надеюсь, вы понимаете... – посуровел Шутов, пока Глаголев укоризненно вздыхал.

– Кирилл Алексеевич не даст мне соврать, – кивнула я на него, – я упрашивала взять у меня эту улику.

Не взял. Говорил, что не надо, раз я даже не уверена, что фотоаппарат оставил погибший паренек. Кстати, я и вправду не уверена в этом, обзвонила на всякий случай всех знакомых, спрашивая, кто потерял фотоаппарат. Никто не сознался.

– Вы точно помните, в какой контейнер выбросили его?

– Само собой. Пью я редко, вопреки слухам, а в тот день точно была трезвой.

– Что ж, мы проверим, – заявил Шутов, поднимаясь. Глаголев кашлянул и с потерянным видом пошел вслед за товарищем.